Опыты (Том 1)
Шрифт:
Далее, сколько мы знаем вещей, противоречащих тем прекрасным правилам, которые мы установили для природы и предписали ей! А мы еще хотим связать ими самого бога! Сколько явлений мы называем сверхъестественными и противоречащими природе! Каждый человек и каждый народ называет так вещи, недоступные его пониманию. А сколько мы наблюдаем таинственных свойств и квинтэссенций [379] ? Ибо для нас «поступать согласно природе» значит «поступать согласно нашему разуму», насколько он в состоянии следовать за ней и насколько мы в состоянии распознать этот путь; все, что выходит за пределы разума, чудовищно и хаотично. Но с этой точки зрения наиболее проницательным и изощренным людям все должно представляться чудовищным, ибо человеческий разум убедил их, что нет никаких серьезных оснований утверждать даже то, что снег бел (Анаксагор заявлял, что он черен) [380] . Все неясно: существует ли что-нибудь или ничего не существует? Знаем ли мы что-либо или ничего не знаем? (Метродор Хиосский отрицал за человеком возможность ответить на этот вопрос) [381] . Живем ли мы или нет? Ибо Еврипид сомневался, «является ли наша жизнь жизнью или же жизнь есть то, что мы называем смертью»:
379.
А сколько мы наблюдаем… квинтэссенций? — Древнейшие греческиефилософы учили, что материальный мир состоит из четырех стихий, илиэлементов, — воды, земли, воздуха и огня. — Пифагорейцы присоединили к нимеще пятую стихию (по латыни quinta essentia) — эфир, как особенно тонкий видматерии. В средние века слово «квинтэссенция» стало означать вообще всякийневедомый вид материи, более духовный, чем материальный, и обладающийнеобычайными свойствами.
380.
…
381.
Метродор Хиосский — см. прим. 29, т. II, гл. II. — Приводимое втексте см. Цицерон. Академические вопросы, II, 23.
Еврипид сомневался не без основания; действительно, почему называть жизнью тот миг, который является только просветом в бесконечном течении вечной ночи и очень кратким перерывом в нашем постоянном и естественном состоянии, ибо смерть занимает все будущее и все прошлое этого момента, да еще и немалую часть его самого? Другие уверяют, что нет никакого движения и что ничто не движется, как утверждают последователи Мелисса [383] (ибо, если существует только единое, то оно не может ни обладать сферическим движением, ни передвигаться с места на место, как это доказывает Платон [384] ), и что в природе нет ни рождения, ни истлевания.
382.
… является ли наша жизнь жизнью… — Это изречение Еврипидаприводит Секст Эмпирик (Три книги Пирроновых положений, III, 24), а такжеДиоген Лаэрций (IX, 73) и другие авторы. Перевод (приблизительный) двустишияЕврипида Монтень дает перед тем, как процитировать его в подлиннике.
383.
Мелисс Самосский (V в. до н. э.) — древнегреческий философ,последний из значительных представителей элейской школы, известный также икак политический деятель.
384.
… как это доказывает Платон… — Теэтет. Парменид, 137 е — 138 с.
Протагор утверждал, что в природе нет ничего, кроме сомнения, и что обо всех вещах можно спорить с одинаковым основанием и даже о том, можно ли спорить с одинаковым основанием обо всех вещах; Навсифан [385] заявлял, что из тех вещей, которые нам кажутся, ни одна не существует с большей вероятностью, чем другая, и что нет ничего достоверного, кроме недостоверности; Парменид утверждал, что ничто из того, что нам кажется, не существует вообще и что существует только единое [386] ; Зенон утверждал, что даже единое не существует и что не существует ничего.
385.
Навсифан (род. 360 г. до н. э.) — древнегреческий философ, учительЭпикура. Навсифан был последователем Демокрита, и через него существенныечасти учения Демокрита перешли к Эпикуру. — Парменид — см. прим. 312, т. II,гл. XII.
386.
… существует только единое… — Приводимое в тексте см. Сенека.Письма, 88, 44.
