Они должны умереть
Шрифт:
– Ничего. Ты не имеешь права нарушать границы территории другого клуба.
– Чепуха. Нельзя ли придумать какие-нибудь другие развлечения, чем игра в войну? Это просто ребячество.
– Никакое это не ребячество. Ты просто ничего не знаешь, - сказал Зип.
– Как бы не так, - ответила Хуана.– Просто вы не знаете, чем заняться, вот и делите территории.
– Неправда, знаем. Верно, Сиксто?– спросил Зип.
– Это правда, он знает, - вставила Елена.– Например - как приударить за Чайной.
– Послушай, Елена, - усмехнулся Зип.– А ты не прочь сейчас меня
– Если бы вы знали, чем заняться, - настаивала Хуана, - придумали бы что-то поумнее, чем эти дурацкие игры. Кто вы есть на самом деле - так это настоящие неврастеники.
– Кто?– не понял Зип.
– Перевозбужденные неврастеники, - авторитетно произнесла Хуана.
– И откуда ты взялась, такая умная? Может, у тебя еще и медицинское образование?
– Я читала об этом в одной статье, - самодовольно произнесла Хуана.
– Подумать только, какой великий читатель, - рассмеялся Зип и переключил внимание на Елену.– Ну так как насчет объятий для меня?
– Пусть тебя обнимает Чайна, - холодно произнесла она.
– Ну, ну, продолжай, - усмехнулся Зип. Но его ухмылка, казалось, никак не подействовала на Елену. Она нарочно повернулась к Сиксто.
– Какой неотразимый молодой человек, - лукаво произнесла она.
– Ого?– удивился Зип.
– Кто ты - сильный и молчаливый юноша?
– Это вы меня спрашиваете?– Сиксто явно опешил от такого неожиданного внимания.
– Как тебя зовут?– все ближе пододвигаясь к нему, она улыбалась так, как улыбается Джейн Рассел, которую ей однажды довелось увидеть в кино.
– Сиксто, - ответил он.
– В статье говорится, что с такими, как вы, опасно иметь дело, - опять обратилась Хуана к Зипу.
– Хватит нести всякую чушь, - сердито повернулся к ней Зип, озадаченный поведением Елены.– Я, например, никогда не верю ничему, о чем пишут в этих газетах.
– Ты, я думаю, и читать-то не умеешь, - парировала Елена.
Все происходящее на этом деревянном ящике казалось довольно странным. Несмотря на уверения Хуаны, что Зип - неврастеник, мерзкий и опасный субъект, все ее словесное искусство было направлено на него. И хотя это обращение приняло форму атаки, казалось совершенно очевидным, что она добивается внимания Зипа и только его. Елена тем временем делала то же самое, хотя обращалась к Сиксто. На ящике происходило искусное соревнование в перетягивании каната. Какие бы недостатки ни были у Зипа, именно его внимания, и не другого, добивались девушки. То ли из-за своего безразличия, то ли из-за недалекого ума, но он совершенно не догадывался об этой борьбе.
– А почему ты ведешь себя так спокойно?– допытывалась Елена у Сиксто.– Разве тебе безразличен твой друг Пепе Мирандо?
– Он мне не друг, - ответил Сиксто.– Пепе - нехороший человек.
Девушка сразу уловила акцент. Еще раз взглянув на Сиксто, сказала:
– Ты кто? Тигр или что-то в этом "роде?
– Я не тигр.
– Похоже, что так. Ты плохо говоришь по-английски.
Задумавшись над словами Сиксто, до Папа наконец дошел их смысл.
– Так ты говоришь, что он нехороший? Эй, Зип! Сиксто плохо отзывается о Пепе.
Зип отвернулся от Хуаны:
– Так что ты сказал?
– Ничего, -
ответил Сиксто.Елена, сгорая от нетерпения перехватить внимание Зипа, быстро произнесла:
– Этот морской тигр действительно сказал, что ему не нравится Пепе!
– Я не тигр. Я хорошо говорю по-английски.
– Он отлично говорит по-английски, - захихикал Зип.
– Он утверждает, что Пепе нехороший, - настаивала Елена.
– Ты действительно так сказал?– толкнув Сиксто, спросил Зип.– Это так?– он опять подтолкнул его.– А?– допрашивал Зип, толкая Сиксто все ближе к краю ящика.– Ты правда так сказал?– на этот раз он с такой силой толкнул Сиксто, что тот полетел в грязь. Зип разразился смехом. К нему присоединились Папа и Елена. Хуана еще не решила, что предпринять, казалось, внутренний голос подсказывал ей спуститься и помочь Сиксто подняться с земли. Но после недолгого колебания, она все же присоединилась к остальным, сначала как-то нервно посмеиваясь, а затем рассмеявшись во весь голос. Зип обнял Елену.
– Что случилось с тобой?– спросил он.
– Ничего.
– Почему ты вдруг сделалась такой холодной?
– Что между тобой и Чайной?
– Ты все про это?
– Да.
– Ничего, - он пожал плечами.
– Говорят, ты точишь зубы на Альфи?
– Он этого заслужил.
– Здесь наверняка замешана Чайна?
– Сдалась тебе эта Чайна.
– Ты что-то задумал?
– Имеешь в виду Альфи?
– Да.
– Ничего. Можешь не беспокоиться, - ответил Зип.
– Так что у тебя с Чайной?
– У меня?– опять засмеялся Зип.– Будь я проклят, но ты ужасно ревнива.
– Между прочим, она годится тебе в матери, - сердито произнесла Елена.– Ей девятнадцать, а может, и все двадцать.
– Это делает ее не старой, а опытной. Что с тобой, дорогая?– мягко спросил Зип.– Ты все еще ревнуешь?
– Да нет.
– Тебя беспокоит бедный малый Альфи?
– Мне наплевать, что ты сделаешь с ним. Ответь только на один вопрос.
– Да?
– Ты положил глаз на Чайну или нет?
– Послушай, куколка, ты доведешь меня своими вопросами. Я ведь могу защелкнуть твой ротик.
Неожиданно к ним повернулась Хуана:
– Какой подвиг с твоей стороны - ударить беззащитную девушку.
– Уймись, чудо, - процедил Зип. Он снова обнял Елену.– Ну так где мой поцелуй?
– Перестань. Кругом люди.
– Ну и пусть. Кого это волнует?– подняв руку, он указал на толпу.– Эй ты, ты, толстяк?
С трудом пробиравшийся к заграждению, Фредерик Блок взглянул на Зипа.
– Эй, толстяк, ты видишь нас?
Блок отвернулся с выражением глубочайшего отвращения на лице. Рассмеявшись. Зип произнес:
– Вот видишь, дорогая, никто не обращает на нас внимания.– Он притянул ее к себе.– М... м... м... ты самая нежная.
– Не надо, - сказала Елена.– Только не после этой Чайны.
– Должен же кто-то защитить малышку Чайну, а?
Водя руками по ее телу, он дотронулся до груди, и она смущенно отодвинулась от него, но он опять притянул ее к себе, и теперь, уже не сопротивляясь, она находилась в плену его рук.