Огонь измены

– Не может быть. Так вот кто этот богатенький ухажёр... Ледяные фигуры, украшения из платины дарит.

Арина возмущённо ставит руки в боки:

– Что, бл*ть? А чё не мне? Значит, правильно я решила всё забрать. А то эта воровка его скоро разорит. Помогай, Никита.

И пошла по периметру комнаты, попутно скидывая с полок, вываливая из шкафов, не рассматривая и не разбирая, всё подряд в свой мешок.

Муж молчит. Уничтожающе смотрит исподлобья мне в глаза. А его любовница завязывает один пакет, достаёт из рюкзака на плече следующий.

– Игорь знает о том, что ты делаешь?

– возмущаюсь я, тянусь за своим телефоном.

Набираю номер Соловьёва, тот сбрасывает. Ещё раз пробую дозвониться - та же история.

Арина ехидно посмеивается:

– Даже не дёргайся. Плевать ему на тебя. На всех вообще. Пока Соловьёв на работе, для него баб не существует. Контора на первом месте. Поймёшь сама скоро. Если не вышвырнет тебя раньше, конечно.

Внезапно оживает Никита. Широкими грузными шагами он приближается ко мне, хватает за плечо и, агрессивно сопя, тащит к выходу.

Арина взрывается ядовитым смехом:

– Какой ревнивый мужчина. Настоящий Отелло...

Я пытаюсь упираться, хвататься руками за окружающие предметы, но бесполезно.

– Отпусти, придурок, - возмущаюсь я.

Но Никита кипит от злости:

– Пошла отсюда. Домой быстро, там меня жди. Сцены ревности она устраивает, а сама...

Уличная дверь открыта, через неё всё те же грузчики теперь выносят кухонный стол. Муж жёстко одним рывком выбрасывает меня на заснеженное крыльцо. Я зажмуриваюсь, выставляю вперёд руки, готовясь рухнуть на заледенелый бетон. Но на моё счастье, кто-то меня подхватывает на лету. Носом утыкаюсь в колючий шарф, пахнущий дорогим парфюмом, потом в горячую шею.

Цепляюсь за Соловьёва, обвиваю руками его корпус и изо всех сил стараюсь успокоить рваное дыхание.

– А что происходит?
– слышу невозмутимый голос.

Сбивчиво возмущаюсь:

– Я звонила, а ты не отвечал. Она сказала, тебе плевать. Вещи выносят. Вот.

Выдыхаю, прижимаясь к нему ещё сильнее. В груди разливается тепло. Теперь я под защитой, больше никто не обидит, точно знаю.

Игорь поднимает моё лицо за подбородок, заглядывает в глаза, нежно сдувает слёзы с ресниц:

– Не тебя спрашиваю, девочка моя. Ты марш в спальню, и живо под одеяло, вся в мурашках.

Он ласково разворачивает меня. Придерживая за талию, направляет в дом.

Арина тоже вышла из комнаты, стоит в коридоре. В её глазах паника и вызов.

– Иди, иди, - мягко командует Игорь.

Я слушаюсь. С надменной физиономией следую мимо застывшего у входа Никиты. Интересно, какое у него выражение лица? Жаль, что не вижу. Но так надо. Он недостоин моего взгляда сейчас.

– У тебя спрашиваю, - тихо, но угрожающе обращается к нему Соловьёв, - что происходит, утырок? У тебя походу руки лишние, раз трогаешь ими мою женщину?

Вот ты где

Дверь спальни захлопывается за моей спиной. С облегчением выдыхая, съезжаю по ней, усаживаясь на корточки. Не знаю, куда себя деть от волнения. Мне слишком нервно, чтобы просто оставаться в комнате, но я не хочу всё испортить. Игорь сказал уйти, значит, так будет лучше. Прижимаюсь ухом к двери, прислушиваюсь к голосам.

Сначала Игорь что-то строго обсуждает с Никитой. Потом хлопает дверь. Кто ушёл, интересно?

– Я с тобой и твоим сыном пять лет жизни угробила, - мерзко визжит Арина, - и имею право на всё, что есть в этом доме.

Соловьёв невозмутимо возражает:

– Ты получишь всё, что указано в брачном контракте. И только. Ты согласилась на мои условия.

– Иди на х*й, чекист оборзевший, мусор, урод, я это так не оставлю. Я заслужила больше.

Голос Игоря всё так же спокоен и холоден. Как ему удаётся сохранять самообладание?

– Нарываешься. Оскорбление представителей Федеральной службы безопасности является преступлением, напомнить номер статьи?

– Неужели докатишься до такого, Соловей? Ради этой мартышки, уродины, кикиморы, образины мать своего ребёнка под суд отдашь?

Я зажимаю уши. Всё, не хочу ничего слышать эти разборки больше. Так противно...

Отправляюсь в ванную комнату, хорошо, что дверь в неё ведёт из спальни. Поворачиваю кран, пуская воду, наливаю в неё немного пены с жасминовым запахом. Раздеваюсь и ложусь в ванну, блаженно прикрыв глаза. Вода обволакивает меня, согревает, расслабляет напряжённые мышцы. Погружаюсь в свои мысли.

– Я спокойна. Всё хорошо. Никакого стресса. Меня ничего не волнует, не раздражает, не бесит, не беспокоит, - мысленно убеждаю себя.

Через несколько минут успокаиваюсь. Кажется, помогает. Улыбаюсь сама с собой.

– Вот ты где, - слышу тихий, вкрадчивый голос.

Поднимаю веки, поворачиваюсь и натыкаюсь на потемневший взгляд.

Игорь подходит ко мне, присаживается на бортик. Закатывает рукава рубахи. Ведёт пальцами от шеи вниз, по очереди ласкает каждую грудь. Довольно мурлыча, выгибаюсь навстречу его руке.

– Они ушли? Как прошло?

Игорь не отвечает, только хрипловато произносит:

– Я принёс бумаги о твоём разводе. Задним числом оформил. У вас нет детей, поэтому просто. Бывший твой всё подписал, дело за тобой.

Не успеваю ничему удивиться, потому что его ладонь спускается по животу, скользит всё ниже.

– У тебя там магнит, что ли?
– удивлённо шепчет он, его пальцы пробираются мне между ног.

– Ай,- вздрагиваю я, когда они касаются моего клитора.

Дыхание учащается. Перед глазами плывёт, поэтому я их прикрываю.

– Ты же не против?

Если честно я сейчас на всё согласна, и не хочу это обсуждать. Хочу тихо постанывать от удовольствия, и чтобы он продолжал вот это всё. Пальцы проникают внутрь, мягко и ритмично двигаются. Меня окатывает тёплыми, ласковыми волнами, снаружи и внутри.

– Заказал доставку твоих вещей на шесть часов, нормально?

Боже,какую доставку, что за вещи, о чём он?

Туманно бормочу:

– Офигительно...

Сипит:

– Нет, это невозможно. Меня сейчас разорвёт.