Охотник и его горгулья

Тарвис по заданию Главного еще вчера шепнул Глухому Молчуну (своему заклятому конкуренту по болтливости), что красноволосый Охотник, хозяин несносной горгульи, вскоре получит наследство, поскольку раздобыл недостающие части номера банковской ячейки. Город полнится слухами. Зима, событий немного, народ рад любой сплетне.

А если открыть короб и посмотреть? Одним глазочком. Потом снова спрятать. Никто не поймет, не почувствует. Даже маг-ключник выйдет, если сослаться на Мастера Сальвадора. Или сразу произойдет магическая привязка к человеку, потревожившему забытую дикарскую реликвию?

Я привстал на цыпочки, стащил очередной тяжеленный ящик, напрочь позабыв о заклинании легкости. Фу, пылищи тут - не прочихаешься. Заработав пару заноз и оцарапав запястье, я вскрыл крышку и разочарованно вздохнул. Барахло. Очередное барахло!

Кольца, серьги, бусы, пряжки, книги - все банально. Но именно в эти банальные вещицы чародеи обожают запихивать заклинания. Кинжалы и кастеты, заточки и иглы тоже бесполезны. Успешный проповедник не оставит колюще-режущий хлам любимому сыночку.

Эх, недаром отец запечатывал на крови, чтобы только сыну удалось раскрыть. Подождать, пока разберусь с преследователями? Или использование пирамидки поможет избавиться от нежелательного внимания.

Но что делать с пирамидкой после? Мир захватывать я не планирую, массово обращать в какую бы то ни было религию не рвусь, становиться гением от рекламы - тем более. Разве что… Нет, это подло. Нельзя завоевывать любовь таким образом.

Выбившись из сил, я решил сделать перерыв. Где же обещанные помощники? Даже Нюка не соблаговолила помочь, летает по непонятным мне делам. Кажется, Тарвису помогать собралась. Поспорили они на что-то, азартные наши.

Самым бессовестным образом я вскрыл дверь на балкон и выбрался подышать морозным воздухом. Чуть не забыл, я теперь могу на короткое время намагичить себе тепловой кокон - спасибо Тирелю. Просто поражаюсь, сколькому я за год научился. Причем, из магии шести Орденов, представленных в Вольнице. Вот и сейчас легкий воздушный вихрь сдул с сетки гамака снежный слой, ветер запах луговыми цветами.

По розовой стене отважно полез вьюн, чьих резных листьев сейчас не было видно из-за ослепительно-синих цветов. Он опутывал балконы второго этажа, цеплялся за перила на третьем. Я добавил к иллюзии жужжание пчел и шум далекого моря и забрался в гамак. Хорошо-о-о…

Шум улиц отступил, мысли прояснились. Я покачивался и смотрел на небо. Ветер гнал облака куда-то на юг, раскладывая из них постоянно меняющийся узор. Словно белоснежная стая диковинных птиц, они летели к морю, на свидание с гордыми кораблями, чьи паруса пузаты, а капитаны отважны…

Я почти видел их, покачивающихся на волнах, грезящих о дальних землях, о сказочных островах, где люди живут иначе, но мечтают о том же, что и мы здесь… Я читал их имена: певучие, порой гордые, но чаще нежные, данные с любовью и скрытыми чаяньями корабелов: "Ласковая Сирвен", "Лучшая в Агарасе", "Королева синеглазых волн", "Летящая сквозь ночь", "Говорящая с Луною"…

Мне почему-то захотелось умчаться туда, в любой портовый городок, выбрать самый красивый корабль и напроситься к его капитану в дальнее странствие, например, к Пьяному архипелагу, к острову Хмурого Великана. Или даже к Земле Трех Надежд… Я там уже побывал в юности с учителем и матерью. Милые, любимые южные земли, я скучаю, но не променяю свою нынешнюю жизнь на что-то другое. Во всяком случае, в ближайшие несколько лет.