Если бы существовало нечто, то оно находилось бы либо в другом, либо в самом себе; если бы оно находилось в другом, в таком случае их было бы два, а если бы оно находилось в самом себе, то и в этом случае их было бы два: содержащий и содержимое. Природа вещей, согласно этим учениям, есть не что иное, как ложная или пустая тень [387] .
Мне всегда казались безрассудными и непочтительными в устах христианина выражения вроде следующих: бог не может умереть, бог не может себе противоречить, бог не может делать того или этого. Я нахожу неправильным подчинять божественное всемогущество законам нашей речи. То предположение, которое мы вкладываем в эти слова, следовало бы выражать более почтительно и более благочестиво.
387.
Природа вещей… ложная или пустая тень. — См. Сенека. Письма, 88,46; Цицерон. Академические вопросы, II, 37.
Наша речь, как и все другое, имеет свои слабости и свои недостатки. Поводами к большинству смут на свете являлись споры грамматического характера. Наши судебные процессы возникают только из споров об истолковании законов; большинство войн происходит из-за неумения ясно формулировать мирные договоры и соглашения государей. А сколько препирательств — и притом каких ожесточенных — было вызвано сомнением в истолковании слога «hoc» [388] . Возьмем формулу, которая со стороны логической представляется нам совершенно ясной. Если вы говорите «стоит хорошая погода» и если при этом вы говорите правду, значит погода действительно хорошая. Разве это не достоверное утверждение? И тем не менее оно способно нас обмануть, как это видно из следующего примера. Если вы говорите «я лгу» и то, что вы при этом утверждаете, есть правда, значит вы лжете [389] . Логическое построение, основательность и сила этого умозаключения совершенно не схожи с предыдущими, и тем не менее мы запутались. Я убеждаюсь, что философы-пирронисты не в состоянии выразить свою основную мысль никакими средствами речи; им понадобился бы какой-то новый язык! Наш язык сплошь состоит из совершенно неприемлемых для них утвердительных предложений, вследствие чего, когда они говорят «я сомневаюсь», их сейчас же ловят на слове и заставляют признать, что они по крайней мере уверены и знают, что сомневаются [390] . Это побудило их искать спасения в следующем медицинском сравнении, без которого их способ мышления был бы необъясним: когда они произносят «я не знаю» или «я сомневаюсь», то они говорят, что это утверждение само себя уничтожает, подобно тому как ревень, выводя из организма дурные соки, выводит вместе с ним и самого себя [391] .
388.
… сколько препирательств… было вызвано сомнением в истолкованиислога «hoc». — Нос est corpus meum — «сие есть тело мое» — сакральнаяформула, произносимая во время католической литургии в момент, когда кусочекосвященного хлеба превращается якобы в тело Иисуса Христа («евхаристия»). Поповоду смысла и характера этого таинства между католиками и протестантамивелись ожесточенные споры. Иронические замечания Маркса по поводу этихпрепирательств см. : К. Маркс. Хронологические выписки. «Архив Маркса иЭнгельса», VII, стр. 191–192.
389.
Если вы говорите «я лгу»… — Это так называемый софизм «лжеца»,гласящий: «Если кто лжет и сам утверждает, что лжет, то лжет ли он в этомслучае или говорит правду?»
390.
… они… знают, что сомневаются. — Приводимое в тексте см. ДиогенЛаэрпий, IX, 76.
391.
… это утверждение само себя уничтожает… — См. Секст Эмпирик.Три книги Пирроновых положений, I, 28.
Этот образ мыслей более правильно передается вопросительной формой: «Что знаю я?», как гласит девиз, начертанный у меня на коромысле весов [392] .
