Обнаженность

Я решила с достоинством принять своё наказание и стерпеть боль во что бы то ни стало. Я даже попыталась отвлечь Мишку.

– Миш, а помнишь, как моя бабушка всегда говорила: “Не встречайся с парнями, у которых мотоцикл или татуировка“. Вот бы ее сейчас сюда! Она бы в обморок упала! Её любимый Мишка - на мотоцикле и с татуировкой. Ну, и, конечно же, я содействую в этом преступлении. Она бы сказала, что это все моя вина, что это я тебя совратила.

– Это ты! Это всегда ты! – произнёс Мишка, стиснув зубы, и невольно рассмеялся.

Он немного ослабил давление на мою руку и даже поцеловал мои хрупкие, покрасневшие пальцы и я уже думала, что моя вина была полностью искуплена, как жужжание иглы было прервано звуком входящего звонка на мой телефон.

Парижский номер, высвечивающийся на экране, однозначно давал мне знать о том, кому не терпелось поговорить со мной. Это был Этан.

Моё лицо озарилось улыбкой. Мне нужно было срочно выйти из комнаты и ответить на звонок, но Мишка еще сильнее сжал мою руку. Я спешно попыталась высвободиться, но не смогла.

Я мечтала поговорить с ним наедине. Я мечтала вырваться из этого кабинета, наполненного назойливым звуком жужжащей иглы.

Я не выдержала и ответила на звонок, услышав долгожданное “ Bonsoir, Ca va?”.

– Ca va bien, merci. Et toi?– продолжила я, пытаясь немного протянуть время.

Я сделала еще одну попытку высвободиться, но у меня ничего не вышло. Мишка не собирался сдаваться. В ответ на моё озарённое счастьем лицо, он направил на меня злобный взгляд и сделав вид, что не стерпел боли, прорычал низким тоном.

Я приложила ладонь к трубке, чтобы попытаться заглушить эти звуки, но в тот момент заговорил и наш новый друг Диман.

– Я тебя отрываю от чего-то важного?
– спросил Этан и рассмеялся.

И пришел тот момент, когда мне пришлось объяснять необъяснимое.

Я попыталась быстро сочинить что-нибудь, начала фразу, но никакой красивой лжи на ум в тот момент мне не приходило. К тому же, Мишка продолжал кряхтеть, сжимая с силой мою руку.

– Друг собрался украсить своё тело татуировкой. Огромной татуировкой на плече!

Я сделала акцент на слово “огромной”, вновь взглянув на Мишкино плечо и широко открыла глаза, наблюдая за сценой, которая вводила меня в полуобморок.

– Вы это обо мне?
– произнёс Мишка, зажмурив от боли глаза.

– Compl`etement fou!– добавила я громко, посмотрев на Мишку, подтверждая, что речь шла именно о нём, на случай если он всё ещё сомневался.

– Не злись на своего друга...
– произнёс Этан.
– У всех у нас случаются моменты “tatouage”. - в его голосе вновь послышалась улыбка.

– У тебя тоже случаются?
– спросила я, мысленно пытаясь прекратить этот разговор, который явно пересек все границы доступного.

– Ты еще спроси, где именно у него татуировка... Спорим, не на плече!

– вставил Мишка, внимательно вслушиваясь в наш разговор.

Я покраснела от смущения и замолчала.

– Твои щеки налились румянцем, ты опустила глаза, замолчала и мило улыбнулась.
– вдруг произнёс Этан, нарушив тишину.
– Точно также, как когда я впервые тебя увидел.

– Этан... я...
– я не могла произнести ни слова и сама тому удивлялась. Этан обладал странной способностью вводить меня в полное смущение.

– Tu es trop mignonne.– произнёс Этан и вновь улыбнулся. Это было слышно в его голосе.

– Завтра я расскажу тебе всё в подробностях. – наконец произнесла я, пытаясь продолжить разговор на любую тему, но вдруг поняла, что назначила ему новое телефонное свидание.

– “Demain”… Ты только что сказала “demain”...
– шептал Мишка в недоумении, уже не обращая внимания на своё кровоточащеее плечо.

– Тогда... до завтра... – подтвердил Этан.

– Я не могу поверить, что ты сказала “demain”… - продолжал Мишка, покрывая татуировку прозрачной пленкой.

Но я молчала и лишь мило и мечтательно улыбалась, как это хорошо заметил Этан.

– Ну, вот и всё на сегодня!
– произнёс бородатый Димка, похлопав Мишку по другому плечу.

Мишка съёжился и распрощался со своим другом до следующей сессии, которая теперь была неизбежна, так как рисунок на его плече на тот момент был похож на ребячье баловство.

Оставив Мишку у его дома, я направилась к себе домой. Я не могла поверить тому, что в совершенно нормальном самочувствии, в десять часов вечера, моим единственным желанием было вернуться домой, в свою спокойную и уединенную комнату, в которой я могла находиться наедине с моими мыслями.

Я плюхнулась на кровать. Игрушечный самолётик всё еще лежал под моей подушкой.

Не сосредотачиваясь ни на чём конкретном, я стала рассматривать его. Я вновь вспомнила моменты, которые я проводила с полковником - нежные слова, посвященные мне, наши разговоры, наполненные поцелуями, его взгляд, его желание...

Я не могла так быстро забыть мужчину, который открыл во мне столько нового, который сделал меня своим объектом поклонения и который всеми возможными словами выражал мне, насколько большую ценность представляла я, как личность. Воспоминания о нём позволяли мне дышать в те моменты, когда дышать было невозможно.

Он не заслуживал молчания.

Я была готова ответить ему: "Я буду думать и любить - всегда!"

ГЛАВА 25.

День за днем, Этан баловал меня звонками. Доза эндорфинов по-французски стала для меня необходимой, неотъемлемой частью повседневной жизни.

Пробуждающие, утренние сообщения и ласковые пожелания "спокойной ночи" давали мне надежду на новую, скорую встречу с ним... Моё нетерпение вновь увидеть его возрастало с каждым днём.

Своей новой страстью я решила поделиться с Софией за чашкой кофе в офисе.