Опричнина

Как мы уже писали, Салтыков при утверждении опричнины попал в опалу и был лишен звания оружничего [710] . Грамота очень лаконична: 84 детей боярских ручались, что Л. А. Салтыков и его дети Михаил и Иван никогда не отъедут и не побегут. В случае же их отъезда поручители обязались уплатить 5 тысяч рублей.

В марте 1565 г. поручные берутся по И.П. Яковлеву [711] . Получив первые разрядные должности уже в 1547 г., Яковлев стал в 1550 г. тысячником первой статьи по Коломне, в 1557 г. — окольничим, а в 1558 г. — боярином. Опала на боярина И.П. Яковлева, вероятно, вызывалась его нерадивой деятельностью во время нашествия Девлет-Гирея осенью 1564 г. Кстати, и на этот раз пострадал боярин при номинальном командующем вооруженными силами Владимире Старицком [712] .

710

Еще 11 декабря 1564 г., т. е., очевидно, до опалы, ему как, боярину (фактически исполнявшему обязанности дворецкого) направлялись грамоты о «бережении» князя М.И. Воротынского (АИ. Т. I. № 174. С. 333–336). В июне 1566 г. оружничим уже именуется А.И. Вяземский (Сб. РИО. Т. 71. С. 353). В грамотах 10 апреля, 19 мая и 12 сентября 1564 г. Л.А. Салтыков называется просто боярином без указания на оружничество (Шумаков С.А. Обзор… Вып. IV. № 1454. C. 525; Вып. III. М., 1912. C. 133; Исторические акты Ярославского Спасского монастыря. Т. I. № XXX), но, судя по характеру документов, он все еще продолжал выполнять дворцовые функции… Очевидно, поручная по Салтыкову, датированная 7073 г., относится к концу 1564 — началу 1565 г.[СГГД. Ч. I. № 185. С. 514.]

711

СГГД. Ч. I. № 182–184. 28 марта «крест целовал» сам И.П. Яковлев, чтобы государь ему «вины отдал» (№ 187); вторая грамота — отписка новгородского архиепископа Пимена — датирована 2 июня 1565 г. (№ 183); третья — поручная бояр И. Д. Бельского, И. И. Пронского. И. П. Федорова, окольничего A.A. Бутурлина и более 130 детей боярских.

712

ДРК. С. 251 [РК 1475–1598 гг. С. 211].

В том же 1565 г. поручную по боярину B.C. Серебряному дали около 170 детей боярских и даже четверо торговых людей [713] . Увеличение числа поручников сопровождалось привлечением к поруке менее знатных представителей дворянства, служивших не по дворовому, а по городовому списку. B.C. Серебряный, ставший боярином еще в 1549 г., вероятно, как и его брат Петр, в 1553 г. поддерживал князя Владимира Андреевича. По разрядам нельзя проследить ни обстоятельств, вызвавших недоверие царя к Серебряному, ни каких-либо изменений в его служебном положении [714] .

713

СГГД. Ч. I. № 186. С. 518–525.

714

В 1565–1566 гг. и апреле 1567 г. он, как обычно, занимал высокие разрядные должности (Э. Л. 334 [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 206]; ДРК. С. 267 [РК 1475–1598 гг. С. 224]; Синб. сб. С. 18 [РК 1559–1605 гг. С. 47]).

Взятие поруки в 1565–1566 гг., как правило, кончало опалу и возвращало вырученного боярина в число доверенных лиц царя. Так было, например, с З.И. Очиным-Плещеевым и И.П. Охлябининым, по которым в 1566 г. после возвращения из литовского плена взяты были полусимволические поручные записи [715] . Оба они сразу же вошли в состав опричнины [716] .

1565 год был заполнен строительством опричного аппарата, персональным отбором «людишек», испомещением «верных слуг», переселениями лиц, внушавших опасение. Царь подолгу жил в Слободе, разъезжал по своим новым владениям [717] , строил осенью каменную крепость в опричной Вологде, свозил туда к весне «всякие запасы». Вологда занимала выгодное положение на путях к Холмогорам, важнейшему торговому порту на севере России. Строителем вологодского кремля был Размысл (Herr Asmus) [718] , который известен как один из выдающихся инженеров, отличившийся при взятии Казани [719] . Уже летом 1566 г. английский дипломат Антоний Дженкинсон сообщал, что по распоряжению царя в Вологде строится кремль величиной в 2400 саженей [720] .

715

СГГД. Ч. I. № 194,195.

