Океаны Айдена

– Ну, разбойники! – пожал плечами Поун. – Мы и сами при случае…

Тут Хор толкнул его локтем в бок, и Поун замолчал.

– С разбойниками еще можно справиться, как и с большими кошками, змеями и другой мерзостью, – сказал бар Кейн. – Но обитает в лесах совсем уж жуткая тварь, вампир, охочий до крови путников…

Одинцов приподнял брови; это было что-то новенькое. Про таких зверей не говорилось в учебной ленте южан.

– Сколь велик этот кровопийца? – поинтересовался он.

– Не очень-то велик, – Кейн отмерил руками около половины метра, – но в Ханде его боятся больше гнева Шебрет. Он усыпляет человека, сосет кровь, а вместо нее пускает в жилы отраву. Так что путники умирают в страшных судорогах.

– Это кто тебе рассказал?

– Один купец в гавани. Он торгует снадобьями и бальзамами и обещал продать мне зелье, что отгоняет вампира.

– А про морских чудовищ рассказывал тот же купец?

Бар Кейн кивнул.

– Тот. На редкость разговорчивый человек попался.

– Хмм… А я думаю, что он тебя пугал. – Одинцов усмехнулся. – Или решил подшутить над тобой, почтенный.

– Подшутить? Ты так полагаешь? – Бар Кейн насупился. – Тогда я с мерзавца шкуру спущу!

– Спусти. Никто не смеет издеваться над имперским нобилем!

– А если окажется, что он не врал? – Чаша лазутчика опустела, и он потянулся к кувшину. – Если все эти россказни верны, то какую дорогу лучше выбрать? С морскими чудищами или с вампирами? Посоветуй, достойный!

Бар Кейн уставился на Одинцова налитыми кровью глазами – видно, хмельное ударило ему в голову. Хор с Поуном дружно сосали пиво.

– Не важно, какую ты выберешь дорогу, – сказал Одинцов. – Важно другое: отправляясь в путь, рассчитайся со всеми долгами. Тогда, если попадешь в царство светлого Айдена, будешь чист перед богом.

– Не понимаю, о чем ты толкуешь, бар Ригон! Путь наш начался не сегодня и не здесь, а в Тагре. Там и полагалось рассчитаться с долгами.

– Но по дороге в Ханд успели накопиться новые, – возразил Одинцов, чувствуя, как бушует в жилах вино. Он отодвинул чашу и мрачно уставился на Хора, потом ткнул в него пальцем: – Ты! Ты, ублюдок! Ты зачем убил моего слугу?

Над столом повисло мрачное молчание. Хор и Поун схватились за клинки, а бар Кейн, вроде бы протрезвев, буркнул:

– Какие тому доказательства? Теперь ты ищешь ссоры, бар Ригон? Ну, так знай, есть у меня приказ достопочтенного бар Савалта! Если будешь дерзить и бунтовать, я, по его повелению, наложу на тебя кандалы, и поплывешь ты в Айден закованным в железо.

– Закованным в железо?! – прорычал Одинцов. – Так тебе велено бар Савалтом, подлой тварью? Мало ему замученного Асруда, он хочет всех Ригонов под корень извести? Ну, в одном ошибся негодяй: на всякое железо найдется острая сталь!

Навалившись на стол, он опрокинул его, но Хор и Поун оказались быстрее – оба успели вскочить, отшвырнули лавку и стояли с обнаженными мечами. Одинцов прыгнул к двери, успев по дороге ткнуть бар Кейна в бок кулаком. Он перекрыл выход во двор, и было похоже, что экспедиция на Калитан закончится в этом зале, среди разбросанной посуды и луж вина и пива.

Лазутчик поднялся, растирая ребра.

– Ну, молодой Ригон, – зловеще процедил он, – плыть тебе в Тагру в железе… Конечно, ты умелый боец, но мы трое – не шайка голозадых ксамитов!

Его клинок с лязгом покинул ножны.

– Хор, Поун! – Бар Кейн скосил глаз на подчиненных, одновременно наблюдая за Одинцовым. – До смерти не бить! Сечь по ногам! Потом – плашмя по голове!

