Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава

— Что происходит? — я погладила Гардиана, чтобы успокоить.

— Рр-рых!

Вот оно что! Кое-кто не хочет возвращать человеческую ипостась.

— Поверь, Рейнхарт мне нравится не больше твоего. Точнее, я терпеть его не могу, но… Он должен помочь Еве. Она малышка, необходимо решить ее судьбу, да и вообще…

Последний аргумент был самым аргументированным. Гардиан нехотя опустился и выставил крыло, позволяя нам с малышкой спуститься. Райра поспешила принять девочку, но та вдруг разразилась жутким плачем и бунтовала до тех пор, пока не вернулась ко мне.

— Шайри, — вдохновенно прошептала бабуля, которую я едва узнала. Она успела переодеться в пышное платье с тугим корсетом, заплести прическу и, что-то подсказывало, найти новую обувь. — Ты действуешь на всех драконов, это поразительно! Малышка обернулась сама?

Упомянутая ворчливо шлепала губками, устраиваясь удобнее в моих руках.

— Малышка была драконом, когда я ее…

Меня развернули так резко, что я едва не упала.

— Не смей ее касаться, человек!

Рейнхарт выхватил девочку и прижал к груди. О том, что он был голый — умолчу, даже это ничуть не смягчило его скотского поступка!

— Райра, немедленно отнесите малышку лекарям. Пусть ее покормят и проконтролируют оборот. Известите лидера хрустальных о наследнице. Надеюсь, из-за выходки этой недалекой человечки она не потеряет ипостась!

— Рейнхарт, ты…

— Выполнять!

Женщина вздернула подбородок, аккуратно приняла расстроенную малышку и исполнительно кивнула. Не знаю что у них тут за патриархат, но мне отчаянно хотелось пнуть жениха по яй… куда-нибудь! Место для пинка, собственно, уже успели спрятать в кожаные штаны, принесенные исполнительными слугами.

Пока я испепеляла гада негодующим взглядом, мою руку кто-то сжал.

— Ард Д’Остраф, к вашим услу… оу.

Высокий молодой мужчина, затянутый в черно-изумрудную форму, разочарованно взирал на мой браслет, а я ошеломленно хлопала ресницами, пытаясь отыскать в происходящем логику.

— Почему всякий раз, когда я встречаю очаровательную женщину, оказывается, что она уже принадлежит другому? Это наше семейное проклятье!

Мужчина обворожительно улыбнулся и, извинившись, вернул мою руку на место, так и не поцеловав.

— Не обманывайся, Вайцек. Не все, что блестит — драгоценность, — процедил Рейнхарт, застегивая пуговицы на манжетах рубашки. — Видел бы ты ее пару дней назад.

Стиснула зубы, изображая тугоухость последней степени. Пригладила волосы, растрепавшиеся от полета, разгладила складки на платье. Раньше я носила дорогие наряды, расшитые драгоценными камнями и золотыми нитями, а теперь некое подобие половой тряпки, только не латаное (но уже с боевыми дырами). Впрочем, я и такому рада. Оно хотя бы целее моего прежнего. Жизнь научила меня ценить подарки судьбы.

— Я принадлежу сама себе. Это, — указала на браслет, — недоразумение, которое предстоит решить в скором времени. И я счастлива познакомиться с воспитанным мужчиной. Признаться, последние несколько суток серьезно подорвали мою веру в адекватность мужского рода. Некоторые из вас наивно полагают, что ценность женщины измеряется весом драгоценностей, которые она носит.

Вайцек смотрел на меня с восхищением и широкой улыбкой. Его яркие изумрудные глаза не оставляли сомнений, что передо мной еще один дракон. К тому же, у него была драконья прическа: длинные белоснежные волосы, с несколькими мелкими косичками, украшенными малахитовыми бусинами. Его взгляд притягивал, а манеры подкупали. Я словно вышла из душной комнаты в сад, напоенный жизнью, свежестью и ароматом цветов. Мне хотелось дышать, жить и задержаться в этом состоянии подольше. Как оно разительно отличалось от состояния сжатой пружины, в которое меня вгоняет Рейн.

— Я уже говорил, что вы очаровательны?

— Дважды, — улыбнулась, чувствуя, как алеют мои щеки, и наливается кровью взгляд моего ненастоящего жениха. Не помню, чтобы какой-то из пунктов нашей сделки запрещал флиртовать с красивым мужчиной. Драконы не гнушаются заключать союзы с людьми. Если я найду подходящую пару (хотя, сомнительно, что это будет не Кейлар), то вполне могу попытать счастье. — Но я сделаю вид, что не заметила.

— Рейн, она — сокровище. Это правда, что ты решишь проблему с Шаамни?

— Правда, — отрезал мужчина, накидывая на плечи угольно-черный камзол.

— Если я возьму девицу себе, как к этому отнесется твой дракон?

Рейнхарт замер. Потом слишком медленно застегнул серебристую пуговицу, поправил воротник-стойку и поднял на Вайцека взгляд, которым можно убить.

— Он испепелит изумрудный лес до последнего дерева и вернет ее.

Вопреки всякой логике, ард Д’Остраф задорно рассмеялся, словно Рейн травит анекдоты, а не сулит маленький Армагеддон.

— А как к этому отнесешься ты?

— Мне все равно. Как только с ее руки исчезнет Шаамни, делай с ней что угодно. А до тех пор ты и пальцем ее не тронешь.

Я кашлянула, но на меня не обратили внимание. Мужчины, а точнее их драконы, которых я видела огромными призрачными тенями, молотили хвостами по земле, желая перегрызть друг другу глотки. Вопреки этому люди смотрели друг на друга и улыбались. Ну, Рейнхарт в принципе улыбаться не может, его выражению лица позавидует любая статуя, а Вайцек не скрывал великолепные зубы, улыбался от души. Я кашлянула сильнее.

— Да, изумруд моей души, мы понимаем твой намек. Традиции драконов несколько отличаются от ваших, но ты скоро привыкнешь. Драконы мало похожи на человеческих мужчин.

— Вы совершенно правы. Прошу прощения, что заподозрила в вас человечность! Вы такой же самовлюбленный и бесчувственный засранец, как и Рейнхарт. Поэтому можете мериться драконами сколько угодно, но без меня. Я не вещь. Прошу прощения.

Я забылась, и исполнила безукоризненный книксен, положенный в высшем свете, когда дама изволит гневаться, и желает убраться восвояси из неприятного общества. Вообще, у него несколько иное предназначение, но аристократка способна придать тысячу значений, как улыбке, так и книксену. В общем, я элегантно поставила на место двух зарвавшихся самцов, которые сверлили меня вслед задумчивыми взглядами. Неужели попалась? Хотя, если мое происхождение выйдет наружу, я с удовольствием посмотрю на лицо женишка.

Взращивая в себе мысли о мести, прикидывая в уме варианты, как бы похолоднее ее преподнести, я забрела невесть куда. Если учитывать, что в замке Рейна я в принципе не ориентируюсь, то для меня он весь одно большое невесть куда! Мало того, меня еще и втянули в невесть что!

Я едва не применила силу, когда на меня с громким визгом бросилась богато разодетая девица. Краем глаза заметила, как мелькнула копна рыжих волос, а потом меня попытались придушить дружеские объятия Жозефины.

— Ты понимаешь, насколько близко к смерти была?! — возмутилась, унимая ломоту в висках.