Охотник на магов

— Ты куда это собрался? — мои пальцы стиснули его плечо еще сильнее. Я не собирался его отпускать, пока не разберусь, что с ним такое.

— Показалось, будто увидел женский силуэт у тех кустов. — кивнул он неуверенно в сторону головой. — Вот решил посмотреть поближе.

— В одиночку? В лесу Сестер? После того как утром убили одного из оруженосцев нашего отряда? Несмотря на это все, тебе захотелось потешить свое любопытство?

— Знаешь, — растерянно почесал в затылке мой духовник. — Теперь, после того как ты привел все эти доводы, мне и самому это кажется странным. Но до этого все казалось таким разумным и логичным. И кроме того, мне действительно было очень любопытно.

— А сейчас как ты себя чувствуешь? — я цепким взглядом прощупал заросли, на которые кивнул мой духовник, но ничего подозрительного так и не заметил.

Сосредоточившись до головной боли, я посмотрел на заросли другим взором, но следов магии тоже не обнаружил. Правда, даже после этого, я не был уверен, что их там нет. Дело в том, что я сомневался в своих способностях поиска следов чародейства в этом месте. Лес Сестер словно накладывал какую-то темную печать на пространство. Он будто бы отбрасывал тени не только в визуальном смысле, но и в плане слуха и обоняния. За этой тенью вполне можно было спрятаться от меня. А учитывая поведение моего старшего товарища, я почти не сомневался, что там, за ней, что-то есть.

— Потерянным. Не знаю, что и думать. — ответил духовник.

— Хорошо. Двигай тогда. — я подтолкнул Алекса вперед, перед собой. — Пора возвращаться в лагерь.

— Касий, мой мальчик, тебе никто не говорил, что у тебя железная хватка? — скривившись, потер свое плечо Агорник. — Руки тонкие, словно птичьи, но зато такие же цепкие.

Командир отряда к сообщению о новой возможной угрозе отнесся со всей серьезностью. Первым делом провел перекличку, боясь, что кто-то мог уже исчезнуть. Но, слава Высшему, такому же воздействию, как мой духовник, больше никто не подвергся. Увеличив минимальную группу по сбору топлива для костров, Бич Отступников снова всех разогнал.

Мы с Агорником ни в одну из этих групп не попали, так что остались сидеть в лагере.

— Ну ты как, оправился? — подошел я к нему, после того как помог сиру Лайону пристроить наших коней.

Алекс показался мне задумчивым и меланхоличным.

— Да вот, сижу и проигрываю в памяти эти события. — то ли поделился, то ли пожаловался он мне. — Пытаюсь понять, как я это допустил. Как вышло, что я, словно марионетка на ниточках, шагал туда, куда укажут.

— О, Высший! — воскликнул я. — Что ты вообще мог поделать? Не думай, что в произошедшем есть какая-то твоя вина. Или что у тебя проявилась какая-то слабость. Никто не смог бы ничего предпринять в такой ситуации.

— Ты бы смог.

— Кстати, не факт. Тебе же известно, что мы не абсолютно непробиваемые.

— Знаешь, — Алекс, казалось, даже и не слышал моего ответа. — Это странное ощущение, осознавать, что только что тебе указывали как думать. Выделили только одно направление для мыслей, а все остальные заслонили. Но ты при этом все равно считал, что все в порядке, потому как не знал, что тебя ограничивают. Осознавать это неприятно. И страшновато.

— Само собой, неприятно. — я опустился на землю рядом с толстым монахом и дружески хлопнул его по спине. — Никто не любит, когда его свободу ограничивают. А уж если речь о той свободе, на которую обычно не могут повлиять другие, как например, на свободу мышления, то дело вообще швах. Становится так тоскливо, что хочется пойти и утопиться.

— Не думал, что ты будешь… — сквозь маску меланхоличного самокопания на лице Агорника проступила нотка удивления. Значит, я на правильном пути. — Настолько прямолинейным.

— Думал, я буду поделикатнее? — усмехнулся я. — Стану уговаривать тебя, что все в порядке? Что ничего страшного не произошло? Но это было бы враньем, о котором мы оба знали бы, что это вранье. Хотя кое-какую щепетильность я все же проявил.

