Олд мани

– Теона, Маркус уже познакомил вас с Мариной? Или мне, как отцу, первому выпала такая честь?

– Ты первый, пап, – ответил Марк вместо меня.

Камилла шумно поставила бокал на стол, но продолжала ядовито улыбаться, пытаясь сохранить лицо. Правда от ее улыбки становилось не по себе.

– Как трогательно, Феликс, – почти прошипела она, переходя на английский, чего не делала все это время, – и как предсказуемо, что Маркус идет по твоим стопам.

– Камилла, – предостерегающе произнес Феликс.

– Что Камилла?! – она повернулась ко мне, и в ее голосе снова послышался плохо скрываемый яд. – Теона, вы не знаете нашу семейную историю? Наверняка Маркус не вдавался в подробности. Таким обычно не гордятся. Он внебрачный ребенок. Поэтому чисто по-женски хочу вас предупредить. Сильно не рассчитывайте что-то получить. Как верно подметил мой муж, ваш союз – это просто зов крови. Но это пройдет…

Марк медленно положил вилку на тарелку, и я почувствовала, как напряглось его тело рядом со мной.

– Камилла, – тихо сказал он, – ты переходишь все границы.

– Мой мальчик. Что ты, какие границы? – рассмеялась она. – Я просто делюсь семейными воспоминаниями с нашей гостьей. Разве ей не интересно узнать, что некоторые модели поведения передаются по наследству?

– Что ты имеешь в виду? – холодно спросил Марк.

– Я имею в виду, дорогой пасынок, что ты удивительно точно копируешь поведение своего отца.

И вроде бы весь яд, которым так щедро плевалась Камилла, относился исключительно к Марку, но я не могла отделаться от чувства, что она чертовски права. Камилла сама не осознавала, что все сказанное на самом деле касалось не ее пасынка, а любимого старшего сына.

Когда Маркус предупредил меня, что у них с Адрианом разные мамы, я не успела провести параллели между схожестью ситуаций. А ведь история повторяется. Феликс увлекся русской женщиной, пока его жена занималась их маленьким сыном. Адриан знал о предстоящем договорном браке, но встречался со мной, уверяя, что любит настолько, что готов нести ответственность за спонтанный секс без средств контрацепции. Определенно, у двух поколений Рошфоров есть сходство в модели поведения. С одним только отличием. В нашей истории с Адрианом не поставлена точка, а значит, есть все шансы на счастливый финал. И я не позволю обиженной женщине взращивать мои собственные страхи. Достаточно мелкой дрожи, которую она сумела вызвать во мне своей ядовитой речью.

– Ты права, – сказал Марк тихим, но полным угрозы голосом. – Я точно копирую поведение отца. В том, что терплю тебя, когда другой бы на нашем месте придушил.

– Да как ты смеешь, щенок?! – взвизгнула Камилла.

– Дорогая моя мачеха, я уже давно не щенок, если ты не успела заметить. К тому же хожу без намордника, – ледяным тоном ответил Марк, – поэтому не лезь на мою территорию и не смей запугивать мою девушку.

Лицо Камиллы покраснело так, что даже дорогой тональный крем не смог скрыть резко проступивших красных пятен.

– У меня пропал аппетит, – процедила Камилла, раздраженно бросая салфетку на стол.

Она поднялась так резко, что стул качнулся назад и с грохотом упал. Не говоря больше ни слова, Камилла стремительно вылетела из столовой. Феликс вздохнул, бросил на Марка тяжелый взгляд и поднялся следом за женой. Когда дверь за ними закрылась, я выдохнула, только сейчас поймав себя на том, что все это время практически не дышала.

Глава 6

Мы остались втроем в гробовой тишине. Я сидела, чувствуя себя виноватой в семейном скандале, хотя прекрасно понимала, что дело далеко не во мне. Скорее в многолетних семейных травмах и нерешенных конфликтах.

– И всегда у вас так весело? – спросила я, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.

– Привыкай, любимая, – усмехнулся Марк, допивая вино. – Почти всегда. Поэтому я стараюсь как можно реже тут появляться. А то, знаешь ли, токсичная обстановка работает не хуже чистого яда.

– Маркус, не заигрывайся. У тебя сейчас нет зрителей, – холодно произнес Адриан, хотя до этого не проронил ни слова.

– Разве? – нахально усмехнулся Марк, глядя на брата.

Адриан сжал кулаки, но ничего не ответил.

– Может доедим? – предложила я, указывая на почти нетронутые тарелки.

– Конечно, веснушка, – мгновенно подхватил Марк. – В конце концов, шеф-повар старался. Не будем его обижать. А Камилла завтра все равно сделает вид, что ничего не произошло. Да и я тоже. Это, кстати, еще одна наша семейная традиция – делать вид, что все в норме.

После ухода Камиллы и Феликса разговор за столом не клеился. Мне хотелось нормально пообщаться с Адрианом, но при Марке он молчал. Из-за этого я чувствовала себя одиноко. Вроде бы я приехала к своему парню, отцу моего будущего ребенка, а он сидит как истукан, как будто ему подписку на диалоги не активировали.

Марк старался говорить за троих, но не получив ответной реакции ни от меня, ни от брата, махнул на нас рукой и занялся стейком.

– Может прогуляемся после ужина? – спросила я в пустоту, хотя обращалась главным образом к Адриану.

– Отличная идея, – бодро ответил Марк, опередив брата.

Адриан угрожающе покосился на Марка, но тот сделал вид, что ничего не заметил.

– Конечно пойдем. Покажем тебе наш парк, – спокойно ответил Адриан.

Как только мы покинули дом и вышли на свежий воздух, Марку быстро наскучила прогулка и он сказал:

– Ладно, голубки, дальше вы сами. Надеюсь, не заблудитесь.

Марк с ленивой ухмылкой скрылся за поворотом аллеи из аккуратных кустов, оставив нас с Адрианом наедине. Мы стояли посреди дороги, над головой висела почти полная луна, где-то стрекотали цикады и доносился приглушенный шум волн. Воздух был наполнен сладковатым ароматом цветов и свежестью морского прибоя.

Повисла неловкая пауза. Ни я, ни Адриан не спешили ее нарушить.

– Прости за сегодняшний вечер, – наконец произнес Адриан и взял меня за руку.

Мы свернули и неспешно пошли по гравийной дорожке, уходящей вглубь парка с буйной растительностью. С каждым шагом дом оставался все дальше, а напряжение между нами постепенно таяло.

– И за мою мать, – добавил Адриан, – она сложный человек.

– Я заметила.

– Теона, – Адриан остановился в розовом саду возле фонтана со скульптурой кокетливой русалки и повернулся ко мне. – Я хочу, чтобы ты знала. То, что произошло сегодня за столом, это не про нас. Моя мать просто до сих пор не может простить отцу его прошлые ошибки.