Око за око

Условие было выполнено. Весело выдохнув, хлопнув ее по заднице, бастард улегся рядом, заломив руки за голову. Собой он был более чем доволен.

Свернувшаяся калачиком девушка положила руки под подушку. Чувствовала себя Санса не самым лучшим образом, но плакать ей больше не хотелось. Миледи было до омерзения противно, и, уговаривая себя в необходимости близости со своим мучителем, напоминая о мести Петиру, она закрыла глаза, стараясь побыстрее уснуть.

Рамси Болтон глубоко дышал, вновь чувствуя себя лордом, поднимавшимся с бастардских колен, а ведь стоило лишь едва изменить условия его нового положения, и вот оно! Он, по крайне мере, больше не заперт в четырех стенах и опять берет то, что принадлежит ему по праву. Бедная женушка и не подозревала на что подписывается, и бастард, улыбаясь ироничности ситуации, посмотрел на свою леди-жену. Натянувшая покрывало до подбородка, Санса едва дрожала. В первую ночь было точно также.

Санса Болтон спустилась с небес, на которые, как думала вознеслась, вытащив его из той ямы, в которую, как полагала, его отправила. Вновь бастард чувствовал себя хозяином, лордом, и, протянув руку, он пригладил распластанный по подушке волосы.

Лорд Болтон вернулся в Дредфорт. Ее идея, и, как это ни странно, но именно с ней он ощущал себя высокородным, благородным отпрыском своего дома. Не с Мирандой или какой-то другой потаскушкой.

– Не спишь? – спросил он, услышав, как сбилось ее дыхание. – Ты никогда не засыпала сразу, – добавил он, не дождавшись ответа. Леди Старк открыла глаза, покрепче натянув одеяло до подбородка. Не одна она мучилась излишней наблюдательностью.

Лорд Болтон встал с постели. В углу комнаты стоял кувшин с водой и, проигнорировав стоявший поблизости стакан, мужчина смачно отпил из горла.

– Пялишься на меня? – почувствовал он взгляд на себе.

– Я уже все видела.

– Хм-хм. Смотрю тебе стало нравиться пользоваться моим именем.

– Кобылку все равно повязали. Хоть какая-то от этого польза, – фыркнула девушка, и Рамси улыбнулся. Она стала холоднее, не простив ему его положения сверху, но все также язвила.

– Как тебе мой замок?

– Слишком темно. Посмотрю завтра.

– Знаешь, – начал бастард, улегшись в кровать. – Я бы мог перерезать тебе горло сегодня. Несколько раз…

– Тебя это не удовлетворило бы. – повернулась к нему на мгновение девушка.

– Ты так в этом уверенна?

– Да… – она о чем-то задумалась. – Тогда с собаками… Мне показалось этого мало, – призналась она, и бастард хмыкнул. Его благоверная жена была чертовски права, и откинув кудрявую голову на изголовье кровати, Рамси вновь погрузился в свои думы.

Там роились приятные мысли – планы мести за свое поражение под Винтерфеллом, и прежде всего не ублюдку Джону, а ей. Он бы ее нещадно порол и насиловал. Днем и ночью. Надел бы ошейник на шею, и, посадив на коня, провозил бы ее нагую по морозу, чтобы все видели посаженного им на цепь лютоволка. Было бы весело вновь обрести такую игрушку, красивую и принадлежащую только ему, да вот…

Ему начинало нравиться... Начинало нравиться с ней говорить. Она иногда забывала о своем страхе перед ним, превращаясь в сплошную язву, и его это безумно забавляло. Молодого лорда интриговало ее желание мести и просыпавшаяся доселе нетипичная ей жестокость. Мужчина начинал испытывать какой-то посторонний интерес и хотелось... Кажется, он просто размяк от долгого заточения.

– Ф-ф! – фыркнул на себя бастард. Он крепко ухватил проваливавшуюся в дрему девушку, притягивая к себе. – Ты права, пожалуй. Я жутко не удовлетворен. Раздвинь-ка ноги, милая. – грубо чмокнул он ее в щеку.