Правда, порой моей душой завладевал мифический Хозяин южных дорог, неравнодушный к чужакам и мечтателям. Он звал меня на край земли и грозился бросить там одинокого, но абсолютно счастливого…

–  Бездельник! Катастрофический бездельник!

–  Сейчас укушу его, сразу исправится.

О, явились крылатые. Помечтать не дадут - что горгулья, что подружка ее кровососущая.

–  Вставай, - не унималась Нюка, - Там Тирель с Виресой много чего интересного откопали. А Тарвис тебе настоящий подарок приволок - древний клад. Конфисковал у строителей, когда те старый дом на Танцевальной площади сносили и в подвале сундук обнаружили.

Виреса здесь? Бегу. Да что там, лечу!

Прежде чем исчезнуть навсегда, длинные плети вьюна пожухли, цветы завяли и свернулись в черные комочки. Шум пчел и шепот волн растворились в мелодии городских улиц. Даже облака вернули себе привычную форму манной каши, растекшейся по синему блюду неба.

–  Смотри, какая прелесть, - встретила меня девушка, разглядывая лежащего на ладошке хрустального жука.
– Тирель считает, отец вполне мог оставить тебе защитное средство от насекомых. Ты же должен был стать проповедником и нести веру в далекие края. Чем не назидание продолжателю дела?

–  Идея, - согласился я.
– У тебя что, напарник?

–  Томик проповедей. Во имя солнцеликого и многомудрого Тардена, дарящего нам рассвет новой жизни, - прогнусавил он первую сточку утреннего гимна.
– Тарвиса усадим диктовать сочинение папочки нерадивому сыночку. У него хорошо получается мысль по бумаге размазывать. Пока до конца дочитаешь - поседеешь.

–  Поговори у меня, - высунулся из-за стеллажа сплетник.
– Ванитар, не слушай, основную часть я уже придумал. Бумагу двадцатилетней давности раздобыл. А этот неблагодарный сейчас пойдет писать письмо.

Эх, вот такие у меня друзья. Никогда не соскучишься.

–  Кажется, ты кладом разжился?
– напомнил я Лягушонку. Широкий рот растянулся в многообещающй улыбке.

–  Во-он стоит, погляди. Сам еще не копался.

Сундук был черен и грязен. На крышке виднелись следы штукатурки и белый отпечаток чьей-то пятерни. С трудом преодолев брезгливость, я вынул расковырянный Тарвисом замок и откинул крышку.

Не густо. Тряпки, некогда богатые, украшенные вышивкой, а теперь серые, вонючие, покрытые плесенью. В сторону их. Книги. Это для Нюки занятие. Она в них разбирается получше всех охотников Вольницы вместе взятых. Что там под слоем бумаги? Ага, портрет смуглой черноволосой женщины. Не впечатляет. Мешочек с монетами. Среди них я обнаружил браслет. Красивый, кстати. Золотой, с несколькими крупными жемчужинами.

–  Можно посмотреть?
– наклонилась ко мне Виреса.

Конечно, красавица. И не только посмотреть. В золото и инкрустацию, вроде, магии не залито. Не обеднеет Вольница, если вместо пыльного склада он будет украшать твое запястье.

Я взял девушку за руку и надел браслет. Тот пришелся точно в пору. И только через полминуты понял, что на меня как-то странно смотрят.

–  Эй, я что-то не так сделал?
– поинтересовался я.

–  Я выиграл спор!
– разразился торжествующим воплем Тарвис, подпрыгивая на месте.
– Да!

–  В смысле?
– не понял я.

–  Это древний амулет влюбленных, - пояснила всезнающая Нюка.
– Его можно надеть на руку своего избранника или избранницы только в том случае, если есть хотя бы взаимная симпатия. Даже если между вами не было ничего серьезного, браслет усиливает чувства в десятки и сотни раз, превращая в любовь. Ты сейчас объявил, что любишь Виресу, и она не против твоих ухаживаний. Когда мне созывать гостей на свадьбу?