Олень

Что касается самого Салладора Саана… что ж. Богатый и успешный пират, уверенно занимающий «пост» главы гильдии пиратов Лиса, со всеми вытекающими из этого издержками, факторами и «причитающимся». Держатель общака, получает проценты с пиратской добычи, разумеется, щедро делясь ими с самим городом. И, конечно же, выступает крышей и защитником от всевозможных рисков, что неустанно преследует работников данной сферы. Риски-риски… куда же без них? Всё-таки деньги там крутятся очень большие.

Однако, как настоящий приватир и бизнесмен, Салладор Саан не складывает яйца в одну корзинку. Являясь частью элиты города, не брезгует Саан и кредитованием, страхованием грузов и кораблей, наёмничеством и… таки да, обычной торговлей. Конечно, нанять самого Саана и весь его флот – удовольствие не из дешёвых, но и необходимость в таком возникает в исключительно редких случаях. По большей части можно обойтись просто информацией, что ты пребываешь под защитой самого Салладора. Уж поверьте, для большинства этого будет вполне достаточно. А что касается торговли, то тут слухи гласят, что помимо примерно сорока боевых кораблей у Саана в распоряжении около сотни торговых. Мне лично кажется, что гораздо меньше. Но… в любом случае, их должно быть кратно больше, чем есть у меня на данный момент.

Спустя сутки после того, как мы прибыли, во второй половине дня вдалеке показался корабль Саана, «Валирийка». Большая трехсотвёсельная галлея, раскрашенная в характерном лиссенийском стиле, а именно белые и зелёные полосы вдоль бортов. Корабль впечатлял – красавица могла посоревноваться в размерах с «Яростью», флагманом королевского флота, и не могла не вызвать восхищения своей резьбой вдоль бортов, а также прекрасной позолоченной женской фигурой на носу. Стоило кораблю приблизиться, как с борта была спущена пятерка больших лодок, которые стремительно взяли курс на берег, и не успело пройти и десять минут как они достигли оного.

Несколько десятков человек споро вытащили лодки на сушу, принявшись их быстро разгружать от всякого добра, а в нашу сторону, где мы с сиром Давосом степенно ожидали гостей, двинулась делегация, которую возглавлял пёстро одетый мужчина. Салладор Саан собственной персоной. Стройный, крепкий и поджарый, явно не утративший ещё молодецкую ловкость и силу, которую не удавалось в полной мере сокрыть даже характерному балахонистому наряду. От десятилетий морских походов его лицо покрылось ровным и крепким загаром. Ухоженные усы и остроконечная борода, седина которой сияла как чистое серебро, ярко выделялись на смуглом улыбчивом лице. Одет был пират броско и дорого, на восточный манер. Шевелюра была спрятана под натуральный тюрбан, однако часть седых завитых волос ниспадала водопадом, закрывая уши. Красно-синий халат был расшит золотом и накинут поверх белой рубахи и шаровар, талию опоясывал широкий золотой пояс с рубинами, на котором висела столь же богато украшенная кривая сабля. Завершался образ широким шейным платком и выглаженными наплечниками халата, приобретшего таким образом интересный «заострённый вид», навевавший мысли об арабских колдунах из сказок.

Салладор вышагивал по песку словно тигр по джунглям – мягко, плавно и уверенно. Он широко и приветливо улыбался, демонстрируя белые и здоровые зубы. Стоило его делегации, среди которой было и пять девушек в воздушных и прозрачных одеяниях, приблизиться на приемлемое расстояние, как Давос вышел навстречу.

– Давос, мой дорогой! – Салладор довольно хорошо говорил на андальском, но было видно, что со своим акцентом и определёнными «языковым привычками» он не стремился работать. – Как я рад видеть тебя в добром здравии! Старый стал совсем, правда, да!

– И я рад видеть тебя, Салла. – Не остался в долгу и Давос, вплотную приблизившись к гостю.

Старые друзья крепко обнялись, обменявшись заодно парочкой фраз на ухо. Когда двое «намиловались» и отлипли друг от друга, Давос подвёл ко мне человека, с которым я так хотел встретиться.

– Ваша светлость, позвольте представить Вам – Салладор Саан. Отважнейший из всех моряков, которых мне довелось знать.

