Огненная Энна

— Да, командир.

— Твои отряды готовы выступить утром?

— Да, командир, мы выйдем на рассвете.

— Хорошо. Устрой как можно больше шума. Сжигай по дороге фермы. Если твой план сработает, мои отряды доберутся до места за два дня. — Тиедан сжал губы и внимательно посмотрел на Сайлефа. — Война еще не выиграна, но я уверен, кое с чем тебя уже можно поздравить. Я поначалу сомневался в твоей идее, но теперь вижу, что ты выстроил план безупречно, от возведения виселицы в качестве приманки и до «королевского языка» и использования ее маленьких друзей. Ты добился успеха. Думаю, тебе недолго оставаться простым капитаном.

Сайлеф коротко кивнул:

— Благодарю вас, командир.

Потом Тиедан шагнул ближе к Сайлефу и что-то горячо зашептал. Энна не могла разобрать слов, но она уже услышала достаточно.

Рассвет принес облегчение. Энна устала ненавидеть и проклинать себя, колотить кулаками по холодной земле. Осколок солнечного света упал в шатер сквозь щель между полотнищами. Энна встала в ожидании. И вот вошел Сайлеф, красивый, взволнованный, ни о чем не догадывающийся.

— Уже проснулась? Хорошо. Как раз пора…

Она быстро подошла к нему и ударила в челюсть.

Сайлеф схватил ее за запястья:

— Ты что это… Ты с ума сошла?

— Лживый козел! Надо было тебя сжечь!

Энна оскалилась. Ей было хорошо оттого, что она его ударила. Очень хорошо.

— О чем ты говоришь? — резко спросил капитан, встряхивая Энну.

— Все это время я только и слышала, что о Тиедане: Тиедан настоял, чтобы я пила «королевский язык», Тиедан держит моих друзей в заложниках, Тиедан хочет, чтобы я поджигала… Наверное, тебе следовало рассказать Тиедану, что именно он делает, потому что вчера ночью он, похоже, думал, что все это твои идеи.

Сайлеф мгновение-другое смотрел на нее, приоткрыв рот. Потом моргнул и попытался взять себя в руки.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ох, довольно уже, Сайлеф! — рявкнула Энна, вырываясь и отступая на шаг назад. — Ты лгал мне с того самого момента, как я потеряла сознание. Я пленница только из-за тебя, из-за тебя одного. Ты сказал, что отпустил того байернского разведчика ради меня. Ха! Скорее ты отпустил его для того, чтобы он сообщил в Байерне: я снова поджигаю и возвращаться не собираюсь!

— Я…

— Давай-давай, придумай поскорее еще одну ложь!

Сайлеф с силой потер лоб. Потом тряхнул головой, глядя в землю.

— Мне очень жаль, — произнес он наконец неубедительным тоном.

— Мм… — протянула Энна, ничуть ему не поверив.

— Но разве ты сама никогда не лгала?

Энна хотела было возразить, но Сайлеф вскинул руку, останавливая ее:

— Просто послушай меня минутку, ладно?

Девушка демонстративно закрыла рот и уставилась на капитана.

— Спасибо, — кивнул он. — Да, я лгал. Я лгал, и придумывал разные трюки, и делал все, что только мог придумать, лишь бы заманить тебя в этот лагерь и держать здесь. И в это ты вполне можешь поверить: я действительно хотел, чтобы ты была здесь. Со мной. И теперь, когда ты это знаешь, все остальное не должно иметь значения. Ты все равно поедешь со мной, Энна. Сегодня. Сейчас. Мы будем вместе поджигать, и мы покончим с этой войной, а потом, когда мы окажемся в большом доме в Ингридане, ты сможешь устроить скандал перед всеми нашими слугами и высказать все о тех днях, когда я лгал!

Он улыбнулся ей, улыбнулся самой нежной и замечательной улыбкой и протянул руку.

— Идем, Энна! — мягко произнес он.

