Обреченный на любовь

– Ты что? – Игорь фыркнул и покрутил пальцем у виска. – Ты хоть ситуацию себе представляешь?.. Мы, значит, трахаемся, а он будет в карауле стоять! – Крылов расхохотался.

– Для меня ничего обидного… А потом несколько лет не будешь летать. Увидишь, все постепенно образуется.

Крылов перестал смеяться. Лицо его вдруг скривилось, словно он проглотил какую-то гадость. Потом он опустил глаза и сказал:

– Ты действительно тронулся, Саша!.. Чем я буду заниматься на Земле? Сидеть дома с этой дурой и слушать ее воркотню?

– Ну почему же? Дело всегда можно найти… Ты же врач!

Но Игорь его не слушал.

– Да я же загнусь здесь, – говорил он. – Аллу он, видите ли, уговорит… Причем тут Алла? Да она же всю жизнь была готова! Да если бы от нее только зависело, у нас бы уже четверо родилось. Это я не хочу с нею детей, понимаешь ты это?! Я!.. Да я и на дальние маршруты-то хожу, только чтоб ее подольше не видеть, понимаешь ты это?! – Крылов говорил все громче. Он поднял на Калинова глаза: в них плавали боль и ярость. – Да ведь мне с сексриплейсером лучше, чем с нею, понимаешь ты это?! – Он сорвался на крик и замолк.

– Боже мой! Вот нашел проблемы… Заведи себе вторую жену. Глядишь, после этого и с Аллой все образуется. Таких случаев сколько угодно.

– Не образуется, – глухо сказал Крылов. – Ты так ничего и не понял за столько лет… Да я бы с твоей Витой хоть десятерых склепал! – Он поперхнулся и умолк. Потом заговорил снова: – Ты же тогда этаким героем-любовником заявился в Дримленд! В один день все перевернул! Пришел, увидел, победил… А меня в сторону… Да я же и в космос потому подался, чтобы от вас быть подальше. Думал, пройдет время – забудется все. На Алле вот взял женился, думал, уж такая-то красотка заменит мне твою рыжую… – Он снова поперхнулся, принялся кашлять.

У ошарашенного такой откровенностью Калинова язык прилип к небу.

– Думал, пройдет время – забудется все, – повторил Крылов, справившись с кашлем. – А оно-то не забывается… Ведь я столько лет лишь об одном мечтаю: чтобы ты ее бросил! Господи, думаю, вот бросит Калинов свою – и у меня совсем другая жизнь начнется!

– А с чего ты взял, что я ее должен бросить? – прошептал Калинов непослушными губами.

– Да потому что ты ее не любишь! Думаешь, я не понимаю, почему она в отпуск на Марс сбежала… Господи, да мне иногда тебя убить хочется. Только проблемы это не решит…

Он замолк и отвернулся. Молчал и Калинов, кусал губы.

Вот и выяснили отношения, думал он. Поговорили… Какой же я слепец! Он же в самом деле любил тогда Витку. С арбалетом в лесу на меня… Ох и сподобила судьба – соперника защищать!.. Но надо быть великодушным.

На улице начинало темнеть: на город накатывался вечер. Все вокруг изливалось покоем. Спиритосфера ничем себя не проявляла. Рассел тоже не подавал вестей. Наверное, все еще пытался прорваться к кому-нибудь из руководства. В начале уик-энда это было непростой задачей.

Крылов вдруг поднялся со стула.

– Я, пожалуй, пойду.

– Как это? – опешил Калинов. – Куда это ты пойдешь?

– Домой, к жене. – Крылов гнусно хихикнул. – Детишек делать, спасаться от твоих Сутей.

У Калинова отвалилась челюсть.

– По-моему, кто из нас двоих и спятил, так это ты!.. Тебе же жить осталось несколько часов.

– С чего ты взял? – Крылов деланно удивился.

Что он задумал, спросил себя Калинов. Неужели разговор его окончательно сломал?

– По-моему, кого-то недавно преследовали по всей планете!

Крылов рассмеялся деревянным смехом:

– Я наврал тебе, Саша. Никто меня не преследовал. Это я от жены сбежал, он ее нежностей. А тебе врал, потому что не хотел говорить правду. И уже жалею, что сказал. Не принесет эта правда счастья ни мне, ни Вите. – Он посмотрел прямо в глаза Калинову, и во взгляде его не было страха. – А все, что ты мне рассказал, – чепуха. Не верю я в эту историю. Не бывает, чтобы от одного человека зависела судьба всей планеты. Иначе Земля давно бы отправилась в тартарары… – Он сделал шаг. – Ну, я пошел?

А может быть, так и надо, сказал себе Калинов. И всем будет проще: и Расселу, и мне. И самому Зяблику…

– Нет, – сказал он. – Я не могу тебя отпустить без санкции моего начальства. Слишком большие силы уже задействованы, чтобы все обернулось крахом! Каким образом мы оправдаем расходы?

– Придумаете что-нибудь. Вашему брату чиновнику не привыкать… Если хочешь, давай, я поговорю с твоим начальством, возьму всю вину на себя…

– Нет, Игорек, – сказал Калинов. – Это у тебя не выйдет. Потому что ты лжешь сейчас, а не в среду!

– Откуда ты можешь это знать?

– Оттуда!.. Пусть я не замечал твоей любви к Вите, но немножко я тебя все-таки знаю. Ты хочешь досадить всем своей смертью. Этакий пария, все его вокруг обошли… Но у меня нет перед тобой вины. Поэтому я тебя и не отпущу.

– Я тебя сейчас ударю, – сказал Крылов.

– Ради Бога… Но потом отправляйся обратно в кабину.

– Нет, – сказал Крылов. – У тебя нет права решать за меня. Ты просто сошел с ума, вот и снится всякая чушь. Тебе надо к психиатру…

Калинов достал из кармана парализатор и навел его на Крылова. В глазах того снова родился испуг. Как в среду.

– Сам войдешь в кабину? – спросил тихо Калинов. – Или тебя отнести? Только имей в виду: в первый момент это будет довольно больно!

Крылов растерянно посмотрел на оружие, плечи его поникли. Он опустил голову и медленно двинулся к своему убежищу. Калинов следовал за ним, держа палец на кнопке. Крылов вошел внутрь джамп-кабины и обернулся. Глаза его по-прежнему были полны страха. Калинов, протягивая указательный палец к пятачку декодера, не удержался и подмигнул.

– А ведь ты мне соврал, когда я тебя спросил, не случалось ли с тобой каких-нибудь странностей!

– Но со мной действительно не случалось никаких странностей!

– С тобой – да… А вот со всеми часами вашего «Проциона» случилось. Когда вы вернулись было обнаружено, что они отстали на два часа. Даже атомный хронометр…

– Да, – сказал Крылов. – Помню, я обнаружил, что мои часы отстали. Но я был уже дома и не знал, что и остальные часы…

– А разве я тебя в чем-то виню? – оборвал Калинов и закрыл джамп-кабину.