Обещание

С неба, которое во время моей трапезы незаметно атаковали тучи, посыпало неприятным мелким дождём, но у меня уже начали появляться какие-то силы двигаться дальше. По крайней мере, я больше не боялся заблудиться. Если что, эти гранатовые деревья снова смогу найти и пойти от сюда в другом направлении. Например, на запад.

Конечно, Вадис говорил, что эта вражеская граница, и здесь начинается другое королевство. Враждебное. И всё-таки, чем чёрт не шутит? Вдруг мне удастся договориться с аборигенами? Шансов не много, потому что я очень похож на выходца из Норгдуса, пусть и менее загорелый, чем люди Давуриона. Впрочем, это отличие вскоре могло вообще исчезнуть.

В общем, я решил действовать по обстоятельствам, когда или «если» дойду до какого-нибудь здешнего города или деревни.

Вон, кстати, на ветке впереди что-то повисло. Мне с расстояния так и не удалось понять, что это такое, а когда я подошёл чуть ближе, почувствовал, что нога врезалась в какой-то необычный корень. Мои раздумья прервались неожиданным щелчком — прямо перед лицом поднялась какая-то сеть, и я ощутил толчок из под ног, от чего они согнулись в коленях и врезали мне же по нижней челюсти. К счастью, язык не пострадал, а зубы выдержали.

Первые несколько секунд я барахтался и пытался вырваться, но когда сообразил, что к чему, перестал дёргаться и начал пытаться растянуть «бутон», который схватил меня, сверху. Нет, это оказался не цветок, а именно ловушка, сделанная руками. Без понятия, чьими руками, но ни одно животное не смогло бы её изготовить — только разумные, такие как люди, ялы или марны, с которыми я успел уже познакомиться в Давурионе.

«Потрясающе!» — подумал я, глубоко вздохнув. Попытки освободиться я вскоре оставил, так как сил, чтобы растянуть мокрую скользкую сеть просто не осталось.

Возможно, в этот момент во мне медленно просыпалось что-то ещё — ирония, но как-то медленно, нехотя.

Чтобы уж совсем не переломаться, я принял более удобное положение и от нечего делать начал в деталях вспоминать всё то, что со мной произошло, с того самого момента, когда Вадиса не стало. Проще сон вспоминать, но я напрягся.

***

После того, как длительное время пролежал на каменистом грунте побережья, я решил похоронить Вадиса. Усилием воли я заставил себя подняться с камешков, больно впивающихся мне в спину, на четвереньки, а потом и вовсе встать на ноги. Сил это отняло намерено, и лёгкие быстро загоняли воздух. Впрочем, потом я смог отдышаться и отправиться на поиски. Подходящее место я высматривал долго. Разглядывал такое, чтобы его со временем не размыло водой, и вскоре в окружении двух склонившихся деревьев я нашёл маленький кусочек земли, густо поросший высокой травой. С ней я церемониться не стал и начал рвать прямо так, голыми руками.

Раз за разом моя работа прерывалась, потому что чувства пересиливали, но потом я возвращался к работе и так освободил от зелени небольшую площадь земли.

От этого мои руки запахли травой, но уже тогда я начал замечать, что чувства мои притупляются. Боль не ощущалась даже тогда, когда я, ломая отросшие в плавании ногти, стирая пальцы и ладони в кровь, врывался ими в грубый грунт с камешками. Усталость не могла остановить меня, и я не хотел понимать, от куда у меня берутся силы, чтобы продолжать откидывать в сторону одну горсть тёмной земли за другой.

***

Глянув на руки, я увидел большие мозоли. Они болели, жгли и саднили, но кроме боли я ощущал ещё одно чувство — чувство выполненного долга, хотя разумом понимал, что на самом деле я всё ещё в неоплатном долгу перед Вадисом. Не устану повторять, что он помог мне избежать страшной участи, которая ждала в Плаишкоре. Кому знать, что бы меня ждало, если бы на город не напали те драконы?

А что взамен? Взяв меня в путешествие, он стал жертвой этого путешествия. Сколько бы он ещё прожил?

***

После того, как яма стала достаточно глубокой, а рядом с ней выросли две большие кучи, я поплёлся к марну и уже там от части потерял цветоощущение. Всё становилось каким-то тёмно-зеленоватым, и только в свете моего магического света, который до тех пор ещё продолжал светиться где-то наверху и следовал за мной, Вадис выделялся обилием красок, которые не покинули его даже после смерти. Поглядев на него ещё несколько минут, я понял, что медлить нельзя, так как если не сделаю это сейчас, то не сделаю никогда.

Вадис на этот раз показался мне невероятно лёгким, хотя я точно не скажу, правда так, или я перестал ощущать ещё и усталость. Наверное, поэтому я даже не заметил, как донёс его тело до выкопанной могилы. Она оказалась немного больше, чем сам марн, но об этом я не стал задумываться, а всего лишь убрал с его лица седые волосы и положил тело ровно.

Всё больше и больше пересиливая самого себя, я начал по горсточке земли с разных сторон бросать на него землю, пока открытым не осталось только лицо. Оно было преисполнено полного спокойствия, но я отлично понимал, что таковo лицо смерти — когда ни один мускул не напряжён. Все они расслаблены, и ни мозг, ни сердце больше не заставят их дёрнуться.

Перед тем, как засыпать марна окончательно, я вышел на берег, сел на камни, обхватил голову руками и долго пытался вернуть все чувства обратно, потому что уже тогда понимал, что их отсутствие сведёт меня с ума, и если не прямо сейчас, то очень скоро.

Осмотревшись напоследок, я заметил на берегу какой-то предмет. Он по-особому выделялся среди всей серой картины, так же, как и Вадис, когда я его начинал засыпать землёй. Подойдя ближе, я вспомнил последние слова марна. Он хотел, чтобы я забрал свёрток.

Последняя просьба умирающего заставила меня взять его последний подарок, как и те знания, которые он тоже подарил. Зачем отказываться? Что бы там ни было, марн нёс это с собой по морю и даже магически обработал, чтобы от воды не испортилось. Когда подобрал, успел ещё удивиться — это чувство покинуло последним, чуть позже после находки.

***

Сунув руку за пазуху, я почувствовал тот самый свёрток и достал его, но прежде чем открывать, устроился поудобнее в сетке. Что же это за подарок? Нож, который поможет мне выбраться из этой клетки или что-то подобное?

Упаковка напоминала велок капусты, и с каждым листом плотной желтоватой бумаги, похожей на ту, в которой приносили мне еду пираты, я больше убеждался, что мои догадки ошибочны. Когда же последний лист был убран, у меня из рук чуть не вывалилось несколько маленьких бутылочек с водой и больших целых кусков сушёного мяса, таких же, какие приносили пираты и мне.

По лицу вновь вниз потекли две влажные полоски. Значит, Вадис всё то время, пока сидел в клетке, собирал еду, а сам ничего не ел?! Должен же я был догадаться, когда увидел его истощённое тело и впалые щёки! А ведь, он ещё помогал грести, паршивец!