716

Кобрин В.Б. Состав… С. 54, 60–61.

717

Первая поездка продолжалась с 6 июня по 3 июля; царь был в Трои-це-Сергиевом монастыре, затем 17–20 июня — в Александровой слободе, 22 июня — в Переславле, 26–27 июня — в селе Андреевском (ЦГАДА. Крымские дела. Кн. 11. Л. 300, 301, 305, 305 об.; Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. М., 1849. C. LXII; ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 396 397). Вторично царь выехал из Москвы 21 сентября, а вернулся 27 декабря (ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 399, 400), побывав в Троице-Сергиевом монастыре, Александровой слободе, Переславле, Ростове, Ярославле и Вологде.

718

Niekerken E., Epstein F., Kirchner W. Eine unbekannte Version der Beschreibung Nordrusslands durch Heinrich von Staden //JGO. 1960. Jg. 8, Hf. 2. S. 145. с.) У Розмысла Петрова сына было поместье в Коломенском уезде (ПКМГ. Отд. I, ч. I. С. 485). Повесть о взятии Казани называет его «родом литвин» (Насонов А. Н. Новые источники по истории Казанского «взятия» // АЕ за 1960 г. М., 1962. С. 19).

719

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 506.

720

Гамель И.Х. Англичане в России в XVI–XVII столетиях. СПб., 1865. С. 72. По Вологодскому летописцу, приготовления к строительству вологодской крепости начались еще в 1564/65 (7073) г., а основание ее было заложено на следующий год (Вологодский летописец. Вологда, 1874. С. 23). Решение об основании каменной крепости в Вологде принято было 28 апреля 1566 г. Софийский собор начали строить в 1567/68 г. и кончили в 1569/70 г. (ПСРЛ. Т. 28. С. 163). Вологду царь посетил и в 1571 г. во время набега Девлет-Гирея (Казакова H.A. Летописные известия и предания о пребывании Ивана IV на Вологде // ВИД Т. X. Л., 1978. С. 200–205).

Все это не позволило русскому правительству предпринимать сколько-нибудь широкие внешнеполитические акции. Весной 1565 г. завершились переговоры о семилетнем перемирии со Швецией [721] . Местного характера столкновения происходили на Псковщине (под Красным городком и Воронечем) [722] . Небольшие стычки русских и литовских войск летом в смоленских, полоцких, рославльских и псковских местах не внесли изменений на западном фронте. Дело началось, по донесению русских воевод, успешным поиманием «языков» [723] . В июне по распоряжению правительства из Юрьева вывели «бурмистров и посадников и ратманов — всех немец», по официальной версии, «за их измены» (во Владимир, Нижний Новгород, Кострому и Углич) [724] . Летом и осенью шел усиленный обмен гонцами с ногаями и Крымом [725] .

721

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 396.

722

ПЛ. Вып. II. С. 247; Bielski Marcin. Kronika, Т. II. Sanok, 1856. S. 1155; Stryjkowski M. Kronika Polska, Litewska, Zmodska i wszystkiej Rusi. Warszawa, 1846. Т. II. S. 416. 12 февраля под Красный отправлены были воеводы И.В. Шереметев Меньшой и И.А. Шуйский (Э. Л. 315 об. [РК 1475–1605 гг. Т.Н. С. 171]).

723

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 397, 398; ПЛ. Вып. И. С. 247–248; ДРК. С. 264 [РК 1475–1598 гг. С. 221].

724

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 397; Прибалтийский сборник. Т. IV. Рига, 1881. С. 36; Т. III. Рига, 1880. С. 155. Во Пскове игумен Корнилий по этому поводу писал: «Не ведаем за што, Бог весть, изменив прямое слово, што воеводы дали им, как Юрьев отворили, што было их не изводить из своего города или будет они измену чинили» (ПЛ. Вып. II. С. 248). Генрих Штаден пишет, что юрьевский наместник Михаил Морозов «оболгал лифляндцев перед великим князем так, что великий князь приказал вывести всех немцев с женами и детьми из Лифляндии, из Дерпта, Феллина и Нарвы в свою землю, в 4 города: Кострому, Владимир, Углич и Кашин» (Штаден. С. 87). Федору Ивановичу Умному, отправившемуся с посольством в Литву, предложено было говорить, что «юрьевских немец перевести велел государь того дня, что они ссылались с маистром ливонским, а велели ему придти под город со многими людми и хотели государю нашему измените» (Сб. РИО. Т. 71. С. 469).

725

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 396, 398.

