Обжигающий айсберг

Что-то жутко неприятное, холодное вдруг пробежало по позвоночнику, заставив меня зябко передернуться. Я еще не знала численности противника, истребители уже вылетели навстречу, наш корабль ушел в скрученное пространство – и компьютер не имел возможности дальше отслеживать поле боя.

Я взволнованно обернулась к Дреймору. Тот только пожал плечами.

Мы одновременно бросились к компьютеру, включили, вызывали две клавиатуры, мышки и огромный экран.

И только тогда опустились в кресла, чтобы пережить новое путешествие.

Всю дорогу я еле дышала, дергалась и беспрестанно нервничала. На каждое сообщение реагировала, ждала, что Фент наконец-то со мной свяжется. Но от него весточек не поступало, как не было сведений и с места сражения.

Компьютеры основного корабля сообщали, что подкрепление движется к Эльстрине. Около сотни военных истребителей, под управлением землян и станхов, все свободные корабли ОМОНовцев – это еще около пятидесяти, и примерно двадцать полицейских звездолетов.

Оставалось только надеяться, ждать и верить, что все хорошо завершится.

В конце концов – это же Фент Бро! Коммодор, что легко справился с вдвое превосходящими силами противника!

Вытащил гонщиков из плазменного пекла и даже на роды спокойно отреагировал…

Он не может проиграть джеттам! Не может уступить врагам – и все тут! Просто потому, что мне он нужен! Я жду его и тороплю встречу. И Фент обязан на нее явиться! Просто вот обязан и все тут!

Глава 13

Дальше события будто скручивались, как и пространство вокруг истребителя. Ускорялись с невиданной скоростью, не позволяя мне хоть как-то сориентироваться, перевести дыхание и собраться с мыслями. Я думала, что за годы работы на Эльвересте повидала всякое и готова ко многому. Но неожиданно пришло понимание – насколько же сильно я ошибалась.

Нынешняя «внештатная ситуация», как называли ее военные, руководство Эльвереста и ОМОНОвцы, по-настоящему ошеломила меня. Я переживала сегодня так сильно, как не нервничала уже многие годы. Словно все подавленные хоркой эмоции, сегодня вернулись ко мне бумерангом: неумолимым и острым как скальпель. Ранили, скручивали, били по нервам и не давали ни секунды передышки.

Корабль стремительно двигался к Эльвересту, удаляясь от опасности и… Фента. О нем не поступало никакой информации! Еще бы! Подкрепление ведь только прибыло. Эти сведения чуть успокоили. Но ничего больше нам не сообщалось и это само по себе настораживало. Будь новости хорошими, да хотя бы обнадеживающими, они уже пронеслись бы по всем главным каналам связи и обязательно просочились в галанет, пусть даже в уродливом искаженном варианте.

Я не могла отправить Фенту сообщение, заверить, что он все неправильно понял, что я расположена к нашим отношениям, готова даже к новому уровню… Связь не работала в скрученном пространстве – только особые каналы бортового компьютера.

Когда истребитель вернулся на станцию, информация о бое еще не поступила. Только разрозненные, скомканные сведения, что схватка еще идет и наши не разбиты. О Фенте не говорилось ни слова. Что, впрочем, совсем не удивительно. Сотни лучших военных экипажей сражались бок о бок с нашим капитаном. И каждого из них кто-то ждал, за каждого кто-то безумно волновался, надеялся поскорее получить известие…

Сообщение с помощью браслетов-компьютеров, конечно же, оказалось уже недоступным. Я все равно попыталась связаться с Фентом, но космические помехи препятствовали. Нас ведь разделяли не только километры, черные и немые просторы Галактики. Между нами пролегли поля астероидов, встали «грудью» звездные системы, мельтешили в своем вечном движении: кометы, метеориты и космический мусор…

Присутствие Дреймора несколько успокаивало. Хорр не пытался меня утешить, не взывал к уму и сообразительности. Просто стремился находиться поблизости. Проводил меня до квартиры на станции, Эля с ее экипажем еще дежурили.

Дреймор почти дотащил меня до кухни и заварил крепкого черного чая. Добыл по ящику, связанному со столовой, горячую пиццу с поджаренными колбасками, пышные булочки с маком и кунжутом и острый суп с морепродуктами. В комнате упоительно запахло креветками, твердым сыром и сладкими помидорками. Чай с мятой согрел холодные губы.

Я присела и просто цедила напиток, не в силах запихать в рот кушанья. Казалось, они встанут колом…

Дреймор включил мой личный компьютер и вместе со мной ожидал известий.

Вот так, наверное, и ждут родственники несчастных, которым мы помогаем на службе. Надеются, что близкие выжили: здоровы и практически невредимы, вовремя ограждены от опасности. Рассчитывают на наш профессионализм, скорость и маневренность истребителей, на хорров, что утешат и успокоят, решат конфликты и примирят потерпевших.

Теперь я понимала эмоции родственников, что постоянно связывались с истребителем, спрашивали, просили, даже умоляли, чтобы побыстрее узнать последние новости. Также и я себя сейчас чувствовала.

Я знала теперь – Фент меня любит. По-настоящему сильно, глубоко и серьезно. Все его чувства, сиюминутные эмоции и намерения связаны с нашим совместным будущем. Я не сомневалась больше ни капли. Даже забыла о своих вопросах. О том, откуда станх меня знает, как догадался встретить в лаборатории – тогда, в день нашего первого знакомства. Все это осталось за кормой переживаний, казалось ненужным и наносным по сравнению со страшной возможностью, что Фента сейчас ранят или убьют. Об этом мне даже думать не хотелось. Голова сразу шла кругом, в горле застревал колючий комок и на языке чувствовалась горечь…

Я не находила себе места. Сведения с поля боя радовали. Наши уверенно теснили джеттов – теперь все знали, кто нападающие, неопознанные враги и нарушители. Противники окружены и обездвижены. Но часть наших судов оказались уничтожены, некоторые – серьезно повреждены, раненых оттуда эвакуировали. Я все ждала сведений про Фента, но про него по-прежнему ничего не говорилось.

В списках погибших командир пока не значился. Я каждую минуту обновляла данные. Новые имена и фамилии появлялись страшными загагулинами, навсегда перечеркивая чьи-то жизни.

Бой завершился, информация обновилась. Полные списки раненых и погибших. Фента среди них не обнаружилось, зато его имя внезапно появилось среди тех, кого захватили джетты.

У меня просто сердце упало, ноги подкосились и ослабели.

Только что я металась по комнате, словно тренируюсь на Олимпиаду, и вдруг бессильно рухнула в кресло.

Дреймор погладил меня по плечу и произнес спокойно, но проникновенно:

– Олеся, он жив и, думаю, цел. Вряд ли такого ценного пленника начнут серьезно пытать или подвергать опасности. Я абсолютно уверен, все с ним в порядке.