О, Путник!
Шрифт:
— Что!?
— Ну, слава Богу, взбодрился, воспрянул духом и возмутился! Всё-таки, что с тобою происходит?!
— Знаешь, жила была когда-то на планете Земля одна дама, — я сгустил Единое Поле, нашёл в нём Квантовый Тоннель и отправил космолёт Арктуриан в другое Измерение. — Так вот. Звали её Сэй-Сёнагон.
— Ты что, зациклился на Японии?
— И на ней, и на тебе…
— Где твой меч!?
— В предчувствии встречи с тобой мой меч всегда наготове, — грустно улыбнулся я. — Он в штанах…
— Боже мой! — простонала девушка. — Да, крайне тяжёлый и запущенный
Мы помолчали, погрустили. Прямо перед нами, снова из ниоткуда, возник ещё один гигантский блестящий шар.
— Слушай, ты что-нибудь понимаешь во всех этих Пространственно-Временных Туннелях, в природе Единого Поля, в Пси-Телепортации и в Пси-Сублимации и во всей остальной ерунде, которая нас окружает? — задумчиво спросила МАРКИЗА.
— Я — абсолютный ноль…
— И я такая же…
— Смех и грех…
— Да, ибо…
Мы снова грустно и задумчиво помолчали. Космолёт был отправлен мною куда-то по назначению. Куда? Чёрт его знает. Назначение, оно и есть назначение. Ибо…
— Ты что-то говорил про эту, как её … Сэй-Сосё?
— Сэй-Сёнагон… — мудро усмехнулся я.
— Ну и что там с нею приключилось?
— Так вот… — поморщился я. — Есть в её «Записках у изголовья» одно известное стихотворение.
— И кому же оно известно, если не известно мне?
— То, что известно нескольким избранным, известно, кроме них ещё и Богу, а этого вполне достаточно! — возмутился я.
— Понятно. Ну, и…
— Слушай…
Некто в глухую ночь Своим петушиным пением Привратника обманул. Но Застава Встреч для притворщика Будет наглухо затворена.— Ничего не поняла! — возмутилась МАРКИЗА.
— В 993 году, испытав уже горечь неудачного и недолгого замужества, Сён-Сенагон поступила на службу в штат государыни Тэйси.
— Зачем мне слушать этот бред!?
— Окажи мне честь продолжить?
— Продолжай…
— Так вот… Однажды, близкий друг упомянутой дамы, То-но бэн Юкинари, посетив её, уехал раньше обычного.
— Насколько раньше?
— Заткнись! Уехал сей господин в сумерках.
— Ну, это же совершенно другое дело!
— Не перебарщивай!
— Молчу, молчу…
— Утром Сён-Сенагон получила письмо: «Наступило утро, но в сердце моём теснятся воспоминания о нашей встрече. Я надеялся всю ночь провести с вами в беседах о былом, но крик петуха помешал мне…». Письмо было пространно и красноречиво. Сён-Сенагон ответила: «Уж не тот ли обманный крик петуха, что глубокой ночью спас Мэнчан-цзюня!?
— В беседах о былом… — задумчиво произнесла МАРКИЗА. — Он что, был импотентом? Зачем женщине и мужчине всю ночь проводить в беседах, им что, больше делать нечего?
— Он им не был, — усмехнулся я. — Ты меня из себя не выведешь, пыжься, не пыжься, старайся не старайся.
— Ну, и что сказал этот импотент?
— Ответ Юкинари гласил: «Предание повествует, что обманный крик петуха, будто бы возвестивший зарю, открыл заставу Ханьгу и помог Мэнчан-цзюню
бежать в последнюю минуту вместе с отрядом в три тысячи воинов, но что нам до этой заставы!? Перед нами — Застава Встреч!».— Ничего не поняла…
— Солнце моё! На то вы все и дуры, чтобы ничего не понимать! Я с ужасом иногда думаю о том, что когда-нибудь кто-нибудь из вас вдруг меня поймёт! — нервно буркнул я.
— ПУТНИК, ты меня любишь?
— Обожаю, моя радость!
— А что означают слова «кто-нибудь из вас»?! — с гневом и надрывом произнесла девушка. — В любви дорога бывает лишь одна!
Я печально вздохнул и отправил МАРКИЗУ на славную Вторую Планету в звёздной системе Глизе 581, закрыл Портал, заблокировал его и все Каналы Связи и задумался. Надо что-то делать, что-то решать. Так дальше нельзя. Грустно, муторно и тяжело… Это состояние мне не по душе. Даже Звизгуна не хочется!
— Сир!? Как Вы?! — осторожно спросил ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.
— Пребываю в полной растерянности. Смятение чувств, знаете ли… — грустно и тяжело вздохнул я.
— Понятно… И что? Как там они?
— Кто? Чувства?!
— Сир!!!
— Ах, да… Вообще-то, я больше идеалист, чем материалист, знаете ли, — снова вздохнул я.
— Сир!?
— Что вы заладили! Сир да Сир! Сир, — он и в Африке Сир! Не могу я разобраться со своими бабами, вот в чём главная проблема! Арктуриане подождут! Куда они денутся!?
— Может быть, всё-таки сублимируем их!? Распылим в пепел и прах!? Ибо… — продолжил настаивать ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.
— О сублимации будем говорить чуть позже! Однако…
— Ваше Величество, а не стоит ли Вам передохнуть, развеяться, расслабиться, полежать у океана на тёплом песочке, полюбоваться его волнами и упругими попками юных ныряльщиц? — голос ПРЕДСЕДАТЕЛЯ был вкрадчив и бархатист.
— Герцог, вся Вселенная у моих ног, но нигде нет мне покоя! Не ощущаю гармонии, спокойствия, счастья, радости, приносящих вожделённое удовлетворение и удовольствие! Не вижу смысла ни в чём! Мне плохо! Ох, как мне плохо! Полное смятение чувств!
— Сир, а может быть, убить эту шлюшку и ещё кого-нибудь!? Решить раз и навсегда проблему выбора. Представляете, какая благодать воцарится в Вашей умиротворённой душе!?
— Заманчивое предложение, — сказал я, почему-то будучи абсолютно спокойным. — Я его обдумаю, но попозже…
— Сир, так что с Арктурианами?
— Да что вы заладили — Сир да Сир! Какой из меня Сир? Так, чудище какое-то, одиноко бредущее в тине по дну болота! Тварь, скулящая и ввергнутая в бездну отчаяния! Вы кого-нибудь любите?
— МАРКИЗУ, Сир…
— Что!? Это не смешно…
— Я знаю…
Мы помолчали. На горизонте появился очередной шар. Был он значительно крупнее первых двух.
— Сир, а давайте его испепелим!
— Заткнитесь, Герцог!
Я отправил своего визави на славную Вторую Планету, которая вращается вокруг не менее славной Звезды по имени Глизе 581, а потом решительно и отчаянно телепортировался в Арктурианский звездолёт, где меня неожиданно встретила полная тьма и пустота.
— Привет, ПУТНИК! — раздался трубный ГЛАС, словно из бездны.