Охота за тенями

— Стефанию? — рассмеялся Разумовский. — Конечно, кто же не знает эту дамочку с невероятной страстью к коллекционированию? Её за глаза так и зовут: «бешеная белка».

— Почему?

— Ну, белки же любят делать запасы, вот и баронесса тащит всё, что считает ценным, в свою нору. Зачем ей картины импрессионистов рядом с расколотыми черепками древних амфор? Я понимаю, есть смысл собирать вещи в одном-двух направлениях, как марки и монеты, например. Но здесь… — Разумовский пожал плечами и взял новую шпажку с кусочками манго, ананаса, сочной дыни и вишни.

— А почему «бешеная»? — Никита улыбнулся.

— Да потому что одержимость её на аукционах зашкаливает. Она же перебивает любой лот! За ценой не стоит!

— Понятно. У баронессы есть спутник? Некий пожилой итальянец…

Семён задумался и взял с подноса проходящего мимо официанта ещё два бокала с шампанским, один из которых преподнёс Никите. Волхв посмотрел в сторону девушек, но они уже растворились в толпе веселящихся гостей. Тамара намеренно предложила сшить платья из ярких тканей, поэтому сейчас алые, лазурные, зелёные, лилово-серебристые и прочие цвета были хорошим ориентиром. Кажется, за Анору и Ольгу началась конкуренция. Ну да, девушки без супружеских колец — законная добыча местных ловеласов. Лишь бы границы не переходили в своих ухаживаниях, а то придётся наказывать.

— Признавайся, Никита, чем тебя заинтересовала Сегрейв? — оторвал его от созерцания Разумовский. — Ты же не просто так спрашиваешь.

— Да тянется за ней один следок, — нехотя ответил волхв. — Не хочу тебя впутывать в это дело. Вот кое-какую информация я бы охотно принял.

— Неужто аферистка? — Семён смешно задвигал бровями. — Ну, нет. Ты же не полицейский, не следователь, а волкодав. Точно дело серьёзное?

— Точнее некуда. Опасная дама. Почему-то её чаще всего видят в Берлине. Уже от которого человека слышу.

Дворецкий проорал фамилию Шереметевых. Прибыл Глава Рода с супругой, его старший сын Александр с молодой женой Антониной. Ну вот, Юле будет с кем языками почесать. Как-никак, подруги. Буквально сразу же началось оживление. Цесаревич Владислав с Софьей величаво вплыли в зал. К ним тут же выстроилась очередь для приветствий. Никита усмехнулся. Кажется, наследник постепенно осваивается в роли правителя огромной империи. Ему бы не помешало по стране поездить, оценить масштабы проблем, с которыми придётся столкнуться.

— И что именно ты хочешь услышать от меня? — отвлёк его заинтригованный Семён.

— Когда в Берлин вернётесь, посматривай за аукционами, — Никита стряхнул с пальцев крошки от съеденной тарталетки. — Вдруг там появится «бешеная белка»? Тогда от тебя нужен только один звонок. Мой номер телефона знаешь?

— Да, в базе есть.

— А чего не звонишь? — волхв шутливо толкнул его в плечо кулаком. — Ладно, пройдёмся, приглядим за девчонками. Как думаешь, сегодняшняя Ассамблея без дуэлей обойдётся?

— Не хочется хозяев расстраивать, — ухмыльнулся Разумовский. — Но мне кажется, уже кто-то нарывается.

Он кивнул в противоположный угол зала, где Анора с Ольгой и Дашей беседовали с группой молодых людей. Никита их не знал, поэтому счёл нужным приглядеть за компанией. Сегодняшняя Ассамблея раскрыла двери не только перед высокородными аристо, но и дала возможность очень богатым дворянским родам показать себя и наладить нужные связи. Кичившиеся независимостью от клановых, они объединялись в какие-то свои союзы и альянсы. Не верилось, что Меньшиковы упускали этот момент, скорее всего — знали и следили с помощью агентуры.

Разумовский увидел своих друзей, извинился перед Никитой и исчез в толпе. А волхва тут же перехватил князь Балахнин с супругой.

— Ольга Ефимовна, Алексей Изотович, — вежливо, с улыбкой приветствовал их молодой барон. — Давно не виделись.

— Никита, здравствуй, — жена Балахнина покосилась на князя. — Так получилось, что Ассамблея — единственный мой шанс на люди выйти. Супруг всё своими делами занят, да ещё смеет убеждать, насколько они важные.

— Оленька, ну хватит уже, — Балахнин, к удивлению Никиты, почему-то смутился. — Я же объяснил, что не надо семейные дела использовать для атак на мои исследования.

— Вы же политикой занимались, Алексей Изотович, — рассмеялся Никита. — А теперь даже не звоните насчёт идеи Кормчего.

— Да-да, я сам расстроен, что всё забуксовало, — развёл руки князь. — Но мы обязательно к этому разговору вернёмся.

— Никита, а вы намеренно эпатируете публику? — с извечным женским любопытством спросила княгиня. — Ваши женщины взбудоражили большую часть столичного дворянства. Мы-то привыкшие, а вот многие, получив доступ к Ассамблее, сейчас перемывают косточки так называемым родственницам. Почему вы их сёстрами называете?

— Так Ольга с Настей и есть мои сёстры, только дальние, — открыто улыбнулся Никита. — Просто случайно узнал, когда жил в Албазине. Бывает же такое!

— Ну да, ну да, — распахнув веер из тонких пластин с цветочным рисунком, Балахнина стала обмахиваться. — А милая девочка… она ведь не ваша наложница? Простите за назойливость, я лишь хочу успокоить саму себя. Глупых разговоров наслушалась…

— Оля! — предупреждающе воскликнул Алексей Изотович. — Я тебе уже говорил!

— Почему бы самому барону не поставить точку в сплетнях?

«Вот же муха назойливая! — продолжая улыбаться, подумал Никита. Княгиня Балахнина была дамой настойчивой и въедливой, ей до всего было дело, и поэтому ходили злые шутки, что князь Балахнин потому и погружён в политическую жизнь империи, что не хочет дома ночевать. — Дались ей эти слухи про Аню!»

— Ольга Ефимовна, — он с загадочным видом чуть-чуть наклонился вперёд и понизил голос: — Вы же прекрасно знаете, что Аня по договорённости между союзными Родами перешла под мою опеку. Теперь она является сестрой, но никак не наложницей или будущей женой. Не верьте вы слухам, которые бродят по Петербургу.

— Ну что вы, барон, — махнула веером княгиня. — Я подобные сплетни слышу по десятку за день, и дай бог один процент от этого окажется правдой. А насчёт Анечки не переживайте. Осажу любую курицу, которая захочет выразить своё «фи» подобным образом.

— Благодарю вас, Ольга Ефимовна, — кивнул Никита. — Могу ли я на пару минут забрать у вас супруга?

— Хоть на три, — улыбнулась женщина. — Всё равно ему здесь скучно.

Балахнин фыркнул, посмотрел вслед развернувшейся спиной княгине и с тревогой произнёс: