Оберегающий ноябрь

– А, ведьмочки Тодески. Ждали вас, ждали, – с пониманием протянул секретарь. – Все разрешения получены?

– Конечно, – кивнула я и тут же запнулась. В кабинете что-то грохнуло так, словно в дверь запустили медной статуэткой, не меньше.

– Да, – вздрогнув всем телом, но не подняв головы от бумаг, покивал секретарь, словно ничего не происходило. А между тем из-под двери повалил дым. Сиреневый такой, густой как молоко…

– Вижу, что все у вас в порядке, – шлепая большую печать с разрешением ковена, кивнул этот молодой с виду парниша, и вдруг утер пот со лба, прежде чем поднять на меня глаза и просительно проговорив: – А вот подпись нужно подождать. Думаю, минут пять не больше…

Дверь в кабинет начальника с грохотом распахнулась, ударившись о противоположную стену. Наглец, что не желал меня пропускать вперед, медленно и совершенно спокойно вышел в приемную, отворачивая рукава серой шелковой рубашки.

– Надеюсь, ты запомнил. Это еще Август или Флейм не видели этого безобразия. Думаю, веселье для тебя только начинается.

– Я все равно ничего уже не могу поделать, Бри. И я вовсе не виноват.

– Расскажешь это остальным. Когда заявятся по твою душу, – бросил странный гость и почти уже спокойно, и вышел из приемной.

– Уф, – мне показалось, что секретарь от облегчения сейчас сползет с кресла, такой у него был вид.

Взять себя в руки у него получилось за каких-то пару вдохов. Встрепенувшись, секретарь подхватил мои документы и бросился в открытую дверь кабинета.

А мне было интересно, кто же это такой бесцеремонный был только что с визитом.

Глава 2

Из здания я вышла вместе с первыми фонарями. Огни, желтые и теплые, медленно вспыхивали вдоль улицы, немного рассеивая серость. Я пыталась сунуть папку с документами в сумку, но та никак не желала помещаться, за что-то зацепившись углом внутри. Мне только и осталось, что вызвать такси на вокзал и ехать домой, когда, не заметив, я кого-то толкнула локтем.

– Простите, – буркнула, наконец справившись с папкой, и сделала два шага вперед. А потом почувствовала, как нога скользит вперед, теряя опору.

Сбоку послышалось ругательство, меня поймали за локоть, не позволяя головой удариться о землю, но я все же упала. Точнее села. В лужу. В прямом смысле слова. В ледяную, холодную, насквозь мокрую, лужу!

**

– Да не рыдайте так, – пыхтя и пытаясь меня поднять, проворчал мужчина в сером пальто. – Со всеми бывает. Ноябрь же. Сейчас домой доберетесь, ванну горячую, рюмку коньяка – и все наладится…

Если бы. С трудом поднявшись, словно весила раза в три больше, я хлюпнула носом. До дома еще часа полтора. Пока на вокзал, пока на поезде… и кто меня в таком виде в транспорт пустит? Тут ни извозчика не взять, ни к кому-то в попутчики напроситься.

– В такую погоду лучше в чем-то попроще ходить. Сапожки у вас хороши, вот только не безопасные, – вытянув откуда-то платок и помогая мне вытереть ладошку, которой я тоже угодила в лужу, пытался предотвратить истерику неудачливый спаситель. Только выходило у него не так чтобы хорошо. Слишком грязна была лужа в центре Иссельбурга. Словно кто-то намеренно в нее побольше угольной пыли и песка сыпанул. Грязь только размазывалась, не желая впитываться в тонкую белую ткань платка.

– Вот незадача, – буркнул мужчина, прекратив натирать и без того ушибленную ладонь и оставив посеревший платок в моей ладони.

Посмотрев на собственную руку, я еще раз всхлипнула, громче. И не столько из-за руки, сколько из-за напрочь испорченного пальто и ощущения, как по ногам, с промокшей юбки, скользят холодные капли, спускаясь прямо за голенище полусапожек.

– Только не рыдайте. Это никак не поможет. Жаль, я не силен в бытовых заклинаниях…

И только теперь я подняла голову. Передо мной, с выражением досады на лице, стоял тот самый колдун, что пару минут назад так смело кричал на заместителя главы ковена.

– Сейчас вам транспорт поймаем… куда вам? Да что ж такое…

Больше держаться я не могла. Слезы хлынули из глаз потоком. Мне стало так себя жаль, что слов просто не было. Своим ходом, в мокром пальто, с водой в обуви шлепать до вокзала… Как раз к полуночи и доберусь, если не замерзну окончательно. А там и до утра можно будет подождать, до следующего поезда.

Колдун выругался. Я ждала, что мужчина, как полагается, растеряется при виде женских слез и быстренько ретируется, но тот все еще держал меня под локоть, и пока не собираясь исчезать. И был он весьма недурен собой. От чего слезы накатили новой волной, перемежаемые вдруг откуда-то взявшейся икотой.

– Еще и замерзла. Куда тебе нужно, невезение ходячее?

На миг прекратив истерику, я замерла. Не могла просто понять вопрос. Куда мне нужно? На морюшко, желательно. Уже года два как туда мне очень-очень нужно, да все никак не получается. Но вряд ли колдун имел ввиду это.

– Живешь где? – словно сообразив, что я думаю совсем не о том, уточнил колдун.

– В Норидорфе. Это…

– Знаю я, где твой Норидорф. Час на поезде, не меньше, – как-то зло, словно я виновата в чем-то большем, чем растревоженная лужа, буркнул мужчина. – И что же, не у кого в городе остановиться, чтобы себя в порядок привести и согреться?

Я опять задумалась. Но, то ли от холода, то ли от расстройства, в голову ничего не приходила.

– Мила уехала к родителям на неделю. Леля у жениха осталась.

Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. В темно-серых, словно тучи над городом, глазах мужчины, можно было рассмотреть сомнение. Он ждал, что я еще скажу. И словно подстегиваемая этим взглядом, я задумчиво потянула.

– Ну, я знаю, где начальница живет. Но не думаю что она будет мне рада. Но если…

– Гостиница?

– Так аванс только в субботу, – чувствуя, как глаза опять наполняются слезами, а губы предательски подрагивают, произнесла.

– Глупости какие… Ладно. Не знаю, за какие мне дела это… Поехали, побуду сегодня добрым ангелом-хранителем. Для разнообразия.

Мужчина, ухватив меня за локоть, видно, чтобы уберечь от очередной встречи моего зада с тротуарной плиткой, потянул куда-то в сторону. Людей было еще довольно много, но на нас почти никто не смотрел: скользкая дорога полноправно завладела вниманием прохожих.

А я вдруг поняла, что послушно, словно овечка, иду за каким-то колдуном в сторону темного переулка. От этого сердце тревожно стукнуло о ребра, напоминая, что городок наш пусть и не столица, но все же весьма крупный и богатый на всякий люд.

– Куда вы меня тянете? – голос дрогнул и слова прозвучали тихо, неуверенно.

– Что? – переступая лужу, чьи края уже затянуло коркой льда, хмуро переспросил этот индивид, даже не повернув головы. Все его внимание поглотили мои ноги и тротуар.