Обманутые надежды

Пилот аж закусил губу от напряжения. Желание шутить у него явно пропало.

– Такое возможно?
– спросила Сади.

– Как видишь, красавица, - подмигнул ей Нэш, ненадолго оторвавшись от монитора.
– Смотри, - он указал на две точки на эллипсе, изображающем орбиту.
– Это называется точками Лагранжа. Именно ими и обеспечивается вся эта красота. Я думаю... Нас интересует только одна планеты - та, что поменьше. Предварительное сканирование показало наличие на ней атмосферы. Не сказать, чтобы блеск, но сгодится. Дышать без скафандров можно. Правда, недолго - слишком разреженный воздух. Эффект - будто залез высоко в горы. Растительности на самой поверхности почти нет, все больше камни, скалы...

– пилот морщился, выбирая из потока данных необходимую информацию.
– Ага, преобладание железа. В различных соединениях. Множество магнитных аномалий. Похоже, со связью могут возникнуть серьезные проблемы. Вулканическая активность... крупных очагов пока не заметил, но по мелочи довольно много. В общем - скучать не придется.

– Откуда же на ней атмосфера?
– спросил Макс.
– Раз одни камни.

– А вот изволь...

На обзорном экране появилось изображение поверхности планеты - не слишком четкое, то и дело пропадающее в шуме помех. Но разглядеть то, что хотел показать Нэш Кертис, не представляло труда. Океан - огромный, безбрежный океан. Пока без детализации из-за приличной удаленности 'Скаута' от планеты.

– Похоже, основная жизнь сконцентрирована именно в воде. Я не могу сказать точно, но других вариантов не вижу.

– Подожди, - покачала головой Сади.
– А почему планеты до сих пор не столкнулись?

– Ой, и забыл совсем, - отмахнулся пилот.
– Наша малышка находится между парой массивных тел. И они сильно превосходят ее размерами. Массивные тела - это другая планета и собственно звезда. Исходя из взаимного расположения, все три шарика пребывают в полном спокойствии относительно друг друга. Парочке, расположившейся на одной орбите, просто не суждено встретиться.

– На второй планете есть признаки жизни?
– спросил Макс.

– Сколько вопросов, - нарочито громко вздохнул пилот и усмехнулся.
– Кто ж его знает? Наших мощностей не хватит, чтобы работать на больших расстояниях. Мы и малышку видим не во все глаза.

– Но планеты располагаются на одном удалении от звезды, - нахмурилась Сади.
– На них же должны были появиться примерно одинаковые условия для зарождения жизни. Или нет?

– В теории - да, - согласился Нэш.
– На практике могло произойти все, что угодно. От падения метеорита до нашествия прожорливых бактерий, сожравших всю биосферу. Или наоборот - какая-нибудь 'ну очень важная бактерия' когда-то не выползла из питательной лужи, а прямо в ней издохла. А может быть, на нас прямо сейчас таращатся телескопы или щупают радарные установки... Для точного диагноза пациента должны обследовать профессионалы, оснащенные куда лучше нас. И вообще - вы меня с кем-то перепутали. Я не чертов астроном. Я - пилот.

– У нас же есть оборудование. Почему бы не использовать его?
– не унималась девушка.

– По мере сил, милая, - подмигнул доктору Нэш.
– Да и какая разница, что случилось с громадиной? Нам важнее малышка. Кстати, куда планируем высаживаться?

Макс всмотрелся в изображение далекого океана.

– Хороший вопрос. Давай сделаем так: ты сканируешь поверхность планеты, строишь модель, я на ней ищу нужный ориентир. Все остальные готовятся к вылету.

– Ориентир?
– переспросил профессор Галлахер.

– Я что-то упустил?

– Просто я не упоминал о нем. Вы же не думаете, что для нас зажгут большие костры. Кстати, рассчитываю на вашу помощь. Вдвоем с Нэшем модель построите быстрее.

– Разумеется, помогу. Располагайте мной.

– А если не найдешь ориентира?
– спросила Сади.

– Тогда я что-то напутал, - пожал плечами Макс.
– И мы ни с чем летим обратно.

***

– Ну что?
– спросил Чед Парк, когда Макс быстрым шагом вошел в отсек, где в магнитных сваях замер атмосферный истребитель.

Пехотинец уже облачился в черную броню типа 'Бриарей'. Но, судя по кислому выражению его лица, предоставленный 'Мантикорой' доспех не внушал ему оптимизма.

– Все нормально. Ориентир нашелся. Курс проложен. Можем выдвигаться.

– У нас тоже все готово. Только...
– Парк окинул отсек рассеянным взглядом.
– Твой кот сошел с ума.

– Не понял...

– Мы тоже, - ухмыльнулся пехотинец.
– То вел себя смирно, а то вдруг как с цепи сорвался. Шипит, прячется.

– А как он вообще здесь оказался?

– Сади притащила.

– И где она?

– Где-то здесь. Пытается поймать.

Макс вздохнул. Только этого еще не хватало. Если кот во время старта истребителя останется здесь - его просто вытянет в открытый космос. Кто-то скажет - небольшая потеря. Возможно, если отбросить внутреннее чувство ответственности перед тем, чью жизнь держишь в своих руках.

– Грузитесь. Птичку поведет Нэш Кертис. Здесь остаются два пехотинца и второй пилот. С котом сейчас разберемся.

Поиски Леопольда не заняли много времени. И прежде всего потому, что в отсеке просто негде прятаться. Корабль конструировали таким образом, что максимально оптимизировали как внутренние помещения и оборудование в них, так и расположение всевозможных запасов (начиная продовольственными и заканчивая запчастями к механизмам) и дополнительных грузов. Потому - никаких завалов, закоулков и штабелей с ящиками. Кот мог спрятаться в единственном месте - в раскрытых нишах со всевозможным оборудованием и агрегатами. Именно там и бродила Сади, с отчаянием всматриваясь в аккуратные упаковки.

– Что тут у нас?
– спросил Макс.

Сади вздрогнула от неожиданности.

– Не узнаю его, - проговорила она.
– Хотя нет - он примерно так же себя вел в столовой. Помнишь? Когда ты пытался до него дотронуться. Только теперь реакция намного острее.

Макс сел на корточки.

– Лео, - позвал негромко, но отчетливо.
– Иди сюда. Чего ты испугался?

Почти сразу в одной из ниш послышалось шуршание, показалась черная кошачья морда с белым ухом.

– Иди сюда, - Макс протянул к животному руку.
– Все хорошо.

Кот осторожно выбрался из ниши, потрусил к недавно обретенному хозяину.

– Что же с тобой делать?
– жесткие пальцы коснулись шерсти животного.

Леопольд действительно вел себя странно: постоянно крутился на месте, к чему-то принюхивался, прижимал уши.

Макс медленно поднялся. Поведение кота настораживало. До сих пор животное показывало себя пусть и своенравным, но никак не нервным или бешеным.