Одного раза недостаточно

Она сидела возле Кита, борясь с подступающей тошнотой. Поезд, громыхая, мчался в центр города. Дженюари решила, что в бедности нет ничего романтичного и колоритного. От ее соседа, пожилого мужчины, дурно пахло. Женщина, сидевшая напротив Дженюари, держала между ног большую хозяйственную сумку и сосредоточенно ковыряла пальцем в носу. В вагоне было грязно, масса надписей и рисунков украшали его стены. Дженюари старалась не демонстрировать свое отвращение Киту, болтавшему под шум "подземки". Он чуть не сломал себе шею, встав на противоположное сиденье, чтобы сфотографировать Дженюари. Поезд дернулся, и Кит упал на пол. Камера улетела в дальний конец вагона. Дженюари вскочила, чтобы помочь Киту. К ее удивлению, никому не пришло в голову сделать это. Она испытала облегчение, когда они вышли из метро.

Они миновали два квартала и оказались возле неказистого здания. Одолели пять пролетов лестницы.

– Милош устроил себе офис на чердаке, - пояснил Кит.

Они несколько раз останавливались, чтобы перевести дыхание, прежде чем оказались перед стальной дверью. Кит нажал кнопку звонка.

– Входите, открыто, - прогремел чей-то мощный бас.

Облик Милоша Доклова отнюдь не гармонировал с его голосом. Это был худой, неопрятный маленький человечек с длинными редкими волосами, прикрывавшими лишь часть блестящего черепа. Под ногтями у Милоша Доклова чернела грязь. Улыбнувшись, он обнажил гнилые зубы.

– Привет, дружище. Кто эта крошка?

– Дженюари Уэйн. Дженюари, это Милош Доклов.

– Значит, ты все же вернулся к папочке, - сказал Милош Киту, не обращая внимания на Дженюари.

Кит вытащил камеру и сфотографировал девушку, которая с нескрываемым изумлением рассматривала комнату.

– Я не получил роль у Хола Принца, если ты имеешь в виду это, - отозвался Кит, разрывая зубами обертку новой фотопленки.

– Детка... детка...

Милош с кошачьим проворством вскочил на ноги.

– Эта бродвейская клоака загубила бы твой потенциал. Освоившись здесь и поняв, что такое авангард, ты сможешь сезон поработать в традиционном театре и подкопить деньжат. Но всегда помни: настоящее искусство создается здесь.

– Не набивай себе цену, Милош... я принимаю предложение.

Милош грустно улыбнулся.

– Ты мог исполнять эту роль с самого начала... получить блестящие отзывы прессы. Смотри, что произошло с Бакстером - его пригласили в "Пепел и джаз".

Кит снова щелкнул камерой.

– Это все равно не Бродвей.

– Да, но ему светит "Оби".

– Слушай, я же сказал, что беру эту роль.

– Расстался с модной дамой?

– Нет.

– Тогда почему ты передумал? Мне казалось, что она была единственной причиной твоего отказа.

Кит начал перезаряжать вторую камеру. Посмотрел на экспонометр.

– Я надеялся на контракт с Холом Принцем. Хватит об этом. Когда состоится репетиция?

– У нас будет всего два дня. Вероятно, понедельник и четверг на следующей неделе. Смотри спектакль каждый вечер - учи слова, движения. Не волнуйся!

– О'кей, Милош.

Кит сделал последний снимок.

– Зачем ты фотографируешь ее?

– Готовим очерк о леди.

– Ты - фотомодель?
– спросил Милош.

– Нет, - сказал Кит, убирая камеру в сумку.
– Она - актриса. Не знаешь, кому нужна девушка с такой внешностью?

– Ты можешь играть?
– спросил Милош.

– Думаю, да. Я это чувствую, - ответила Дженюари.

Милош потер подбородок.

– Слушай, одна из Муз уходит вместе с Бакстером. Я собирался пригласить Лайзу Киландос. Там всего десяток фраз, а гонорар... ты - член "Эквити"?

– Еще нет.

– Отлично. Посмотри сегодня спектакль с Китом. Эту роль сейчас исполняет Ирма Дэвидсон. Он протянул Киту сценарий.

– Учи слова, дружище. А ты, Дженюари, приходи завтра к четырем на пробу.

Когда они вышли на улицу, она схватила Кита за плечо.

– Он не пошутил? Возможно, я получу работу? Правда, это было бы чудом?

Погода изменилась. Внезапно загремел гром. Кит посмотрел на небо.

– Дождь будет сильным, но недолгим. Пойдем выпьем кофе.

Он повел ее в маленький подвальчик.

– Мы можем съесть здесь по бутерброду и убить время до начала спектакля. Нет смысла уезжать из центра. Тебе надо предупредить кого-то, что ты задержишься?

Она позвонила в "Пьер". Отца не было дома, а Ди отдыхала.

– Скажите им, что я не буду с ними обедать, - попросила девушка Сэди.
– У меня свидание.

Это было не совсем верно. Но Дженюари не хотелось пускаться в длинные объяснения.

Она вернулась к столу. Дождь хлестал по тротуару. Они сидели в маленькой кабине и смотрели на мокрую серую улицу. Заказав гамбургеры, Кит еще несколько раз сфотографировал Дженюари.

– Линда говорит, что ты - хороший фотограф, - сказала Дженюари.

– Сносный.

– Она утверждает, что ты мог бы стать одним из лучших.

– Слушай, я бы охотнее согласился быть последним актером, чем первым фотографом в мире. Дженюари помолчала. Кит произнес:

– Леди зарабатывает тридцать тысяч в год. Больше я не стану брать эти благотворительные задания!

– Но она сказала, что ты очень хорош.

– Да, но не с камерой.

Дженюари поняла, что краснеет, и стала сосредоточенно поливать гамбургер соусом и сыпать приправу. Кит принялся рассказывать о своей карьере - о нескольких приличных ролях, сыгранных им в летних театрах... о роли в экспериментальном театре... о рекламных клипах... один ролик на ТВ дал ему средства к существованию на целый год.

– Но эти деньги кончились... пособие по безработице - тоже... и у меня нет желания заткнуть за пояс Аведона и других.

– Но ты бы мог учиться, - сказала Дженюари. Он посмотрел на нее.

– Зачем?

– Зачем?

– Да. Зачем? Зачем гробить себя, пытаясь овладеть профессией, которая не приносит радости? Конечно, театр многих отвергает. Это все равно что получить отказ у девчонки, которая тебе нравится. Но ты продолжаешь добиваться своего есть шанс, что, в конце концов, она скажет "да". Это лучше, чем ухаживать за девчонкой, которая тебя не заводит. Поняла?

– Но тогда ты бы находился рядом с Линдой. Он посмотрел на чашку кофе.

– Нет закона, по которому я не смогу быть с ней, став актером.

– Но... я хочу сказать... актеры часто уезжают на гастроли.

– Слышала о такой штуке - самоуважение? Мне нужно, чтобы человек, с которым я сплю, меня уважал. А чтобы он уважал меня, я должен сам себя уважать. Я знаю многих актеров, которые продаются... спят с мужчинами, чтобы получить роль... позволяют себя содержать... И знаешь что? Такие люди никогда не поднимаются высоко - в их душе что-то умирает.