Обратная сторона жизни

…Пустота… Много-много пустоты, не имеющей цвета, температуры, размера и названия… И он опять болтался в ней… Или висел… Пустота была ничем и находилась вне времени с пространством, отчего могла стать более лучшим Адом, чем тот, полный жизни, в который он сам себя загнал.

Здесь отсутствовало понятие материального, понятие расстояния, понятие звука и запаха. Здесь вообще все отсутствовало, и вакуум по сравнению с этим местом был густым киселем. Да уж… Тот, кто выдумал подобное место, являлся хорошим фантазером, а может сумасшедшим, но это смотря с чьей точки зрения. Если с человеческой, то для них сумасшедшими являются уже те, кто верит в то, что люди не одиноки во Вселенной.

Последняя картина, что до сих пор мелькала внутри него — это, как он сгорал в адском заповеднике в струях концентрированного пламени, намного более сильного, чем могут представить люди, знающие лишь о температуре кипящей воды и жаркого огня в кузне. Он давно знал о новом оружии рогатых, но не мог понять, как черти сумели заковать огонь из ядра проклятой планеты в металл, и что самое интересное — научиться его контролировать, ведь оно сжигало все вокруг, если вырывалось на свободу. Удивительно… И да. Он все отлично помнил… Помнил, как ушел из Ада через смерть, осознав, что потерял слишком много времени, пока приводил в порядок чувства и занимался ерундой в каменоломне, забыв, что большая сила — большая ответственность. А еще он четко осознавал, что подвел братьев по духу, продолжающих выполнять возложенную на себя миссию по спасению человечества, в общем-то не слишком подходящего для столь огромных затрат чужих возможностей, талантов, терпения и боли, но… Никто не говорил, что будет легко, ведь их всех предупреждали о тяжести данного выбора, а он непонятно с чего решил, будто его душевная боль важней всего остального. Слабак… Чего уж тут говорить… Отдыхал целыми днями, бился на мечах, кирках и молотах, совершенно забыв про то, что кто-то выполняет свои и его обязанности. Эгоист. Все тот же неисправимый эгоист, каким и был.

Он встряхнулся, если так можно назвать движение скрепленных в определенном порядке атомов, являющихся энергией в чистом виде, то есть им настоящим. Насколько он помнил, сейчас должен раздаться голос, который расскажет ему, что он не самый лучший представитель… Представитель кого? Или чего? Этого всезнающий голос сам не знал… Никто не знает, чей он представитель, какой расы, откуда взялся… Единственное, что он сам помнит, как проснулся, желая вырасти, двинулся вперед и до сих пор движется… Ему подобных великое множество, все хотят вырасти, и все они разные… Очень разные… У каждого своя дорога, разной ширины и прямоты, изломанная и изогнутая, становящаяся спиралью и пересекающая уже пройденные места, чтобы незаметно вернуть назад… Лично свой путь он считал кучей завитушек, так сильно переплетенных, что лабиринт, состоящий из длины, ширины, высоты и времени, рядом не стоит, а во всем виновата гордыня… На самом деле он не так хорош, чтобы иметь столь сложный путь, просто всегда отличался завышенной самооценкой, поэтому и влез в опасное предприятие, закончившееся еще одной своей смертью.

Хотя умирать несколько первых раз даже интересно… Начинать все заново было весело, тем более, когда не помнишь, что произошло в последней жизни, но потом… Когда оказывался в пустоте без названия, где на время возвращалась память о произошедшем за все прошлые разы на Земле… Он все больше и больше огорчался, если мягко выражаться, ведь всегда умирал не сам, а от рук мерзких людишек… Отвратительные и пустоголовые создания, никого не слушающие и считающие себя пупами Вселенной, что вбили им в головы невидимые хозяева планеты, руководящие человеческим стадом, как марионетками, в случае которых достаточно вкусной еды и побольше красивых вещей… Животные… Безмозглые животные, стремящиеся лишь спать, спариваться и хорошо питаться.

Как только они его не убивали… Закапывали, сжигали, рубили на куски, дважды съедали, желая вкусить плоти колдуна, как частенько называли, а он раз за разом возвращался, пока не понял, что к этим тупоголовым созданиям требуется другой подход… Как-то исподтишка, а вот как именно… Он не знал, а еще видел, что собратья по духу также не блистали успехами… Плюс Ад… Кошмарный, полный боли мир, переполненный жестокостью и бесчувственностью… Каждая смерть приводила туда, но ему везло и он быстро погибал из-за своих вспыльчивости и несгибаемости, начиная новый круг с Земли, пока однажды не пошел против правил, отказавшись возвращаться к людям. Вот тогда-то, оказавшись в пустоте, он и попросил осмотреть Геенну Огненную с Раем со стороны их жителя, а не раба с Земли и ему позволили, причем без всяких препирательств, что было подозрительно.

