Однажды под Рождество

— Ты хотя бы остановился, в отличие от Эрика… — протянул Тим.

— В каком смысле? — не поняла я.

— Понимаешь, как только ты выбежала, он кинулся за тобой, причем даже не оделся. Я успел схватить его и втащить в дом, благо, он худой, как спичка, но он так сильно вырывался, что мне пришлось толкнуть его на пол и скрутить. Не думал, что в таком слабом на вид человеке может быть столько силы. Я еле удержал его, хотя выкладывался по-полной. Но когда вы с Джейсоном рухнули на порог, он сразу обмяк и словно потерял сознание. Я кинулся к вам и отнес Джея в комнату для гостей, а Робин оттащил тебя сюда. Лили разрывалась между вами, но Эрик вызвался оказать тебе первую помощь, и мы с ней ушли к Джейсону, — объяснил Тим.

— А мы с Эриком натянули на тебя все твои свитера, накрыли одеялами, и он растер тебе чем-то ступни и ладони, — добавил Робин. — Дальше ты знаешь.

— Эрик… побежал за мной? — переспросила я. Сердце сжималось от боли. Его родители погибли именно так, именно в такую бурю, он же ее боялся, как я не поняла?! Эрик… Он испугался, что я тоже замерзну. Как я могла с ним так поступить? Я заставила его заново пережить тот кошмар… Но я не могла бросить Джейсона на верную смерть!

— Робин, пожалуйста…

— Что такое?

— Позови Эрика…

Парень встал и вышел. Через минуту он вернулся с тем, кого я так хотела увидеть. Ребята молча встали и вышли.

— Эрик, прости меня… Я не подумала о тебе…

— Нет, ты не подумала о себе.

— Да при чем тут я, тебе же пришлось заново переживать весь тот ужас…

— Это неважно, — он чеканил фразы бесцветным, словно механическим голосом.

— Нет, важно. Твое состояние очень важно, ты же вспомнил…

— Ты и впрямь не понимаешь?

Я удивленно посмотрела на него.

— Ты не понимаешь, что могла умереть?

— Я понимаю, но я не могла бросить Джейсона, иначе бы умер он.

— Ты знаешь, как умирают от переохлаждения? — спросил он и ту же сам ответил на свой вопрос: — Сначала начинает бить дрожь, потом сердце бьется так часто, будто готово выпрыгнуть из груди, и ты не понимаешь, что тебе холодно, но вскоре оно замедляется, становится нечем дышать, тебе всё безразлично, ты плохо видишь и почти ничего не слышишь, начинается окоченение, и температура тела падает ниже двадцати градусов, потом ты теряешь сознание и больше не просыпаешься.

От одной мысли о такой смерти мне стало страшно.

— Ты понимаешь, как могла умереть?

— Да, но… если бы я не пошла туда, именно так умер бы Джейсон! Я не могла бросить его, он мой друг!

— Друг, друг! Когда же ты начнешь думать! — крикнул Эрик. Он сжимал и разжимал кулаки, а взгляд его метался по комнате. — Ты просто кинулась на смерть, вот и всё!

— Я что, должна была бросить Джейсона, так, по твоему?! Что я должна была сделать? — крикнула я в ответ.

— Ты должна была подумать! Если это должна была быть ты, ты могла тепло одеться и привязать веревку к двери, чтобы не заблудиться! А ты просто решила умереть!

Он выдохнул, опустил голову и замолчал. Я же ощущала себя полной идиоткой. «И почему я никогда не думаю, когда это так необходимо? Как я могла так сглупить, что не предприняла даже простейших мер предосторожности? Я такая никчемная…» — подумала я.

— Ты прав… я просто идиотка… я ни о чем не подумала и ни о ком… — прошептала я. — Прости, Эрик… прости, что я так поступила…

Он медленно опустился на стул рядом с моей кроватью:

— Ты просто не понимаешь. Не понимаешь, как ты важна… — мужчина сгорбился и закрыл лицо руками. Сейчас он казался семидесятилетним стариком, который нес на своих плечах все печали мира.

— Эрик, я…

— Ты принадлежишь, не только себе, но и тем, кому ты дорога. Если тебе плевать на собственную жизнь, подумай хотя бы о них, — внезапно перебил меня он своим обычным голосом и встал. Я сбросила одеяла и села на кровати, но меня тут же пробил озноб.

— Эрик, прости меня. Я всегда буду думать, прежде чем что-то сделать, обещаю…

— А сейчас ты думаешь? — устало вздохнул он. — Тебе нельзя вставать.

Он подошел ко мне и осторожно уложил меня обратно на кровать, а затем укутал в одеяла.

— Боюсь, ты никогда не начнешь о себе думать…

Я схватила его за руку:

— Я начну, я правда начну. Прости меня! Пожалуйста, прости…

— Хорошо, — ответил он, развернулся и вышел, а я погрузилась в тяжелые раздумья, но через некоторое время незаметно для самой себя уснула.

Следующим утром меня разбудил Джейсон. Он чуть ли не вбежал в мою комнату с криком: «Мери, прости меня!» — но как только увидел, что я сонно выбираюсь из груды одеял, поспешил ретироваться.

— Ты куда помчал? Раз уж разбудил, говори, что хотел сказать, — улыбнулась я, а Джейсон затараторил:

— Я болван, нет, кретин! Я совсем не разбираюсь в погоде! Когда я вышел из дома, был очень сильный ветер, но я решил, что успею добраться сюда до того, как начнется буран. Я побежал, но на полпути перестал разбирать дорогу. Я сам не знаю, куда брел, просто шел и шел. Я подумал постучаться куда-нибудь, но не видел, есть ли поблизости магазины, к тому же знал, что их закрывают, и боялся просто-напросто сбиться с примерного направления, а потом мне стало всё равно. Я еще немного прошел и упал… А потом помню только, что меня схватили и куда-то повели. Я помню, как кто-то вел меня и поддерживал, но я не знал, что это была ты. Я просто… когда мне рассказали, как ты рисковала, я просто… Я такой никчемный, из-за меня ты могла умереть!

— Джейсон, перестань. Я уверена, ты для меня сделал бы то же самое.

— Да, конечно, но я… Как я мог подвергнуть тебя такой опасности?

— Ты меня ничему не подвергал, это было мое решение, так что успокойся и давай радоваться, что мы живы и здоровы. Что за похороны, когда надо улыбаться?

— Ты правда не сердишься? — спросил он.

— Конечно правда. Но больше не выходи на улицу в такую погоду: всегда лучше переждать, — улыбнулась я.

— Хорошо, — он радостно кивнул и вышел: оказалось, что за ним приехали родители. Я встала, приняла душ и пошла искать Лили.

— Привет, героиня! — радостно прощебетала девушка. — Мы с ребятами идем праздновать в клуб, Тим с нами. Ты пойдешь?

— Нет, как-то не хочется… Если честно, я хотела бы побыть одна.

— Да? Ну, тогда скажи об этом Робину, а то он решил остаться с тобой.

Тут в комнате появился мой лучший друг и спросил:

— Я правильно понял, ты хочешь праздновать Рождество одна?

— Робин, прости, я знаю, что мы всегда праздновали вместе, просто… Нет, конечно, оставайся, ты же ради этого такой путь проделал…