Несколько активизировались военные действия осенью. Под Волховом в октябре появился Девлет-Гирей, но и на этот раз ненадолго [726] . Почти одновременно, как и год тому назад, начались столкновения на западе. Литовские отряды совершали набеги в район Заволочья (в Ржевский уезд), полоцких и озерищских волостей [727] . В свою очередь и русские воеводы ходили в Литовскую землю из Смоленска [728] .

726

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 399; ДРК. С. 267–268 [РК 1475–1598 гг. С. 223–224]; Новосельский A.A. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII века. М.; Л., 1948. С. 22, 429.

727

Сб. РИО. Т. 71. С. 320.

728

Э. Л. 328 об. [РК 1475–1605 гг. Т. И. С. 199].

Эти походы не внесли ничего нового в ход Ливонской войны. Они интересны лишь тем, что в военных действиях впервые принимали участие опричные полки. Так, под Волхов осенью 1565 г. наряду с земскими воеводами направлены были «из опришнины» Д.Г. Телятевский, Д.И. и А.И. Хворостинины (из Москвы), а также Д.И. Вяземский и М. Белкин (из Белева) [729] . Не питая доверия к земским воеводам, царь составлял смоленский разряд (осенью того же года) так, чтобы в каждом полку были преданные ему лица из опричнины или близкие царю татарские царевичи. Так, в большом полку первым воеводой назначен был царевич Ибак, вторым — земский боярин князь B.C. Серебряный, в полку правой руки — царевич Кайбула, вторым — боярин П.С. Серебряный; в передовом полку — князь П.Д. Щепин и опричник И.П. Охлябинин; в сторожевом полку — боярин И.В. Шереметев Меньшой и опричник И.И. Очин-Плещеев; в левой руке — опричник З.И. Очин-Плещеев и А. Гундоров [730] . Кроме контроля над действиями земских военачальников таким смешанным разрядом достигалось «повышение чести» опричных воевод [731] .

729

ДРК. С. 268 [РК 1475–1605 гг. С. 224].

730

Э. Л. 328 об. — 329 [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 199].

731

Неясным остается вопрос о калужском разряде лета 1565 г. Здесь мы встречаем среди воевод одних опричников (Э. Л. 325 [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 191]). В.Б. Кобрин считает дату сомнительной, ибо В.И. Темкин в это время был в плену (Кобрин В.Б. Состав… С. 17). Однако в разряде упоминается не Василий Иванович, а его сын Иван Васильевич Темкин, появляющийся в разрядах в 1570 г. Гораздо более серьезным обстоятельством служит то, что Ф.М. Трубецкой, до октября 1570 г. земский воевода, в октябре он также «возглавляет опричные войска в Калуге, как и в записи 1565 г.»(Синб. сб. С. 252 [РК 1559–1605 гг. С. 69]). Сомнительным кажется В.Б. Кобрину и слишком раннее деление опричных войск на пять полков (сначала там было три полка). Мы уже указывали также на путаницу в пространной редакции разрядов под 1566 г.

Осенью или зимой 1565 г. в опалу попал боярин князь Петр Михайлович Щенятев [732] . Непосредственные обстоятельства этого события выяснены П.А. Садиковым [733] . Во время набега Девлет-Гирея на Волхов (октябрь 1565 г.) П.М. Щенятев вместе с И.В.Шереметевым Меньшим были назначены воеводами передового полка. Однако воеводы разместничались, и Ивану IV пришлось двинуть против крымского хана опричные полки [734] Вероятно, после этого Щенятев попал в немилость, и его владения (до февраля 1566 г.) были конфискованы [735] , а сам Щенятев постригся в монахи [736] . В апреле 1566 г. Иван IV побывал в Волхове и, очевидно, расследовав обстоятельства местничества бояр, подверг Щенятева пытке, от которой тот и скончался (в августе того же года) [737] . Впрочем, у царя были уже давно причины относиться с подозрением к Щенятеву. Троюродный брат опальных князей Куракиных, Щенятев возвысился еще в годы боярского правления, принадлежа к сторонникам боярской группировки И.Ф. Бельского (последний был женат на его сестре) [738] . Во время событий 1553 г. Щенятев поддерживал кандидатуру Владимира Старицкого.

