Ониксовый шторм

Он кивает, не отрывая от меня взгляда, затем кладет руку мне на бедро и входит в меня одним длинным толчком, входя в меня дюйм за дюймом, пока он не становится всем, что я могу чувствовать. Давление, растяжка, ощущение его тела настолько совершенны, что у моей дурочки защипало в глазах, потому что я так чертовски сильно скучала по этой связи.,,

– С тобой все в порядке? Его глаза расширяются, а бедра дергаются назад.

“Я в порядке!” Я обхватываю его ногами. “Я просто скучала по этому”.

– Я тоже. Он прижимается своим лбом к моему и двигает бедрами, погружаясь в меня.

Мы оба стонем.

“Я скучаю по пребыванию в твоей голове”. Он отстраняется, затем снова бросается вперед, и я вижу звезды . Удовольствие пронзает меня до самых костей, когда он начинает тот глубокий, медленный ритм, которым я никогда не могу насытиться. “Мне нравится обладать каждой частичкой тебя, когда мы вот так.”

– То же самое. Я обвиваю руками его шею и не отпускаю, выгибаясь навстречу каждому восхитительному толчку, в то время как наши тела быстро покрываются потом. “Мне нравится, когда ты говоришь со мной...” Мои пальцы скользят по его губам. “Даже когда твой рот занят чем-то другим”.

Он ухмыляется, но улыбка ускользает, когда я поворачиваю бедра, и он стонет. “ Черт, с тобой так чертовски хорошо. Я никогда не откажусь от тебя. Ты ведь знаешь это, верно? У тебя был шанс сбежать. Тебе следовало бежать, Ви. ” Он подчеркивает каждое утверждение более жестким, глубоким толчком, который заставляет меня напрягаться, чтобы перевести дыхание, чтобы разумно подумать, что выходит за рамки большего и да , когда дерево скрипит под нами.

Я притягиваю его рот к своему и дышу сквозь острое удовольствие, которое снова нарастает во мне, более глубокое и горячее, чем раньше. “ Я никогда не убегаю. Это ты и я, несмотря ни на что.

– Ты и я, - повторяет он, на его лбу выступают капельки пота, когда его бедра вдавливают меня в стол, и он скрипит, начиная раскачиваться вместе с нами.

“Просто не останавливайся”. Я почти уверен, что остановка может убить меня. Я крепко держусь руками, ногами, цепляясь за него всем, что у меня есть, когда он переносит свой вес на предплечье, обхватывает рукой мой затылок и входит в меня, поднимая все выше и выше.

Дерево хрустит за секунду до изменения силы тяжести, и у меня сводит живот, когда мы падаем.

Моя кожа касается его только при ударе.

Он прижимает меня к своей груди одной рукой, в то время как его другая рука и его колени приняли на себя основную тяжесть нашего несчастья.

– Ты в порядке?
– Спрашиваю я, уткнувшись лицом в его шею.

– Я в порядке. Мы упали с трех футов, а не с тридцати. Он смеется, перекатывая нас с разрушенного стола на деревянный пол, осторожно, чтобы не раздавить мне лодыжки. Затем он продолжает с того места, на котором остановился, за исключением того, что на этот раз я нахожусь достаточно близко к поручню, чтобы оттолкнуться от него, чтобы получить рычаг давления.

– Подожди. ” Он протягивает руку через мою голову, берет подушку и подсовывает ее мне под бедра. Следующий толчок попадает в такое сладкое местечко, что я могу попробовать его на вкус.

Он заглушает мой крик своим ртом, когда я выгибаюсь навстречу ему снова и снова, наслаждаясь каждым вздохом сквозь его стиснутые зубы, каждой напряженной линией его невероятного тела, каждым одурманивающим поцелуем, пока удовольствие закручивается все туже и туже между нами.

И да помогут мне боги, я держусь так долго, как это в человеческих силах. Я не хочу, чтобы это заканчивалось, не хочу возвращаться к бесконечному желанию. Стон срывается с моих губ, когда я борюсь с давлением, с надвигающейся волной, которой, я знаю, не смогу избежать, не тогда, когда каждое движение его бедер подталкивает меня к этому.

– Ты должна отпустить меня, любимая. Ксаден покусывает мою нижнюю губу.

– Я не... Я задыхаюсь, мое тело извивается под ним. Черт, это чертовски приятно.

– Так и есть. ” Его рука скользит вниз по моему животу. “ Мне не нужно залезать в твою голову, чтобы знать, почему ты с этим борешься. Это не единственный раз, Ви. У нас впереди вся ночь. Кончай за мной.

"Всю ночь" звучит лучше, чем любой рай, который я знаю.

Я запускаю пальцы в его волосы, пока он гладит мой сверхчувствительный клитор с точным нажимом, которое, он знает, мне нравится, и я таю . Я разрываюсь на части по швам, когда оргазм проносится через меня дугообразными импульсами. Он заглушает мои стоны поцелуем, когда волны разбиваются снова и снова, а затем мягкими движениями рук укладывает меня обратно, когда я опускаюсь обратно.

“Такая красивая”, - шепчет он мне в губы, и только когда я падаю на пол, дрожащая, счастливо удовлетворенная, он целует меня так, словно ищет свою собственную душу и находит свое завершение несколькими последними сильными толчками и низким стоном.

Я крепко обнимаю его, когда он откатывает нас в сторону, спиной к разрушению, и прижимает мою голову к своим бицепсам.

Я провожу пальцем по линии шрама на его лбу, пока мое сердцебиение успокаивается, и снова запоминаю контуры его лица, пока он смотрит на меня с остекленевшим, мягким выражением. Слишком многого из нас здесь не хватает, чтобы это действительно были мы , но это версия, за которую я хочу цепляться, где его не преследует угроза обращения, где он не говорит мне, что я должна научиться убивать его.
– Мы могли бы просто остаться здесь, - шепчу я.

Его бровь дергается, и он убирает волосы с моего лица.
– Здесь, то есть в этой комнате?

– Здесь, как в Деверелли. Я провожу пальцами по его подбородку. “Я могу принять предложение Текаруса ... если Таирн и Андарна согласятся. Я уверен, что они согласятся, если это означает, что ты остановишь все прогрессирование, пока я не найду лекарство. Вы со Сгэйлем могли бы остаться здесь, пока я проведу исследование...

Он проводит большим пальцем по моим губам.
– Ей больно.

Я моргаю.

Как я мог это упустить? Чувство вины давит мне на плечи.

“Я думаю, что не все драконы признают это, но я не думаю, что они смогут выжить — или, по крайней мере, процветать так, как у них дома, - вдали от магии. Я никогда не смог бы причинить Сгэйлю боль. Он проводит мозолистой рукой вниз по моей шее, по ребрам, останавливаясь на изгибе талии.
– И я никогда не позволил бы тебе бросить всех, кого ты любишь.

Камень застрял у меня в горле.

Кто-то стучит.

“Привет... эээ...” Ридок говорит через дверь.

Мое лицо заливается краской, и я прикрываю рот рукой.

“У нас все хорошо”, - кричит Ксаден с озорной усмешкой, поглаживая мое бедро.

“Да, это... здорово”, - говорит Ридок. — Нет, я не...
– Его голос срывается.

– Послушайте, у нас тут проблема, - огрызается Кэт.

“Кричать об этом через дверь не поможет”, - говорит Дейн.

“Убирайся оттуда!” Мира отчитывает, и мы с Ксаденом вскакиваем на ноги.
– Вайолет, открой дверь.

Сколько людей толпится в этом коридоре?