Посмотрите, как злоупотребляют этой насквозь неблагочестивой манерой выражаться! Если в происходящих у нас теперь религиозных спорах вы станете теснить своих противников, то они прямо скажут вам, что не во власти бога сделать так, чтобы его тело находилось одновременно и в раю, и на земле, и в нескольких разных местах [393] . А как ловко пользуется этим аргументом наш древний насмешник [394] ! «Для человека, — говорит он, — немалое утешение видеть, что бог не все может: так, он не может покончить с собой, когда ему захочется, что является наибольшим благом в нашем положении; не может сделать смертных бессмертными; не может воскресить мертвого; не может сделать жившего нежившим, а того, кому воздавались почести, не получавшим их, — так как он не имеет никакой иной власти над прошлым, кроме забвения». Наконец, — чтобы довершить это сравнение человека с богом забавным примером — он добавляет, что бог не может сделать, чтобы дважды десять не было двадцатью. Вот что он говорит! Но всем этим не должен был бы осквернять свои уста христианин. А между тем люди, наоборот, пользуются этой безумной дерзостью языка, с тем чтобы низвести бога до своего уровня:
392.
«Что знаю я?» — Этот знаменитый девиз Монтеня был взят в качествеэпиграфа к изданию
«Опытов», выпущенному в 1635 г. госпоже и де Гурне; такназывается также выходящая в современной Франции обширная сериянаучно-популярной литературы по различным областям знания.393.
Если в происходящих… религиозных спорах… — Имеются в виду спорыкатоликов с протестантами по поводу «евхаристии» (см. прим. 388).
394.
… наш древний насмешник! — Имеется в виду Плиний Старший(Естественная история, II, 7).
Когда мы говорим, что для бога бесчисленный ряд веков, как прошлых, так и будущих, только одно мгновение, что его благость, мудрость, могущество — то же самое, что и его сущность, то мы произносим слова, которых наш ум не понимает. И тем не менее наше самомнение побуждает нас мерить божество своим аршином. Отсюда проистекают все обманы и заблуждения, которыми охвачены люди, желающие свести к своим размерам и взвесить на своих весах существо, столь их превосходящее. Mirum quo procedat improbitas cordis humani, parvulo aliquo invitata successu [396] .
395.
Пусть завтра Юпитер покроет небо черной тучей или наполнит его сияющимсолнцем: не в его власти повернуть назад то, что свершилось, или отменить исделать небывшим то, что унесло с собой быстротекущее время (лат.). —Гораций. Оды, III, 29, 43.
396.
Поразительно видеть, до чего доходит бесстыдствочеловеческого сердца, влекомого самой ничтожной выгодой (лат.). —Плиний Старший. Естественная история, II, 21.
Стоики сурово упрекали Эпикура за то, что он только бога считал истинно благим и блаженным существом, а мудреца всего лишь тенью и подобием его [397] . Как кощунственно связали они бога с судьбой (я бы хотел, чтобы ни один христианин не последовал за ними в этом!) — а Фалес, Платон и Пифагор подчинили его необходимости! Это нескромное желание узреть бога нашими глазами побудило одного из наших великих христиан [398] приписать божеству телесную форму. По этой же причине мы постоянно приписываем божьей воле важные события, имеющие для нас особое значение; поскольку эти события много значат для нас, нам кажется, что они важны и для него и что он относится к ним серьезнее и внимательнее, чем к событиям, для нас мало значащим или обычным. Magna dii curant, parva negligunt [399] . Послушайте, какой пример Цицерон приводит, — это разъяснит вам ход его мыслей: Nec in regnis quidem reges omnia minima curant [400] .
397.
… он только бога считал… благим… существом… — Приводимое втексте см. Сенека. Письма, 85, 18–19.
398.
… одного из… великих христиан… — Имеется в видудревнехристианский апологет Тертуллиан (160–225).
399.
Боги заботятся о важных делах ине пекутся о малых (лат.). — Цицерон. Оприроде богов, II, 66.
400.
Государи не вдаются во все незначительные дела в ихгосударствах (лат.). — Августин. Ограде божием, XI, 22.
Как будто для бога имеет большее значение сокрушить империю, чем шелохнуть листок на дереве! Как будто его промысел осуществляется иначе, когда дело идет об исходе сражения, чем когда дело идет о прыжке блохи! Его рука управляет всем с одинаковой твердостью и постоянством. Наши интересы не имеют при этом никакого значения; наши побуждения и наши оценки его не трогают.
