О традициях не спорят!

***

– Котена, постой!
– Я, схватив светлого под локоток, потянул за собой.
– Нужно поговорить.

Замок Тибера я знала так же хорошо, как и свой, поэтому легко нашла свободную комнату. Маг спокойно проследовал за мной, потом так же спокойно зашел в комнату, и только после того как дверь закрылась, сложил руки на груди и, приподняв удивленно бровь, спросил:

– И о чем ты хотела со мной поговорить?

– О Эйросе, - не стала я тянуть с ответом.

– Хейса, я больше ничего тебе про Эйроса не расскажу, - с раздражением ответил светлый, поворачиваясь к двери.
– Ты давно должна была это понять!

Я быстро перегородила ему выход и, прислонившись к двери спиной, прошипела:

– Котена, а ты не думал, что после сегодняшнего инцидента, ты мне просто обязан о нем рассказать?!

После того как принц обмяк на моих руках и в комнату ворвался Котена, маг не дал не мне, не целителю обсмотреть Эйроса. От наших доводов он отмахивался словно от мух, жужжащих над ухом. Сам перенес принца в комнату, сам уложил в кровать и приказал (что меня поразило больше всего!) нам оставить их одних. В другой момент я бы придумала какую-то подколку его действиям. Наподобие: "Что решил воспользоваться беззащитностью принца? Хотя теперь понятно, почему в бордели "При Обочине", тебе так не одна девушка по вкусу не пришлась!". Но настолько разволновалась, что кроме криков: " Что с ним?! Что с ним?!", ничего не могла сказать.

– Неужели ты так сильно волновалась о нем?
– спросил он таким тоном, который сразу дал мне понять, что мне он не поверит, даже если я во имя Эйроса отправлюсь спасать мифическую принцессу из Леса Празднества.

– Представь себе да!
– разозлено ответила я.
– Или ты не помнишь, что мы заключили сделку и если с принцем что-то случиться, то пострадаю и я?

Светлый! Я ведь совсем не это хотела сказать! В тот момент про сделку я даже не думала. Единственное о чем я могла думать, так это как помочь Эйросу. Да я в тот момент так переживала, что Лодгараса свой ритуальный нож попросила принести. Я бы даже к светлому Богу Смерти напрямую обратилась, чтоб только не дать Эйросу умереть у меня на руках... не как Мотыльку. И хоть чувствовала я одно, но сказала совсем другое, только подтвердив недоверие Котены.

– Не волнуйся, твоя ручонка не пострадает, - кинул он мне с призрением, - а если ты выполнишь условия сделки, то и остальное тельце.

Я ошарашено посмотрела на Котену.

Зачастую он говорил со мной вежливо, бывали, конечно, перебранки, но они были не такими серьезными, как подобная угроза.

Не став задавать вопрос: "Это угроза?", чтоб получить на него вполне ожидаемый ответ: "Нет, предупреждение", я нагло показала ему средние пальцы на руках, где были надеты их перстни, которые я до этого носила в сумочке, прицепленной к поясу, а сейчас благоразумно решила одеть.

– И что?
– спросил он со смешком, поддавшись вперед, а его руки оказались возле моей головы. От этого жеста я рефлекторно попыталась отступить назад, но дверь за спиной мешала, а проходить сквозь нее я не умела.
– Ты разве не знаешь, что подобные клятвы должны быть засвидетельствованы дюжиной очевидцев и заверены документом с печатью короля.
– Он наклонился еще ближе, и если бы я не отвернула голову, то носами мы точно соприкоснулись, а так он уткнулся носом мне в ухо.
– Хейса, подобных перстней у Эйроса целая кладовая. И если ты будишь его предъявлять, скажем, страже в замке Крыльев Кая, требуя провести тебя к Эйросу, то они только поднимут тебя на смех, или на пики, потому что это всего лишь безделушка.

Я повернула голову, и отклоняться пришлось уже светлому, после чего слегка улыбнулась. Увидев такую улыбочку на моих устах: Мейгира тут же принялась бы извиняться за очередную свою выходку, близнецы смотались бы куда подальше, ждать пока я успокоюсь, Фредерик принес бы мне липовый чай, Лео, от греха подальше, ушел проверять отчеты о расходах за ближайший год, а Илис крепко бы обнял и уволок в погреб, успокаиваться. Одним словом, эта улыбочка не сулила ничего хорошего, для того кто ее увидит.

– Значит и твоя клятва фикция?
– любезно уточнила я и, не дождавшись ответа, резко выкинул руку вперед.

Маг, скорей всего, подумал, что я хочу его оттолкнуть, поэтому попытался отойти сам... вот только моя рука его не толкнула, а вошла в грудь по локоть. Нет, я не собиралась его убивать, и он это понял, так как рука вошла не в его физическое тело, а туда, куда мог засунуть свою руку только темный, и только ради одного дела.

– Наша клятва верности одному существу дается только один раз, - тихо проговорила я, поморщившись от боли.
– Ты предал мою клятву, а значит, ты умер для меня.
– С этими словами я вытащила свою руку, которая вся была в красных волдырях. Другой рукой я схватилась за рубашки на груди, чувствуя, как кожа обдает огнем, и упала на колени, сдерживая крик боли.

– Хейса, что ты сделала?
– ошарашено пробормотал Котена, пытаясь приподнять меня за плечи.

Я, отмахнувшись от его помощи, безразлично добавила:

– Боль и ожоги забудутся, но твое предательство останется в моей памяти.
– После чего стащила с пальцев их кольца и кинула ему под ноги.
– Передай Эйросу, чтоб сообщил мне, когда найдет подходящую невесту. Адрес он сможет уточнить у Лодгараса.

Котена проводил меня удивленным взглядом, в непонимании произнося:

– Что ты делаешь?

– Прощай, светлый, - ответила я, закрывая за собой дверь.

Я часто совершаю поступки под воздействием чувств, но в этот раз жалеть о содеянном вряд ли стану.

***

Небо было чистого, глубокого синего цвета, звезд еще не было, а солнце, словно большой глаз, закрывало свое веко, опускалось за горизонт. Легкий ветерок плясал на верхушках деревьев и словно игривый котенок невидимой лапой дергал за ленты, привязанные к веткам.

Закаты в Венеции были великолепными, особенно если провожать их на крыши библиотеки Лименна, расположенной на аллеи "Совиный дом". Ночи же в Венеции бывает оживленнее дней, особенно на аллеях "Костяных Дров" и "Ночных Бабочек". Сейчас я наблюдала, как солнечные блики тухнут, а их места заменяют разноцветные городские огни. Ставни и двери многих заведений, после захода солнца, открылись, и в них поспешили, в ожидании приятного времяпровождения, нетерпеливые темные.

У темных считает, что солнце - это глаз Хозяина Начал, который наблюдает за нашими добрыми поступками с неба, а луна - это глаз Хозяйки Порок, и вот она уже высматривает наши проступки и грехи. Хотя это факт останавливает не многих.

– Хейса, я знал, что найду тебя тут.

В ответ я усмехнулась, покачав головой. Если бы я не знала, что он тут меня не найдет, то не пришла бы сюда. На этом месте мы часто провожали закаты, любуясь открывающим на город видом.

– Светлые волнуются. Ты ушла, ничего им не сказав. Хейса, что происходит?

Лодгарас подошел ко мне, и когда я повернулась к нему, поражено застыл, сразу же все понимая.

Моя рука была перебинтована, но если бинты скрывали ожоги, то отметины на ауре они не в силах скрыть.