Один континент

шапка с огромным помпоном, нитки которого теребит ветер. Фотогеничная девочка и очень

колоритный пейзаж. Не могу пропустить этот кадр.

– Можно.

В другой раз я бы возразила и сказала, что незачем брать на яхту не нужные вещи, но сейчас

я соблюдаю конспирацию и стараюсь не выдать себя тому кто следит за нами. Пару раз я

замечала смазанные силуэты где-то на границе сознания, но естественно, что обернувшись не

обнаруживала там никого.

Зачем эти твари следят за нами?

Что хотят узнать?

У них ведь тоже есть радио. Наверное. Однако, свое я теперь делаю потише.

– Всё?

Лиза идет ко мне, не дожидаясь ответа. Фотоаппарат отщелкивает кадры в режиме “серийная

съемка”. Снимки я и Лиза рассматриваем по вечерам, оставляем удачные и удаляем “полный

отстой”.

Ей нравится моя зеркалка. По вечерам только и слышно, как клацает затвор. И, если

оглянуться, то можно увидеть, как тебя берут на прицел фотоаппарата.

– Да, пойдем дальше!

Но, когда мы на улице, я не спешу давать ей камеру в руки. Она увлеклась этой штуковиной и

снимки у нее получаются все лучше и лучше.

Не это пугает, а конкретно ее увлеченность процессом. Она ищет удачные ракурсы,

экспериментирует с настройками, ищет интересные композиции и кадры.

Это заставляет ее быть беспечной. Еще более беспечной, чем я. Потому что она маленькая,

юркая и ей, кажется, что все не страшно. Она думает, что выскользнет в самый последний

момент из любой ловушки и передряги.

Я переживаю за нее.

Особенно после случая произошедшего несколько дней назад.

Да, прошла почти неделя после Рождества. Мы пережили этот праздник, как и все остальные

дни. Все было как обычно. Только мы пили игристое вино и глинтвейн из уже готовых смесей.

А еще сладости, Джейк принес их столько, что мы разве что не купались в них.

Вкус искусственных добавок, море сладкого… Брр! Я мечтаю о жареном хлебе и каштанах.

Разумеется такие сокровища теперь днем с огнем не сыщешь.

Рафа я так и не увидела, но получила подарок от тайного Санты.

Почти неделя.

Завтра я буду слушать, как весь мир отмечает Новый год. И, надеюсь, что дождусь, когда в

прессу просочится информация о “высадке в Нормандию”.

Так, я называю эту операцию по ссылке заключенных. Я очень боюсь, что люди придумают

сделать это в день Нового года. Не ахти какой праздник, но все-таки. Кто-то любит его

больше чем празднование чужого “дня рождения”.

Насчет Лизы.

Она вбежала на тот самый крытый рынок возле библиотеки и не появлялась добрых пять минут.

Мы успели перевернуть там все, выползли с ног до головы перемазанные во всем чем только

можно, а она видите ли ждала нас с другой стороны. Бесстрашная девочка с напрочь

потерянным чувством страха.

Впервые, у меня возникло желание дать ей хорошую затрещину.

Сдержалась конечно же.

Джейк говорит, что это мое наказание и теперь я должна лучше понимать все его прошлое

состояние.

Эти слова…

Мне не нравится, что творится в такие моменты в моей душе. По пальцам одной руки можно

пересчитать те дни, когда он был рядом со мной и остановил, уберег от неприятностей.

Неприятное чувство и разбираться с ним я не хочу. еще живы во мне воспоминания того дня,

когда он просил у меня прощение за то, что вампир и убийца.

Словом, с того самого дня ремешок “Canon”а висит исключительно на моей шее и возражения,

мольбы и клятвенные обещания, что такого больше не повторится, не принимаются.

– Может попробуем сгонять до аэропорта?

Я смотрю на часы. Если только послезавтра, прямо с первыми лучами солнца, без растянутого

утра и долгих раскачиваний.

– Послезавтра.

Не хочу давать ни малейшего шанса непредвиденным ситуациям, существам и вампирам. Аэропорт

большей частью принадлежит им. Той частью в которой находятся разного рода кофейни,

закусочные, бистро, магазины дьюти-фри.

Паоло согласно кивает.

– Джейка с собой возьмем, - продолжает Паоло так как будто я отказываюсь.

Нам достались взлетные полосы, бывшие ухоженные поля теперь заросшие травой и реки с

маленькими мостами.

Мы ищем еду еще усерднее, чем прежде. Конфеты хороши, когда в желудке есть что-то

посытнее. У нас остались макароны, пакетики с майонезом, кетчупом и бутылка с соусом

карри. И еще, эта гадкая зеленая крупа, которую я все никак не решусь приготовить.

– Если он согласится.

– Согласится, если ничего не поймает сегодня. Вы ничего не нашли?

Но конкретно сейчас я спрашиваю не про бензин, а про авто.

– Нет, и даже никого не встретили.

– Слышу, что ты огорчен, а тут бы радоваться надо, - замечаю я просто.

– Чем больше мы их уничтожим, тем лучше.

Я смотрю на мальчишку. Он упрям.

– Только не надо пробовать их уничтожить одним днем, окей?

Мне достается его мимолетный взгляд, в котором легко читается “я не дурак и жизнью своей

рисковать не собираюсь”.

– Не сердись, я лучше лишний раз повторю это тебе, чем…

– Потом будешь корить себя, - заканчивает он за мной.

– Точно, - я взлохмачиваю его темные густые волосы.

Красивый и самое главное умный мальчик растет.

Мы быстрые и маневренные, но до аэропорта путь не то, чтобы не близкий. Если мы найдем

что-то стоящее мы не сможем унести это на своих плечах.

“Об этом раньше надо было думать, - я так и слышу в своих воспоминаниях задумчивый голос

Рафаэля, - нужно было найти какую-нибудь тачку, привести ее в порядок и прятать от глаз

существ каждый вечер.”

“Целые тачки еще есть. На стоянках. Уверена, что хоть одна, но все же сохранилась в