Deus ita artifex magnus in magnis, ut minor non sit in parvis [401] . Наше высокомерие всегда склоняет нас кощунственно сравнивать себя с богом. Так как дела обременяют людей, то Стратон освободил богов от всяких обязанностей, как освобождены были от них и священнослужители [402] . Он заставляет природу творить и сохранять все вещи и из их масс и движений создает все части мира, освобождая человека от страха перед божьим судом. Quod beatum aeternumque sit, id nec habere negotii quicquam, nec exhibere Alteri [403] . Природе угодно, чтобы сходные вещи имели и сходные отношения; поэтому бесконечное число смертных заставляет заключать о таком же числе бессмертных; бесконечное число вещей, несущих смерть и разрушение, заставляет предполагать такое же число целебных и полезных вещей. Подобно тому как души богов, не имея дара речи, глаз, ушей, чувствуют все одинаково и знают о наших мыслях, так и души людей, когда они свободны или оторваны от тела сном или состоянием экстаза, прорицают, предсказывают и предвидят такие вещи, которых они не могли бы увидеть, будучи соединены с телом [404] .
401.
Богвеликий мастер как в большим, так и в малом (лат.). — Цицерон. О природебогов, III, 35.
402.
Стратон — см. прим. 319, т. II, гл. XII. — Приводимое в тексте см.Цицерон. Академические вопросы, II, 38.
403.
Блаженное и вечное существо само не имеет никаких обязанностей и нина кого их не налагает (лат.). — Цицерон. Оприроде богов, I, 17. Эти слова принадлежат Эпикуру.
404.
… души людей, когда они… оторваны от тела… предсказывают ипредвидят… — Приводимое в тексте см. Цицерон. О гадании, I, 57.
Люди, говорит апостол Павел, «называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку… » [405]
Присмотритесь, каким шарлатанством было обставлено обожествление у древних [406] . После пышной и торжественной церемонии похорон, когда пламя касалось уже верхушки сооружения и охватывало ложе умершего, они выпускали орла, полет которого ввысь означал, что душа покойника отправилась в рай. У нас имеются тысячи медалей — в том числе и выбитая в память благонравной супруги Фаустины [407] , — на которых изображен орел, возносящий к небу эти обожествленные души.
405.
… славу нетленного Бога изменили в образ подобный тленномучеловеку. — Апостол Павел. Послание к римлянам, 1, 22–23.
406.
… каким шарлатанством было обставлено обожествление у древних. —Следующие за этим примеры Монтень почерпнул у Геродиана (Римская история,кн. IV, во французском переводе Бюшона).
407.
… в память благонравной супруги Фаустины… — Явная ирония состороны Монтеня: Фаустина, жена императора Марка Аврелия, была известнасвоим распутством.
Жалкое зрелище! Мы сами себя обманываем нашими собственными измышлениями и притворством:
Quod finxere, timent, [408]словно дети, вымазавшие сажей лицо одного из своей ватаги и потом сами пугающиеся его. Quasi quicquam infelicius sit homine cui sua figmenta dominantur [409] . Почитать того, кто создал нас, далеко не одно и то же, что почитать того, кого создали мы сами. Августу было воздвигнуто более храмов, чем Юпитеру; ему поклонялись с таким же рвением и верили в совершаемые им чудеса. Жители Тасоса, желая отблагодарить Агесилая за оказанные им благодеяния, пришли однажды объявить, что они причислили его к сонму богов. «Разве во власти народа, — сказал он им, — делать богом кого вам заблагорассудится? В таком случае сделайте это для примера с одним из вас; а потом, когда я увижу что с ним приключится, я воздам вам великую благодарность за ваше предложение» [410] .
408.
Боятся того, что сами выдумали (лат.). — Лукан, I, 486.
409.
Есть ли кто несчастнее человека, ставшего рабом своихсобственных измышлений (лат.). — Источник приводимой Монтенемцитаты не установлен.
410.
Жители Тасоса, желая отблагодарить Агесилая… — Приводимое втексте см. Плутарх. Изречения лакедемонян, Агесилай, 25.