732

Об опале и казни Щенятева см.: Титов А. Вкладные и кормовые книги Ростовского Борисоглебского монастыря в XV, XVI, XVII и XVIII столетиях. Ярославль, 1881. С. 26; РИБ. Т. XXXI. Отб. 283; Таубе и Крузе. С. 41; ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 400; Веселовский С.Б. Синодик… С. 473–474. С.Б. Веселовский считает, что Щенятева казнили 5 августа 1565 г. Но эта дата ошибочна, ибо князь еще упоминается здравствующим в сентябрьском разделе 1565 г. (ДРК. С. 266, 268 [РК 1475–1598 гг. С. 222–224]). Курбский сообщает, что перед казнью Щенятев постригся в монахи.

733

Садиков П.А. Очерки… С. 25.

734

ДРК. С. 268 [РК 1475–1598 гг. С. 224].

735

«Село Собакино, что было княже Петровское Щенятева», упоминается среди тех земель, которые царь отдал в феврале 1566 г. Владимиру Старицкому (ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 400).

736

По Р.Г. Скрынникову, Щенятев постригся примерно весной-летом 1566 г., ибо в поручной князя М. Воротынского (апрель) отсутствует обязательство «в чернцы не постричися», а в грамотах Овчинина и Охлябинина (весна-лето) такие обязательства появились (Скрынников Р.Г. Начало. С. 338–339). Но Щенятев мог постричься ранее апреля, а клаузула поручных могла отразить этот и аналогичные казусы не сразу. Следуя гипотезе С.Б. Веселовского о возможном «самовольном» постриге Щенятева, Скрынников считает, что князь Петр ушел в монастырь «в знак протеста против конфискации его вотчин». Но с этим согласиться трудно. Курбский пишет, что Щенятев стал монахом, «оставя все богатство» (РИБ. Т. XXXI. Стб. 283), т. е. пострижение произошло до конфискации владений в феврале 1566 г. или одновременно с нею. Весною же 1566 г. положение в стране временно стабилизировалось и основания для пострига у Щенятева могли исчезнуть.

737

РИБ. Т. XXXI. Стб. 282. По Р. Г. Скрынникову, П. Щенятева забрали из монастыря и пытали после Земского собора 1566 г. (Скрынников Р.Г. Начало. С. 350–351). Это не вполне ясно.

738

ПСРЛ. Т. XIII, 1-я пол. С. 140–141; Лихачев Н.П. Заметки по родословию некоторых княжеских фамилий //ИРГО. Вып. I. СПб., 1900. С. 71; РИБ. Т. XXXI. Стб. 282.

К началу 1566 г. Иван Грозный решился наконец нанести новый серьезный удар старицкому князю Владимиру Андреевичу. Поводом к этому, возможно, была бездеятельность князя Владимира (может быть, вынужденная, ибо царь сам же всячески лишал своего родича какой-либо инициативы) во время осеннего набега Девлет-Гирея. В сентябре старицкий князь, сопровождаемый недавно прощенными боярами М.И. Воротынским и И.П. Яковлевым, должен был стоять «для бережения от воинских людей на Туле». При этом полки находились под командованием бояр, «а князю Володимеру Ондреевичю ходить по вестем, только придут на которые места царевичи, по его наказу» [739] . Вероятно, старицкий князь ничего не сделал (не мог сделать или не хотел — остается неясным) ни для предотвращения набега крымского хана, ни для разгрома его сил. Вскоре после этого наступило время расплаты. Если в 1563 г. у князя был «переменен» весь состав его двора, то в начале 1566 г. Иван IV этим не ограничился. Боярином к Владимиру был назначен близкий к царю князь А.И. Ногтев, дворецким — С.А. Аксаков [740] . Вместе с тем царь сменил всю территорию его удела. В январе, сразу же после возвращения царя в Москву после двухмесячного отсутствия в столице, у Владимира Андреевича в обмен на Дмитров забрали его основную резиденцию — Старицу [741] . В феврале произошел обмен Алексина на Боровск, и, наконец, в марте выменяли Верею и замосковные волости на Звенигород [742] и Стародуб Ряполовский с селами. Владимир Андреевич получал старинные удельные земли, разбросанные в разных частях государства [743] . Царь рассматривал Владимира Андреевича как знамя антиправительственных сил и стремился обеспечить полное подчинение себе неудачного претендента на московскую корону.

739

ДРК. С. 265–266 [РК 1475–1598 гг. С. 222].

740

ДДГ. С. 420. Ср. о них: Скрынников Р.Г. Начало. С. 185–186.

741

Царь вернулся в Москву 27 декабря, а 15 января была составлена меновная грамота на Старицу (ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 400; СГГД. Ч. I. № 187. С. 526).

