Она - моё табу

— Всё хорошо? — негромко спрашивает Дикий, когда отъезжаем на несколько километров.

— Да, Андрюш. — скатываюсь на обочину и ставлю машину ручник. Сажусь лицом к нему и, будто в мольбе, протягиваю к нему руки. Он подставляет раскрытые ладони под них и оборачивает пальцами запястья. С нежностью поглаживает шершавыми пальцами. Тепло его кожи проникает в меня. Согревает изнутри. — Теперь всё хорошо. Ты же рядом.

— Я всегда рядом, Манюня. Помни, что если я тебе нужен, я приду. Даже если ты не просишь об этом.

— Как сегодня?

— И всегда так будет.

— А как же сказать мне спасибо? — весело бомбит Промокашка сзади.

— А как на счёт пришибить тебя монтировкой? — выбиваю ядовито, скосив на него взгляд.

— Вот, значит, как ты меня любишь? — дуется друг, обречённо вздыхая. — Я вас свёл. Лечу спасать тебя, а ты вот так?

— А я вот так. — толкаю с усмешкой. Андрюша только качает головой, но тоже улыбается. — Но я же любя. Спасибо, Паш, что приехал, но…

Закусываю язык, но уже поздно. Все понимают, что я не договорила: «ты притащил с собой Андрея и только всё усложнил».

Избегая прямого зрительного коннекта с Диким, возвращаюсь к ветровому стеклу и выезжаю обратно на дорогу.

— Куда поедем? — спрашиваю громко.

— Меня закинь к Вальке, а сами катитесь куда хотите. — ржёт друг.

— Окей. — кошу глаза на сидящего рядом мужчину. Он же своими меня просто пожирает. Жар воспламеняется в груди и бросается к щекам. Андрей весело хмыкает и улыбается. — А мы куда? Есть идеи?

— Есть одна. Паха, ты же на хату сегодня не вернёшься? — прокручивает к нему голову.

— Предлагаешь оставить вас наедине? — поднимает вверх бровь, типа изумляется он.

— Именно.

— Пф, да без проблем. Только кровать мне не сломайте.

— Придурок! — шиплю, когда лицо краснеет ещё ярче.

Дикий перегибается через консоль и шепчет мне в ухо:

— Порядок, Фурия. Не нервничай. Просто побудем вдвоём. Посмотрим какой-нибудь фильм. Закажем пиццу. Как тебе такая идея?

— Даже целоваться не будем? — подшучиваю так же интимно тихо.

— Если захочешь. — коротко прокашливается и уточняет ещё тише: — Будем делать всё, что ты захочешь.

Почему-то мне в голову лезут идеи совсем не о фильмах и еде. Мамочки, да что со мной не так?

Затормозив на светофоре, подставляю ему губы. Короткое терпкое касание обжигает всего на мгновение.

— Мне очень нравится с тобой целоваться, Андрюша. — выдыхаю ему в рот.

— Мне тоже, Царевна.

И, сжав ладонью затылок, стирает все тени тяжело давшегося дня пряностью жаркого поцелуя. А я вдруг понимаю, что если бы у нас в запасе была целая ночь, ими бы она не ограничилась.

? Удачи, урод.

Глава 40

Для будущего одного шага недостаточно

На растянутом на всю стену белом полотне плавно сменяются картинки фильма, транслируемые проектором. Резкие яркие вспышки периодически освещают полумрак, царящий в комнате. Откинув голову на красный кожаный диван, недовольно морщусь от противного скрипа. Не квартира, а, блядь, бордель. Именно по этой причине мы с Крис сидим на полу. Рядом открытая полупустая коробка с пиццей и два стакана приготовленного Царёвой безалкогольного мохито. Объёмный звук домашнего кинотеатра создаёт иллюзию полного погружения.