Он пожил и там, и там, поднявшись до невообразимых высот в обоих мирах, где его знания и помощь принимали с благодарностью и обожанием. Что рогатые, что пернатые считали его умнейшим своим представителем, не понимая, что он вообще не их расы, поэтому он и добился в этих мирах очень многого, конечно же, не забыв набраться самого плохого… Ну, по крайней мере, с точки зрения всех до единого безгрешных людей, а после незаметно ушел. Ушел обратно на Землю, где через некоторое время внезапно понял, в чем все-таки столь превозносимое превосходство людей над другими разумными существами и почему за них стоит бороться. Бороться, несмотря на их внешнюю никчемность, тупость и безграничную лень.

Это его осознание человеческого превосходство пришло через боль. Дикую душевную боль и ясное понимание того, что взращенные в Аду худшие стороны необходимо подавить и уничтожить до конца, что он и сделал насколько сумел. Не уничтожил, но похоронил, как еще недавно думал, подчиняющегося ему внутреннего зверя, вскормленного за несколько веков жизни в других измерениях, и ушел «отдыхать» в Геенну Огненную. Лечить душевную травму, наплевав на всех, ибо сотворил то, чему не мог найти оправдания, а уж простить себя и подавно. Это сейчас он понимает, что вел себя, как слабак, но тогда… Тогда считал это правильным.

В который раз не помня, куда идет, он добровольно взошел на костер в человеческом мире, отнесшись к ужасной боли, как к чему-то заслуженному и смиренно отлетел в Ад, вновь оказавшись в пустоте, где опять же все вспомнил… Тоска, которая там его охватила, не поддавалась осмыслению и он захотел умереть по-настоящему, отбыть в небытие, где ничего нет, но… Что-то внутри не давало. Не разрешало. Приказывало жить, говоря, что он еще не вырос, еще рано, а голос… Голос понял, что еще капля горя и бочка его терпения лопнет, поэтому предложил уйти в Ад с памятью обо всем. Уйти и обдумать все пережитое. Осмыслить и разложить по полочкам, дабы смириться с воспоминаниями, а не забыть, как в прошлые разы и он согласился.

Переполненный тоской и ненавистью, он отправился в Геенну Огненную, где с него, как обычно сняли воспоминания, по крайней мере, те, что он позволил, и отправили работать на рудники. Лечить душу, так сказать. Все, как он и хотел, ведь время действительно лечит, хотя… Нет. Не лечит. Скорее сглаживает острые выступы воспоминаний, делая их мутными, едва-едва различимыми.

Через первые пару лет непрерывного труда в окружение рабов с Земли, чертей и других чудовищ Ада, ему даже понравилось в неизменном однообразии тихого бытия пыльной каменоломни, а уж за сотню лет два безумных солнца, сумасшедшая жара и периодические нападения диких ангелов сделали его лучше, спокойней и сильней. Духовно и физически, и вот теперь, зависнув в бесконечной пустоте, он отлично понимал, что создания, напавшие на принадлежащую демонам местность, специально загнали его в заповедник, дабы он понял, насколько ценен, и как сильно отошел от дел.

И да. У них получилось. Он действительно понял, теперь ожидая голос, чтобы выслушать его наставления, вернуться в человеческий мир и уже точно выполнить собственное предназначение, к которому был готов, по крайней мере, так считал.

И голос раздался, правда, сказав ему совсем не то, чего он ожидал. Голос объяснил, что он чересчур много о себе возомнил, и что загнавшие его в заповедник тоже слишком высокого о нем мнения, поэтому он отправляется на Землю с чистым разумом. Это его жутко разозлило, заставив спорить, говоря, что не для этого так долго искал себя, учась понимать расы, связанные с человечеством, но голос выслушал его и ответил, что каждый может, если знает, а ты попробуй интуитивно и если хоть что-то выйдет, то получишь все карты на руки. И он согласился, решив, что теперь точно получится, ибо у него есть четкий план… Да уж… Его гордыня осталась, все той же… Он слишком много о себе возомнил, хотя действительно был лучше многих…

И снова полет на Землю в виде чистой и безмятежной сущности, быстро приближающейся к голубой планете, выскочившей ниоткуда, ибо перемещение сквозь бесконечность Вселенных происходит с огромной скоростью, а он широко распахнул глаза, если так называется осознание чего-то нового. Огромный голубой шар с белыми и коричневыми пятнами, густо измазанными зеленым, быстро приближался, становясь поверхностью, хотя он и слов-то таких не знал.

Все увеличивалось немыслимо быстро, появилось много разноцветных коробок, а ему стало очень-преочень страшно, и он заплакал, ведь остался один. Он не понимал, что происходит, ведь всюду ходили чудовища в белом, кричали маленькие чудища, а он все куда-то летел и летел между этими монстрами и плакал, плакал, плакал, но его никто не видел и не слышал. И вдруг одно из чудовищ издало непонятные звуки, которые он почему-то запомнил: «У вас будет мальчик!», — после чего другое чудовище оскалилось, но не страшно, а хорошо, поэтому он залетел внутрь него, чтобы спрятаться.