И в этот раз Рамси Болтон был жестче.

А на улице стояли солдаты, поглядывая на окна господской спальни. Гобер Натвуд недовольно смотрел на мелькавшие в свете огня тени. Подле него возник гремевший тростью и ключами старик.

– Ничего не понимаю. Это ведь… он? Приблуд Русе?

– Угу, – прохрипел тот ему в ответ.

– Сначала получаем сообщение о смерти отца. Потом получаем сообщение от сына – хватать всех рыжих девок, ибо девчонка Старков сбежала. А после битвы под Винтерфеллом она заявляется с ним, и теперь… Строят из себя новобрачных, – злобно махнул рукой он на окно.

– Бабы – глупый народ. Никогда не знает, что делает, – искривился улыбкой пожилой мужчина. Он пригладил бороду, упершись на зубец стены, и добавил. – Она к тому же из стаи Старков. Волчица, если уж однажды покрылась кобелем, больше никого к себе не подпустит.

– А она ничего. Понятно, чего мы ее искали. Хм-хм. – хихикнул какой-то молодчик, стоявший неподалеку.

– Ты сам отправил письмо в Винтерфелл, Гоб.

– Что нам делать, Кроу? – спрашиваясь совета, спросил кто-то из темноты собравшегося уходить старика.

– Что, что!!! – щурился старик, радуясь появлению законных хозяев. – Лорд Болтон и леди Болтон дома. Радуйтесь, идиоты, и расходитесь. Новый день – новая пища.

– Ну-у-у... Добро пожаловать домой, милорды. – поклонился молодчик окну господской спальни, вызвав смех у сослуживцев, и Дредфорт вскоре погрузился во тьму.

====== Женщина и шлюха ======

– После вчерашнего ты не очень-то разговорчива, – шепнув жене, Рамси Болтон расплылся в улыбке, посмотрев на нее исподлобья.

В ответ ему засветились две льдинки полные неподдельной ненависти. Санса опустила глаза и остервенело ковырнула ложкой в каше. Аппетита у девушки итак не было, а ей к тому же приходилось терпеть общество бастарда, периодически напоминавшего ей о произошедшем.

Вчерашние пришельцы расположились в обеденной зале замка. Высокий потолок создавал ощущение квадратности, и, сравнивая с Винтерфеллом, сперва могло показаться, что зал не столь просторен и мрачен, но это было не так. Приказов от лордов никаких не поступало, и желая уберечь от мороза тепло, заточенное в каменных стенах, слуги приоткрыли лишь часть ставней.

К завтраку леди Болтон намеренно припозднилась, но усевшийся во главе стола бастард приберег для нее место возле себя, решив поиграть в “лорда и леди” дальше.

Видеть ей его абсолютно не хотелось. Не хотелось видеть этого порой придурковатого безумного взгляда, эту искривленную шрамом улыбку, эту кудрявую голову, плодившие мысли гадкие одна к другой. Ей был противен этот вкрадчивый голос, в тоне которого слышалась сплошная издевка над ней и ее жизнью. Она его презирала. Она его ненавидела, и сейчас, пережив первую ночь подле этого садиста, Санса понимала, что переоценила себя. Решившись на месть Петиру Бейлишу, она опять позволила ему прикоснуться к себе, не понимая, что добровольно возвращается в тот кошмар от которого бежала. Она отдалась этому зверю, позволив безродному псу овладеть волком, и теперь, чувствуя ноющую боль между ног, вспоминая как это все было, едва находила в себе силы, чтобы не затрястись.

Это было целиком ее решение. Никто не принуждал ее, но не отдавая себе в том отчета, девушка люто ненавидела именно его за это.

– Доброе утро, полагаю. – в просторный зал вошел Гобер Натвуд.

Одет мужчина был в черный костюм. Мехов Гобер не носил, довольствуясь толстой грубой шерстью плаща. Его темные волосы, давно не знавшие руки цирюльника, топорщились в разные стороны, проблескивая редкими серебряными нитями. В противопоставление шевелюры короткая борода, закрывавшая подбородок, выглядела чересчур приглаженной.