В мозгу неустанно зудят десятки вопросов и мыслей. Оттого и за сюжетом триллера почти не слежу. Зато Фурия увлечённо смотрит в экран, строит теории и версии, то и дело толкает какие-то догадки. Свернувшись калачиком, устроилась головой на моих вытянутых ногах. Ведомый каким-то первобытным инстинктом защищать и заботиться, глажу по голове, перебираю шелковистые пряди, растираю их пальцами, тащась от их мягкости. Слегка склонившись ниже, тяну носом дурманящий запах её тела. Прикрыв глаза, просто наслаждаюсь недолгим этапом спокойствия и того, что она рядом.

— Ты меня нюхаешь? — вопросительно сечёт Кристинка.

Застуканный с поличным, отпираться не пытаюсь. Улыбнувшись, но так и не открыв глаз, склоняюсь ещё ниже и, уже внаглую прижав нос к шоколадным волосам, с жадностью задыхающегося под водой занюхиваю.

— Ты точно маньячело! — раздражённо бухтит Царевишна, отрывая голову от моих бёдер, но уголки губ дрожат от улыбки. Переворачивается на спину и, поёрзав на твёрдом полу, укладывается поудобнее. Тянется пальчиками к моему лицу и едва ощутимо касается губ. — Нельзя быть таким хорошим. — шепчет предельно тихо. Мне приходится свернуться в два раза, чтобы расслышать её голос. — Мне так хорошо с тобой, так спокойно.

Продолжая водить кончиками пальцев по губам, неотрывно смотрит мне в лицо. Прихватываю один из них губами, но лишь слабо сжимаю. Сам не могу оторвать взгляда от неё. На левой щеке след от складок ткани. Пучок, в который были собраны её волосы, уже давно рассыпался, а из хвоста выбились целые пряди. Тигриные глаза под перепадами света сияют. Лёгкая загадочная улыбка гуляет на маковых губах.

От разнобоя эмоций сердцебиение коротит по ритмам. То притормаживает почти до полной остановки от какой-то невменяемой нежности к ней. То с размахом барабанит по расплавленным злостью костям из-за её нежелания рассказать правду.

Я больше не спрашиваю, чтобы не доводить до очередной ссоры. У нас их и так сверх меры. Ни одна короткая встреча не обходится без них. Даже её отрицание не смогло убедить меня в том, что тот пидор, что сегодня был у них в доме, и её насильник не один и тот же человек. Я видел, как он смотрел на неё. Плотоядно. Даже меня от этого взгляда то в озноб, то в жар бросало. Элементарно тупо за его взгляд я бы мог это уёбище голыми руками разорвать. Но не это дало мне уверенность, а то, как вела себя Крис. Она буквально тряслась. За тот час, что провёл в их доме, она вся издёргалась. Что бы ни говорила, она его боится. Я знаю, как Фурия умеет ненавидеть. На собственной шкуре испытал. За измену Крис должна была ненавидеть, а не бояться. И то, как рьяно убеждала меня, что он не тот, кто подверг её насилию. Слишком старалась. В тот момент, когда увидел их вместе в коридоре, понял, что способен ради неё на убийство. Под влиянием эмоций, ярости, ревности и желания отомстить за неё я смогу сделать это. Пусть не с холодным просчётом, но всё же. Наверное, мне всё же стоит избегать этой темы, чтобы не загреметь за решётку. Слишком опасно.

— О чём ты думаешь? — всё так же, не повышая тональности, шелестит Кристинка.

Переведя одну руку, притискиваю её пальцы к губам и целую.

— О тебе. — признаюсь в части своих мыслей.

— О чём именно?

— О том, как сильно ты сводишь меня с ума. Как с тобой сложно. — она хмурит лоб и поджимает губы, подозрительно сощурив глаза. Улыбнувшись, слабо трясу башкой. — И о том, насколько ты изменилась за последний месяц. Ты и правда стараешься подстраиваться под наш формат отношений. Это непросто. Я понимаю.