742

Звенигород некоторое время находился в уделе казанского царя Семиона (Едигера) Касаевича до его смерти в августе 1565 г. (ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 398). Позднее, после гибели Владимира Старицкого, до 1572 г. в Звенигороде «княжил» Михаил Кайбулич (ДДГ. № 104).

743

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 400; СГГД. Ч. I. № 187, 188; Веселовский С.Б. Учреждение опричного двора в 1565 г. и отмена его в 1572 г. // ВИ. 1946. № 1. С. 90–91; Он же. Последние уделы в Северо-Восточной Руси // ИЗ. 1947. Кн. 22. С. 108.

Обмен землями, лишавший князя Владимира прочной опоры в лице старицких вассалов, знаменовал собой решительное наступление на крупнейшее удельное княжество, оставшееся к тому времени на Руси.

Таким образом, уже предыстория опричнины и первый год ее существования показывали, что правительство Ивана IV своим основным политическим противником считало старицкого князя и тех влиятельных представителей феодальной аристократии, которые могли быть его опорой.

Государственные мероприятия, осуществленные в первый год опричнины, русское правительство рассматривало как необходимое предварительное условие для решения вопроса о дальнейшем ходе Ливонской войны. Еще в августе 1565 г. в Москву прибыл гонец из Литвы с грамотой от литовских панов радных к московским боярам с предложением продолжать мирные переговоры [744] . Военные действия были прекращены, в Литву был направлен в ноябре 1565 г. русский посланник В.М. Желнинский с «опасной грамотой» для польских послов [745] .30 мая 1566 г. в Москву прибыли большие литовские послы во главе с гетманом Ходкевичем [746] . Русское правительство стояло перед дилеммой — или продолжение затяжной войны, или мир и отказ от дальнейших территориальных приобретений в Ливонии и Литве. Для решения этого вопроса летом 1566 г. и созывается земский собор, постановления которого должны были сыграть важную роль в дальнейших судьбах Русского государства.

744

Сб. РИО. Т. 71. С. 302–315; ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 398.

745

Сб. РИО. Т. 71. С. 315–327; ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 394–400; КПМВКЛ. Т. I. М., 1843. № 167–168.

746

ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 402; Сб. РИО. Т. 71. С. 346; КПМВКЛ. Т. I. № 169.

Глава IV Земский собор 1566 г

Литература о земских соборах велика. Особенно усилился интерес к ним за последние годы. Соборам XVI в. посвящены специальные исследования М.Н. Тихомирова, В.И. Корецкого и С.О. Шмидта [747] . Однако Земский собор 1566 г. в советской историографии специально не рассматривался, в то время как появились новые материалы, которые позволяют пересмотреть представления о соборном представительстве XVI в. Имею в виду публикацию источников о государеве дворе в XVI в. [748] и исследования о составе высших правительственных учреждений, опричников и лиц, казненных в годы опричнины [749] .

747

Тихомиров М.Н. Сословно-представительные учреждения (земские соборы) в России XVI в. // ВИ. 1958. № 5; Корецкий В. И. Земский собор 1575 г. и поставление Симеона Бекбулатовича «великим князем всеа Руси» //ИА. 1959. № 2; Шмидт С. О. Соборы середины XVI века // ИСССР. 1960. № 4.

748

Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50-х годов XVI / Подг. A.A. Зимин. М.; Л., 1950.

749

Веселовский С.Б. Синодик опальных царя Ивана как исторический источник // Проблемы источниковедения. Вып. III. М.; Л., 1940; Зимин A.A. Состав Боярской думы в XV–XVI веках // АЕ за 1957 г. М., 1958; Он же. О составе дворцовых учреждений Русского государства конца XV и XVI в. // ИЗ. 1958. Кн. 63; Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960.

Впервые проблема земских соборов в русской исторической литературе была поставлена в середине XIX в. в условиях подготовки буржуазных реформ. Историки так называемого «государственного направления» в дворянско-буржуазной историографии (С.М.Соловьев и Б.Н. Чичерин) рассматривали собор 1566 г. как одно из свидетельств борьбы государственного начала, представленного Иваном Грозным, с родовым, выразителем интересов которого было боярство. По мнению С.М. Соловьева, собор 1566 г. Иван IV созвал потому, что не хотел единолично решать вопрос о Ливонской войне. Подозревая в неискренности бояр, а также зная о враждебности народа к опричникам, Царь решил обратиться на этот раз «ко всей Земле» [750] .

750

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. II. Т. VI. СПб., Изд-во: Общественная польза, 1892. Стб. 197.