Ни титулов, ни положения в Лисе, ни ещё какого-то «возвышения» не было в том, как Давос представил этого человека. Давос умён… он хорошо знает нравы и эго наших восточных соседей, хорошо знает и самого Салладора. Раз акцент взят только на отважного моряка, то именно это последний и хочет слышать. С такими размышлениями я слегка наклонился под внимательным и любопытным взглядом голубых глаз.

– А перед тобой, Салладор, верховный лорд Штормовых Земель, мастер над законом и брат Его Величества Роберта Первого. Ренли Баратеон.

Довольно улыбнувшись, Саан также коротко поклонился, в конце протянув свою увенчанную множеством колец руку.

– Лорд Баратеон.

– Господин Саан. – Отринув титулы, пожал протянутую руку. Тонкая и узкая ладонь, сухая и мозолистая. – Прошу, позвольте удивить Вас андальским гостеприимством.

Слегка повернувшись, я протянул руку в сторону навеса, установленного над большим застеленным коврами топчаном с мягкими подушками. Всё под стать нашему дорогому гостю.

– Андальское гостеприимство... – Задумчиво проговорил Салладор, словно пробуя слова на вкус, – две больших разных вещи, лорд Баратеон.

Рядом засипел Давос, явно глотая несказанные слова в адрес друга. Однако в ответ я смог лишь неожиданно для себя засмеяться, настолько от Салладора повеяло так понятными мне родными просторами осознанных и не очень переплетений культур и нравов. Впрочем, сквозь это веселье я оценил чужой секундный откат на «в меру ломанный андальский» со стороны нашего гостя… думается мне, таким контрастом он в равной степени развлекает себя, и проводит грань между собой и своими земляками в моих глазах

– Мессир, – почти что проворковал, – не стоит опасаться андальского гостеприимства! Не сегодня, по крайней мере… у нас нет с собой столько вина.

В ответ уже смеялся Салладор. Открытая манера держаться, смелая, но не слишком вызывающая… всё это пока что не могло не располагать к его персоне. После тёплого приветствия мы, наконец, направились к навесу, вокруг которого уже вовсю суетились слуги, в том числе и самого Саана. Почти сразу удалось удивить старого пирата, предложив вымыть руки с мылом (жидким, разумеется). Заверенный моими словами, что так будет лучше, заинтригованный Салладор повторил процедуру за нами с Давосом.

– Как прошёл Ваш путь, господин?

Стремясь соответствовать своему статусу хозяина, я начал необременительную беседу в ожидании пищи. Мы расположились полукругом на удобных подушках у низкого столика, мы с Салладорам друг напротив друга, Давос между нами. Вновь замелькали слуги, расставляя кувшины с вином и узваром, а также закусками, которые должны скрасить ожидание главного блюда. Сухофрукты, сыр, зелень, жареные мидии в чесночном масле и сливках, ароматно пахнущая нарезанная дыня.

– Хвала Богине, благополучно, милорд. – Саан поднял правую руку над собой, ладонью вверх. – Ещё не родился тот пират, что посмеет бросить вызов самому Салладору Саану.

В конце Саан сам и рассмеялся, а мы с Давосом его поддержали. Выпили, закусили.

– Дураки, достопочтенный Салладор, бич всех времён и народов. – Закусив дынькой, продолжил разговор. – Он извечен и непредсказуем.

– Неприглядная истина, лорд. – Покивал Саан, поглядывая на меня с нескрываемым любопытством и интересом да забрасывая в рот горсть изюма. – В последнее время, воды Узкого моря и впрямь беспокойны. Эти сыновья шлюх и ослов из Тироша вновь задумали что-то злобное и подлое, как само их трижды проклятое семя. А переевшие моллюсков свиньи из Мирра? Вновь подняли цены на свои товары! Видите ли, война у нас с ними. И? Все воюют, постоянно воюют. Что теперь? Не торговать?

Вопрос явно был риторическим и отвечать на него я не стал. Но тему поддержать стоило

– Действительно, в последнее время от тирошийских приватиров сплошные убытки и неудобства. – Печально покивал головой. – Никакой управы на них, даже королевский флот не в состоянии урезонить этих негодяев...

После такого захода взгляд Салладора блеснул повышенным интересом, а рука многоуважаемого пирата огладила клинышек бороды.

– ... представляете до чего дело дошло! – Я продолжал наигранно сокрушаться. – От такой угрозы мои младшие партнеры были вынуждены прекратить всякие поставки в Тирош и Мирр. Моё сердце обливается кровью, стоит только представить, сколько убытков принесла столь вопиющая разнузданность тирошийцев...