Они надвигались на Одинцова с трех сторон, и тот шагнул навстречу, чтобы выиграть пространство для маневра. Зал был невелик, челем тут не помашешь, но для меча и кинжала места хватит. Хора он убьет – это Одинцов знал точно. Не такая уж шишка этот Хор, чтобы бар Савалт из-за него разгневался… Что до Поуна и Кейна, то их он пощадит. Возможно, пощадит… если бросят оружие… А сейчас надо рубануть Хора. Как следует рубануть, от души!

– Эй, следите за его клинком! – предупредил своих бар Кейн, с опаской поглядывая на длинное лезвие меча.

– Сейчас ты познакомишься с ним поближе, – пробормотал Одинцов и размахнулся.

Он едва сумел сдержать удар, отступив на шаг и задохнувшись от изумления, ибо клинки его противников вдруг глухо звякнули об пол, а сами они застыли, словно каменные статуи.

– Не надо их убивать, Эльс, – раздался за его спиной женский голос, говоривший на ратонском.

Одинцов стремительно повернулся к двери.

Глава 17 Катампа

Азаста Риэг, пожилая, но бодрая дама, была эмиссаром Ратона в Ханде. В этом городе купцов, мореходов и лесорубов она занимала высокое положение, являясь главой храма Ири – так называли здесь Ирассу, богиню удачи и судьбы. Под властью Азасты были жрецы и жрицы, послушники, челядь и собственная стража – сотни четыре народа, жившего и кормившегося при храме. Это святилище напоминало не церковь или собор, а процветающий монастырь, ибо, кроме молитвенных залов, тут имелись госпиталь, библиотека, храмовая школа, поварни и трапезные, конюшни и мастерские, кельи и просторные дворы. Все это было обнесено пятиметровой стеной, над которой возвышались две высокие башни: в северной обитала Ири, в южной – Азаста Риэг, верховная жрица. Она толковала волю богини, и ее советы были мудры, а пророчества всегда сбывались. Неудивительно! Ибо Азаста Риэг обладала ментальным даром, столь же редким в этом мире, как и на Земле.

Они с Одинцовым сидели в уютном чертоге северной башни. Сгущались сумерки, но с высоты еще открывался вид на городские стены, крыши домов, извилистые ущелья улиц, пятачки площадей и лес корабельных мачт в порту. Постоялый двор, где Одинцов едва не зарезал бар Кейна с подручными, был недалеко от храма, и, выглянув в узкое окно, он смог разглядеть лазутчика. Бар Кейн бродил по двору среди фургонов и телег, о чем-то заговаривал с возчиками и торговцами, а Хор и Поун тенью следовали за ним. Должно быть, они выясняли подробности насчет вампиров и морских чудовищ.

– Что вы с ними сделали? – спросил Одинцов, обернувшись к Азасте.

– Погрузила в краткий сон. – По суровому лицу женщины скользнула скупая улыбка. – Еще подправила кое-что в их головах. Они не помнят о ссоре с вами, думают, что вы уже отправились в Тагру. Это лучший выход, чем кровопролитие.

– Но мой тарх! Он в конюшне постоялого двора!

– Уже нет. Мои слуги отвели его сюда и заодно прихватили ваши вещи и оружие. Впрочем, тарх вам не понадобится.

Тон у нее безапелляционный, отметил Одинцов. Так мог говорить генерал со своим адъютантом, распекая его за нерадивость.

– Как вы меня нашли, Азаста?

Она коснулась лба и вытянула руку к окну. Жест был красноречив – ментальный поиск или что-то в этом роде. Не дай бог, если она еще и мысли читает, подумалось Одинцову.

– Мы нуждаемся в ваших услугах, Эльс, – произнесла женщина. – К счастью, вы оказались в нужное время в нужном месте… почти в нужном – от Ханда до Катампы можно добраться за полтора фара.

Три часа, перевел для себя Одинцов. Они беседовали на ратонском – этот язык больше подходил для деловых переговоров.