Объединение

Таинственные существа обрушились на паладинов, подобно неуправляемой стихии. Их ужасные клешни разрывали рыцарей на части, а яд проникал даже под доспехи. Неистовая ярость «богомолов» заставила дрогнуть даже самых верных служителей Света.

Защитники Аиту оторопели. Они растерялись и не знали, что делать.

— Деритесь! — раздался голос Наи. Она появилась на поле боя на огромном «богомоле». — Деритесь, воины! Духи Аиту с вами!

— Вперед! В бой! — закричал я.

Мне удалось собрать и организовать выживших воинов. Мы ударили по паладинам вместе с «богомолами». Шаманы воззвали к духам Аиту, и небеса взорвались десятками молний. Все понимали, что другого шанса изменить ход боя не представится.

Уровень воды в реках города поднялся. Некоторые улицы оказались затоплены. Из мутной воды выскакивали хищники, которых вела воля Наи. Они бросались на паладинов не щадя себя.

Атакующие не ожидали ничего подобного и начали отступать. Чаша весов войны склонилась в нашу сторону. Я сражался на острие контратаки и искал на поле битвы Уильяма. Вскоре мы увидели друг друга. Но мне не суждено было прикончить предводителя паладинов — один из «богомолов» добрался до него раньше. Клешня сомкнулась на обрамленной золотыми волосами голове. Разбрызгивая кровь, дергающееся тело рыцаря упало на землю.

Паладины дрогнули, и побежали. Защитники города настигали их и добивали без жалости. Растекшаяся по улицам вода окрасилась в алый цвет. Сегодня оборвались тысячи жизней.

Но битва закончилась.

Мы победили.

21. На пути

Следующие дни выдались тяжелыми и мрачными. Осознание победы сменилось скорбью — жители Ханту прощались с павшими родичами и залечивали раны. Но тяготила их не только боль утрат: они понимали — Орден вернется.

Рано или поздно, но точно вернется. Паладины соберут огромную армию и обрушат свой гнев на непокорных, чтобы поработить их или полностью уничтожить. Если ничего не предпринять, город Ханту просто сотрут с лица Аиту.

Уверен, Уриэль на этом не остановится. Пусть лично мы не знакомы, но методы этого человека мне понятны. На пути к достижению своей цели, он не остановится ни перед чем. А жаждет он одного — власти, хоть и маскирует ее единой верой в Свет.

Выжившие старейшины приняли решение собрать всех, кто не желает предавать веру предков и готов биться за свою землю. Они отправили гонцов во все концы Аиту с просьбой о помощи. Отступать им было некуда.

Для меня же нашлась другая миссия — Первый попросил о помощи, в которой жители Ханту нуждались, как никогда. Кому-то нужно добраться до Сердца Аиту и попросить духов о помощи. Самым сильным и воином здесь являлся я, так что выбор был очевиден.

Отказаться — означало обречь всех местных на неминуемую смерть. Согласиться — подвергнуть свою жизнь риску. Рисковать я уже привык, а умереть на Аиту можно где угодно. К тому же, духи могли помочь мне разобраться в происходящем. Если не они, то только Уриэль. А связываться с ним мне совершенно не хотелось.

Я согласился отправиться к сердцу осколка. Но тут возникла другая проблема: никто не знал, где он находится. Все, что было известно местным — искать надо где-то в глубине Осколка.

Паладины годами искали Сердце Аиту, чтобы раз и навсегда покончить с духами. Для этого они не только посылали поисковые отряды в непролазные джунгли. Но и охотились на посланников духов, таких, как Ная.

Сама Ная, как ни старалась, так и не смогла вспомнить хоть что-то из своего прошлого. Но, тем не менее, ей надлежало сопровождать меня в походе. По словам Первого, Дочь воды станет посредником между людьми и духами.

Так как каждый человек в Ханту сейчас был на счету, нам выделили только одного проводника. Им стала Шти. Девушка хорошо знала джунгли и вызвалась сама. Пхан, ее отец, не стал перечить. Несмотря на то, что в бою пал его старший сын Мавн, охотник сказал, что возложенная на его дочь миссия — великая честь для всего их рода.

Мы простились на рассвете у ворот. Почти все жители собрались на стенах, чтобы проводить нас. Они кидали вниз лепестки и цветы, шептали слова благословения и желали удачи. Никто не знал, что ждет нас впереди. Но каждый надеялся, что мы вернемся.

Надеялся и я.

Первый воззвал к духам и предкам, чтобы те указали нам путь, после чего склонил седую голову. Этот жест повторили и все собравшиеся. Шти поклонилась в ответ, и повела нас в джунгли.

Мы с Наей переглянулись. Она беззаботно улыбнулась, поманила меня рукой и бодро зашагала следом за старшей подругой. Сказать по правде, я предпочел бы проделать весь путь в одиночку, чтобы не подвергать девочек опасности. Они слишком юны для таких испытаний. Но судьба не оставила никому из нас выбора.

* * *

Через несколько часов мы вышли к реке, где среди лиан кто-то надежно укрыл несколько узких длинных лодок с короткими веслами. Мы взяли одну из них. Пока я тащил ее к воде, Шти тщательно замаскировала остальные.

Течение легко подхватило лодку и понесло ее вперед. Весла не пригодились — Ная просто опустила ладонь в воду и сказала, что река сама укажет нам путь. Ни я, ни Шти не стали спорить с Дочерью воды — здесь была ее стихия.

Так мы плыли весь день, сопровождаемые снующими в мутной глади существами, которых Ная притягивала, как магнит. Впрочем, никто из речных обитателей не доставлял нам никаких проблем, так что вскоре мы перестали обращать на них внимания.

Когда начало смеркаться, Шти указала подходящее для остановки место. Мы разместились на ветвях раскидистого толстого дерева и заночевали прямо на них. Для меня такое оказалось в новинку — сама «кровать», как и аккомпанемент звуков ночных джунглей мешали заснуть. Ворочаясь среди широких ветвей, я провел ночь в тревожной полудреме, тогда как мои спутницы спали без задних ног.

Весь следующий день мы снова плыли. На правом берегу раскинулась деревня, но Шти сказала, что нам туда не нужно. Лучше до заката проплыть как можно дальше. Так мы и поступили. Лагерь разбили среди колючего кустарника, переночевали, и снова в путь. Лишь на четвертый день река резко сворачивала вправо. Шти сказала, что дальше придется идти пешком. Я вытащил лодку на берег, и охотница заботливо прикрыла ее широкими листьями.

Поначалу я опасался идти по джунглям. Но путешествовать с Дочерью воды оказалось столь же безопасно, как и прежде. Никто из хищников не приближался к нам, и даже ядовитые лианы почтительно расползались в стороны перед посланницей духов.

Немногословная Шти то и дело останавливалась, глубоко вдыхала теплый влажный воздух, трогала землю, слушала ветер, поглаживала траву и касалась древесных стволов. По крайней мере, так видел ее действия я. На деле же молодая охотница ориентировалась по ведомым только ей признакам.