Шрифт:
========== Пролог. Мертвая земля. ==========
«Благими намерениями вымощена дорога в ад».
Далеко от надежных стен Сины и печально известных обломков славной Марии есть мертвая земля. Но мертвая она не потому, что все живые существа покинули ее, вовсе нет! Там раскинулись моря из вековых деревьев, в которых гордо вышагивали стада оленей, а на рассвете солнце поднималось под аккомпанемент многоголосого хора птиц.
Вот только этот маленький Рай на многострадальной Земле возродился из крови всего человечества. Как невообразимо прекрасный и алчный цветок,
Чуть больше ста лет назад это место называлось Берлином, но сейчас эту древнюю столицу невозможно было узнать. Этот рукотворный гигант, когда-то олицетворявший собой славу и величие прошлых лет, в нынешние времена напоминал обглоданный скелет полусгнившего трупа. Сотни осиротевших многоэтажных зданий грустно смотрели на изменившийся мир. Их окна-глаза потрескались от старости, а кое-где и лишились стекол. Аккуратные тротуары и большинство заасфальтированных дорог поросли сорняком, а там, где раньше были стоянки, разложились в горы коррозийного железа автомобили.
Ни электричества, ни шума города, ни людей – именно так выглядел этот мегаполис, разделяющий свою нелегкую судьбу со всеми городами Земли. И ни один исследователь не смог бы догадаться, что произошло здесь чуть больше столетия назад, если бы не одно огромное но: иногда жители здесь все же появлялись.
Гигантские неповоротливые твари, чьим уделом стала бесконечная охота на разумную дичь, часто бродили в окрестностях, как будто пытаясь что-то вспомнить. И, возможно, если бы они помнили, как читать, и пробрались в подземные лаборатории, эта тайна открылась бы им.
«Имя им Титаны - страх и погибель этого мира. Бездушные создания, которых мы создали…» - было написано на последней странице толстой тетради, где один гениальный ученый записывал свои мысли и инновационные идеи.
Его звали Григорием Йегером. Он был тем мечтателем, который поставил судьбу своей расы на одну чашу весов, а на другую - свои исследования.
Исследования перевесили - и человечество практически вымерло.
========== Глава 1. Отрывок из писания, воспоминания, боль. ==========
– Нет-нет, вы дослушайте!
– Конни встал на табуретку, изобразив задумчивую позу не принятого этим грубым миром поэта, и приготовился читать отрывок из случайно попавшей к нему в руки книжки.
Все, кто находился в библиотеке старого замка, оторвались от своих дел и повернули головы в сторону товарища по оружию, надеясь услышать что-нибудь действительно интересное. Правда, это было лишь напускное внимание, родившееся от нежелания и дальше прислушиваться к завывающим за стенами ветрам и тяготящему душу чувству легкой нервозности в преддверии первой настоящей вылазки.
Жан, Бертольд и Райнер прервали карточную игру и с неохотой уставились на друга. В их глазах читалось недовольство, ведь эти трое почти час играли и никак не могли выяснить, кто из них достоин получить тройную порцию пайка за ужином, а проигравших оставить ни с чем. До оглашения ставок к ним хотела присоединиться и Саша, но от одной мысли, что придется расстаться с честно заработанным пайком, девушке стало не по себе. Теперь она сидела рядом с друзьями, надеясь подлизаться к победителю и шутки ради стянуть у него несколько картофелин. А заявление Конни только отдаляло этот светлый момент.
Криста
и Имир, повинуясь непонятному для них самих порыву, наоборот улыбнулись так лучезарно, что все, кто видели это, не смогли сдержать ответной улыбки.Эрен легонько толкнул склонившегося над очередной книгой Армина и потеребил за плечо уставшую Микасу, которая попыталась задремать в удобном черном кресле. Девушка так устала после заключительной тренировки, что просто засыпала на ходу, но увидев заинтересованный взгляд сводного брата, сразу же пришла в себя.
Только Анни осталась равнодушной ко всему, но это никого и не удивило - мало кто понимал эту холодную девушку, непонятно зачем проводившую последние дни в кадетском в этой компании.
– Ну, давай, не томи общественность!
– крикнул Райнер и похлопал в ладоши, пытаясь подбодрить смутившегося друга. Примеру старшего товарища последовали и остальные бойцы.
– Хорошо, - как-то совсем по-детски согласился парень и, чуть не свалившись со стула, начал декламировать отрывок загробным голосом:
– И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные, и всякий свободный скрылись в пещерах и в ущельях гор, и говорят горам и камням: «Падите на нас и скройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца, ибо пришел великий день гнева Его!» У-у-у-у!!
– Конни бросил книгу через плечо и наконец-то смог засмеяться.
К тому моменту, как отрывок был дочитан, большая часть компании чуть ли не каталась со смеху по полу. Никому не хотелось воспринимать этот странный текст всерьез и сравнивать его с собственной реальностью, ведь намного интереснее было наблюдать за юным разведчиком, который смешно щурился и специально коверкал слова, пытаясь вызвать на лицах друзей подобия счастливых улыбок.
– Вот так бред! Как вообще такое можно написать? Звезды с неба упали, вот умора!
– в ответ ему вторил гул из многоголосого смеха бывших кадетов, больше напоминающего дружное ржание лошадей. И во всей этой вакханалии никто не заметил пугающего взгляда, которым можно было и убить.
– Вы заткнетесь сегодня или нет? – тихо прошипела Анни и резко встала.
– Только и можете, что зубоскалить!
– каждое слово было наполнено такой дозой яда, что, если бы это возможно, им бы отравилось все живое в радиусе нескольких километров от корпуса.
Не глядя ни на кого, она вышла из библиотеки и громко хлопнула дверью.
– Я что-то не то сказал?
– пробормотал Конни.
На душе стало как-то тоскливо, улыбки сами померкли на губах уставших детей, а их глаза снова заволокла пелена равнодушия.
Все вернулось на круги своя, и лишь охотница на гигантов, расстроенная и морально опустошенная, никак не могла успокоиться.
***
– Все, я ушла!
– Анни легонько толкнула дверь плечом, привычно улыбнулась вышедшей проводить ее маме и сделала шаг за порог родной квартиры.
На лице девушки сияла искренняя улыбка, а в глазах, еще не покрывшихся толстой коркой ледяного равнодушия, танцевали шальные огоньки. Наконец-то она вырвалась из этого царства спокойствия и скуки и теперь сможет повеселиться!