Одинокие души

алкоголю можешь привести к серьёзным последствиям. Пытаюсь откинуть эти мысли.

Смотрю на свое отражение, разглядываю глаза, и вдруг осознаю, что вижу в них нечто

новое. Словно меня, наконец, наполнили тем содержимым, которого не хватало на

протяжении четырех месяцев. Приходиться признать, что в таком состоянии, я больше

похожу на свою копию, чем на саму себя. –Знаешь, меня с самого начала потянуло к

Максу, но я не понимала почему. Сначала думала, что манит его внешность, его ум. Но

теперь я знаю, - улыбаюсь и прикусываю губу. – Знаю, что меня манил он сам. Манил тот

факт, что в моем сердце кто-то есть…, но кто? – Протираю нос, и усмехаюсь. – Черт меня

подери, Кира. Как такое возможно? Я влюблена в человека, которого забыла. Разве это

нормально?

– В жизни всё возможно, - блондинка кладет подбородок мне на плечо. – Когда расскажешь

ему о том, что всё вспомнила?

– Я пока не вспомнила, - поправляю подругу, и выдыхаю. – Пока что, я лишь

почувствовала.

– Но он должен знать. Максим заслуживает правды.

– Нет никакой правды, Кира. Мои предположения основываются лишь на том, что сердце

выпрыгивает из груди, когда я его вижу, а живот скручивается в трубочку и провоцирует

головокружение с тошнотой. Но вдруг всё это лишь игра воображения? – Хмурюсь, и

радуюсь, что кровь остановилась. Промываю лицо, тянусь рукой к полотенцу и

прикладываю его к носу. – Что если Максу плевать на меня? В конце концов, давай

вернемся в прошлое и вспомним, как он избил меня, вспомним, как он кричал, что не

хочет меня видеть в стае.

– Ты смеешься? – возмущенно восклицает подруга, взмахивая уже полупустой бутылкой.

Когда она успела её осушить? – Милая моя, раскинь мозгами. Он каждый раз спасал тебе

жизнь, и не потому что хотел побить девушку, попасть под поезд или угодить в руки к

ментам. Он рисковал многим ради тебя, лишь потому что дорожит твоей жизнью! Разве

это не повод задуматься и перестань винить его во всяких глупостях?

– Эта глупость не проходила на моем плече неделю, - обижено тяну я.

– Лия, прошу, не выдумывай. Смешно слышать от тебя такое. – Блондинка отходит в

сторону и придавливает мокрые волосы руками. – Я бы на твоем месте не теряла времени.

Макс и так слишком долго тебя ждал. Не надо мучить его теперь, когда ты обо всем

догадалась.

– Я никого не мучаю. Я просто не знаю, как мне себя вести.

– Не нужно знать! Просто подойди к нему и скажи, что он тебе дорог. Что в этом

сложного?

– Хватит, Кира. Всё не так просто, как кажется, - протираю руками лицо. – Посмотри на

нас! Мы постоянно ссоримся. Вечно кричим друг на друга, спорим. Он абсолютно не

понимает меня, а я не понимаю его. Иногда мне кажется, что это человек-камень! Да, он

добрый, и его глаза очень, очень красивые. Но давай поговорим серьёзно. Максим иногда

ведет себя слишком высокомерно. А мне не нравятся высокомерные парни, ясно? А ещё он

считает меня маленькой, беззащитной, уязвимой девочкой, но я не такая. Я, может, совершаю ошибки и вечно попадаю в какие-то неприятности, но это не значит, что я

слабая. А он именно так и думает! – недовольно взмахиваю руками. – Он не уважает меня, раз считает трусихой и слабачкой. И какие тогда могут быть отношения у таких людей?

А? Скажи мне, какие?
– Неожиданно подруга усмехается. Я сначала думаю, что мне

показалось, но затем она вновь улыбается. – Что? Что смешного?

– Ничего.

– Ну!

– Да, правда, ничего.

– Кира! – Я выпрямляюсь и подхожу к девушке. – Сейчас же скажи мне, что заставило тебя

рассмеяться, после такого трогательного эмоционального признания?

– Это не важно. – Смиряю подругу недовольным взглядом, и та, поджав губы,

разоблаченно выдыхает. – Просто я где-то уже это слышала.

– В смысле?

– В смысле, каждый раз, когда вы ссорились с Максом, а происходило это довольно-таки

часто, поверь мне, я оказывалась твоим личным психологом, и выслушивала подобные

жалобы, претензии. – Кира улыбается. – Ты всегда была недовольна тем, что Макс не

доверяет тебе. Говорила: почему он не позволяет мне справиться с проблемой в одиночку?

Я ведь смогу, я ведь сильная! – Девушка качает головой и мутно смотрит на меня. – Но на

самом деле, его желание сделать тебя маленькой и беззащитной, было связано лишь с тем, что он за тебя волновался. Максиму всегда было спокойней, когда ты не ввязывалась в

конфликты, стояла за его спиной. Так он контролировал ситуацию, защищал тебя.

– Ты так говоришь, словно я постоянно влипала в неприятности.

– Так и есть. Ты вечно набиралась проблем.

– Да, ладно, - я удивленно присаживаюсь на край ванны. – И что же именно я делала?

– Мне и вспоминать страшно! – блондинка садится рядом, глотает виски и задумчиво

облизывает губы. – Как-то раз тебе не понравилось, что твой одноклассник, Женя,

полностью передрал твою аттестационную контрольную работу по физике. Он, конечно, тот ещё придурок: списал всё, как скопировал. Учительница это заметила, и поставила

тебе неудовлетворительно. А ты так готовилась, хотела угодить родителям, сказать: вот, я

умею не только гулять до ночи и приносить тройки, но и шевелить мозгами. А в итоге

вышло, что мама запретила нам видеться, тебя заперли под семью замками, и ты не попала

на концерт Би-2, куда копила деньги с начала сентября.

– Вот это да! – возмущаюсь я. – А я ещё говорила с ним после операции.

– Удивительно, как решился заговорить с тобой он. – Кира горько улыбается. – Ты хотела

натравить на него троих наших ребят, на что Шрам и Максим естественно отрезали

твердое: нет. Расстроилась, обиделась, но руки не опустила. После школы заманила