Энна оттолкнула его руку и засмеялась:

— Ты и в самом деле козел, если думаешь, что я это проглочу. Никуда я не еду, ни теперь, ни после, а если ты меня свяжешь и вынудишь поджигать, клянусь, я это сделаю, но только ради своего удовольствия.

Сайлеф уставился на нее с таким изумлением, что Энна поняла: с ним никто и никогда так не разговаривал.

— Капитан Сайлеф! — послышался снаружи чей-то голос. — Отряды готовы к маршу!

— Одну минуту, — раздраженно бросил он в ответ.

Энна окинула его злобным взглядом:

— Вперед, капитан, твои отряды ждут.

Сайлеф стиснул зубы. Его лицо налилось краской.

— Ты передумаешь. Когда сражения пойдут одно за другим, а твой драгоценный Байерн будет упорно сопротивляться, предпочитая исчезнуть с лица земли, но не сдаться, тогда ты поймешь, что можешь все это остановить, решительно и красиво. Ты сама захочешь, чтобы война прекратилась, и ты сама придешь ко мне.

Он ненадолго задержался у выхода, все еще ожидая, что Энна изменит решение и пойдет с ним прямо сейчас. Но девушка упрямо скрестила руки на груди.

— Я не собираюсь отпускать тебя, Энна. Я вернусь за тобой, и ты пойдешь со мной.

Он резко откинул входное полотнище шатра и исчез.

Энна упала на землю, отчаянно кляня себя. Да, она держалась дерзко, но теперь чувствовала себя измочаленной, расколотой в щепки. Ее сердце громко колотилось, желудок заледенел. Какая же она дура!

Глава шестнадцатая

Энна потеряла почву под ногами. Она не могла оставаться здесь, но и идти ей было некуда. Она не могла сжигать огнем ради Сайлефа и не могла выступить против него здесь, в Айболде, из страха причинить вред Рейзо и Финну. Никогда еще она не чувствовала себя до такой степени пленницей.

Лейфер был мертв. У нее не осталось родных, а нетерпеливая природа огня, ставшая частью ее сущности, не позволит ей вернуться к неспешной, спокойной жизни в Лесу. Однажды вечером ей даже представилось, как Лес превращается в дымящиеся пеньки.

А Изи? Ведь Энна пыталась ее убить, убить королеву! До сих пор это слово — «убить» — не приходило на ум Энне. Но теперь она сожгла несколько байернских застав и видела гибель по крайней мере одного из разведчиков Байерна. Если она вернется, ее, пожалуй, бросят в тюрьму, а то и вовсе казнят за государственную измену. Как она все это объяснит? Нет, она никогда не сможет вернуться.

И еще Рейзо и Финн. Возможно, ради освобождения друзей ей придется согласиться уехать в Тиру вместе с Сайлефом, когда война закончится. Желание поджигать нарастало в груди Энны, как кашель, она давилась им. После отъезда Сайлефа все стало еще хуже, и Энна гадала, не получится ли так, что, не имея врагов, не имея целей вроде виселицы или аванпостов, огонь постепенно пожрет ее саму? Может быть, дождаться, когда Сайлеф вернется с очередного задания, и помочь ему завершить войну, как он просил?.. Энна покачала головой, удивляясь тому, как быстро ее желание сжечь Тиру сменилось желанием сжечь Байерн. Лишь бы горел огонь. Точь-в-точь как Лейфер… Видимо, Изи была права, предостерегая ее.

Через два дня после того, как Сайлеф умчался на восток во главе маленькой армии, Энна услышала, как еще несколько отрядов покинули Айболд. В лагере стало гораздо тише, а ее вечерняя порция еды немного уменьшилась. Когда на лагерь опустился вечер, солдаты развели костер поблизости от шатра Энны. Сквозь щели между полотнищами девушка наблюдала за пламенем, за его горячими, подвижными языками. И вдруг поймала себя на том, что мечтает об Ингридане, городе Сайлефа, о белых домах и арках, о мостах, повисших над голубыми реками, о том, как она станет воином Тиры, бесстрашной и прославленной женщиной…