Опасный вкус
Шрифт:
Ему нужно всего ничего, пару дней, чтобы Карен ослабила свое внимание.
“Или неделю? Быть может месяц? А что не год?”
Ему нужно уйти сейчас! Чтобы дождаться их на первой же стоянке, задать интересующие его вопросы, показать снимки, а там… в зависимости от ответов и реакции, сжать ее в объятьях или…
“Не надо об этом думать! Не надо!”
Он закрывает лицо руками, несколько долгих минут раскачиваясь на месте. Внезапно пришедшая на ум мысль заставляет подняться, вскочить с дивана и устремиться прочь из квартиры.
– Эй ты!
Он выглядывает в подъезд, перевешиваясь через
– Давай сюда!
– Зачем я ему?
Она думает что говорит тихо, быть может даже что бормочет себе под нос или шепчет. Однако он слышит все.
– У меня к тебе дело, заодно посмотрим твою руку.
Джейк протягивает к ней ладонь, но та остается на месте, отклоняется назад и смотрит с недоверием.
– Помощь, еда, кров, безопасное место - все это взамен на маленькую услугу.
Кейт Андерсон не упрямится, быстро прикидывает, что по сути ничего не теряет, сверкает на него темными углями глаз, а потом протягивает здоровую руку.
– Хорошо, что от меня требуется?
**Глава 21**
– Где Раф?
– Лиза касается ее руки.
– Алекс!..
Зовет она ее сначала тихо, но потом все меняется: решительно трясет за плечо и повторяет вопрос куда более громко, нетерпеливо, требовательно.
– Где Рафаэль?!
– Я не знаю!
Алекс надвигает шапку на глаза, зарываясь лицом в руки, лежащие на столе. Ей нужно еще пару минут. Кажется, она и часу не вздремнула. Этой девчонке совсем не жалко ее.
– Спит, - она вспоминает, что теперь занимает его место, - плавает.
Алекс открывает глаза, глядя в крохотный участок стола перед собой. От него пахнет моющим средством и слабо, совсем не заметно, древесиной. Ее гложет чувство вины.
– Три дня прошло! Ты слышишь?!
Три дня. Рафаэль ведь вампир. Что с ним могло случиться? Подумаешь, поплавает дольше обычного! А что если на него напали акулы? Или...
“Он сам как акула! За них нужно переживать, не за него!”
Тем не менее она думает о нем ежечасно, а честнее и правильнее будет сказать, что ежеминутно. Чувство вины за прошедшие дни разрослось до размеров айсберга. Она и сама то и дело одергивает себя, чтобы вдруг не позвать Рафа, невероятно злясь на себя при этом. Беспокойство, вина и тоска. Первые чувства самые сильные, последнее - куда более редкое. Она устает - вот истинный рецепт ее черствости, но страшно подумать, что было бы оставайся она в покое.
– Он ушел.
– Ушел?!
Алекс кивает, откидываясь на спинку скамейки, смотрит на часы. Она едва не стонет от досады. И пары часов не прошло с того момента, как она заглушила двигатель и опрокинула в себя кружку чая с просьбой разбудить ее через четыре часа!
– Ты спрашиваешь для того, чтобы прибавить моменту драматизма или потому что действительно не расслышала?
Эта зараза подняла ее куда раньше!
– Почему он ушел?
– Потому что.
Алекс поднимается из-за стола. Надо приниматься за дело, заводить мотор и идти к следующему порту, не к тому, в котором они были однажды, а в тот что побольше. Им нужен бензин
и не какой-нибудь, а самый лучший. Иначе они заглохнут посреди океана и станут надеяться только на ветер.– Ты выгнала его?
Алекс не отвечает, “собирая” себя по кусочкам, просыпаясь, прогоняя усталость, сонливость, ломоту в теле, напрягая и расслабляя мышцы, чтобы они пришли в тонус, только бы перестать чувствовать себя развалиной.
“Все было бы иначе будь здесь Раф!”
Ну, вот! Опять! Она подумала об одном, а это следом вытянуло другое.
“Да, он не загонял тебя. Не выжимал последние силы, заботился и не требовал, чтобы ты вносила вклад наравне со всеми!”
Вот это откуда взялось? Сейчас она, пусть и хмурясь, но думала о кружечке кофе с сахаром! Таком сладком, чтобы передернуло от омерзения до самых костей, а вместо этого мысли метнулись к Рафу, который гадких чувств, как бы она не пыталась вырастить их в себе, никогда не вызывал.
– Почему ты сменила маршрут?
Она уже и туда заглянула! Алекс стягивает рукава куртки. Ей нужно прийти в себя, умыться, а потом уже отвечать на вопросы.
– Куда мы направляемся?
Алекс с некоторым облегчением выдохнула, забрасывая куртку на вешалку. Они включали приборы, но не разобрались с навигационной системой. Как скоро они устранят этот пробел в образовании, поймут что к чему и ей придется признаться в содеянном?
– К берегу!
– она плеснула в лицо холодной воды.
Может и не придется. Ей бы объяснения не требовались.
– Ты убила его? Ты убила его, да? Да?!
Алекс продолжает тереть лицо холодной водой под это то тихое, то громкое “да?!”. Она бы не смогла убить его и дело даже не в неравных силах, а в том, что просто не смогла бы.
“Но бросить в море на съедение хищникам - это я сделала, совершенно не напрягаясь!”
– Прекрати вести себя как идиотка!
Алекс вешает полотенце на вешалку, оборачиваясь к девчонке. Получилось резко. Она не просто сказала, а рявкнула на нее. Впервые сорвалась на нее.
– Ты себе не надоела еще? Мне? Очень!
– она обводит пространство гальюна.
– Всем нам!
– Сама ты дура!
Дверь хлопает, но не так громко, как это могло произойти на суше, а просто щелкает, отъезжая в сторону. Алекс тянется к ней, закрывая. Пару минут тишины, покоя и одиночества будут весьма кстати.
– Спускать трос и все?
Джейк заканчивает накладывать повязку, фиксируя ее так, как однажды подглядел у Рафа - плотно, но без фанатизма, чтобы не перекрыть приток крови и не сломать ей руку в другом месте, в районе кисти, например.
От женщины пахнет Алекс - это не только духи, это еще и одежда, которая впитала ее запах, дезодорант, крем, аромат тела и табака.
Это не притягивает к незнакомке, а раздражает.
Он разрешил Кейт Андерсон взять вещи Алекс, но только один комплект. Остальное - раздобудет себе сама. Здесь не “Красный крест” и не лагерь для беженцев. Все эти тряпки, как и другие вещи в этом доме, дались Алекс и другим членам общества с большим трудом, некоторым это стоило жизни.
– Включать свет, слушать радио, бить пустые бутылки, затягивать трос обратно и ни в коем случае не открывать окна и двери.