— Да? И какую это?

— Я сказал утопиться. И где в этом лесу ты найдешь подходящий для этого водоем?

— Это скорее хитрость, чем деликатность. — с улыбкой возразил мне духовник.

— Возможно. — я тоже расплылся в улыбке, но тут же стер ее с лица. — Но, если говорить серьезно, подумай вот о чем. Ты сидишь и грызешь себя, из-за ситуации, в которой поддался чужому влиянию. Хотя ничего не мог сделать, но ладно, опустим этот момент. Можно сказать, что ты проиграл один бой. Но сейчас ведь происходит ровно то же самое. Теперь уже твоя прошлая неудача влияет на тебя негативным образом. Ты переживаешь из-за этого, и снова проигрываешь. Борись со своими эмоциями, не давай им влиять на твой рассудок. И второй бой будет за тобой.

Я молча поднялся с земли, отряхнув ладонями штаны. Агорник снова выглядел задумчивым, но теперь вместо глухой безысходности сквозь нее просачивался явный интерес. Словно он оценивал что-то со стороны. Чтобы не мешать ему, я принялся слоняться по лагерю.

Недалеко от нашей стоянки, совсем немного углубившись в лес, двое солдат копали могилу. Рядом с ними крутился капеллан, бормоча молитвы, и следя за тем, чтобы все было согласно погребальному ритуалу.

Ночевка в лесу Сестер выдалась нервная. Чтобы максимально обезопасить себя от новых сюрпризов, мы развели целых четыре костра, разместив их по периметру лагеря. Число караульных тоже увеличили. Решили не спать группами по четыре человека, где каждый должен был следить не только за окружением, но еще и друг за другом. При таком большом количестве задействованных людей отлынить о дежурства не получилось ни у кого. К ночным вахтам были привлечены все, даже инквизиторы. Впрочем, они даже ворчать не стали по этому поводу, приказ-то отдал их непосредственный начальник.

Я попал во вторую группу вместе с сиром Лайоном, одним из его оруженосцев и господином экзорцистом. Отдохнуть в этот отрезок ночи было не судьба. Правда в смену, которая предшествовала моей, я тоже не спал. Не захотел так рано укладываться. Побоялся, что из-за этого сны нагрянут ко мне с большей вероятностью. Все кроме меня и четверки бодрствующих давно завалились на свои импровизированные постели, но уснули из них не многие. Часть отряда ворочалась или просто пялилась в темную завесу листьев, пытаясь побыстрее привлечь к себе зыбкую дремоту. Сложно заставить себя расслабиться в такой гнетущей обстановке. Напряжение не отпускало.

Выполнять при таких обстоятельствах физические упражнения, я посчитал не уместным. Поэтому усевшись возле костра, воззрился на пламя и умчался мыслями в даль. Очнулся я только, когда кто-то дотронулся до моей руки.

Первая смена закончилась, пришла наша очередь нести вахту. Сир Ричард, оруженосец, имя которого я до сих пор не знал, и даже Малек, хоть и имевший весьма заспанный вид, уже были на ногах.

По счастью, наш дозор прошел спокойно. Никто не явился к нам незваным гостем. Не топал поодаль, не ломал в округе ветки, и не рычал, капая пеной и запугивая нас до такого состояния, когда непонятно, что первым заберет твою жизнь — неведомый враг или свой собственный страх. Само собой, мы были этому только рады.

Когда пришло время будить следующую группу бдящих, я даже обрадовался. Все же я не слабо вымотался за этот бесконечно долгий день. Оставалась всего половина ночи, чтобы дать отдых своему телу и набраться сил на следующий.

Завернувшись в плащ, я завалился на траву. Земля показалась мне самой мягкой периной, а сумка под головой — воздушной подушкой. Тени леса накрыли меня своим покрывалом, и я погрузился во тьму.

Глава 8

Голос раздражал. Зудел, словно комар под ухом и мешал сконцентрироваться. Хуже всего было то, что появился он прямо в моей голове, но никакого отношения ко мне не имел. Словно ко мне, привыкшему всегда жить одному, подселили беспокойного соседа. Шумного и надоедливого.