Орчиха в свадебной фате

Разбудили меня незадолго до церемонии. Предложили легкий перекус, помогли облачиться в традиционный для орчих бронелифчик и кожаную юбку.

— Поспешим, орисса. Скоро солнце коснется краем земли, и в этот миг мы должны ударить в барабаны! — поторопила меня одна из молодых орчих.

Мы спустились во двор крепости. Он был просторным — размером никак не меньше футбольного поля.

По его краям стояли огромные, высотой мне до пупка, барабаны, на которых была натянута воловья кожа. Подле каждой их этих громадин стояло по два барабана поменьше.

— Вот, орисса ор-Тьюндер, держи рут, — провожатая подала мне палку, которой, видимо, следовало стучать по барабанам. — Как только увидишь, что наш вождь поднял и опустил руку — начинай выбивать ритм.

— Сделаю, — кивнула я.

Молодая орчиха отошла, а я пару раз шлепнула ладонью по мембранам, чтобы понять, с какой силой по ним бить палкой. В роли ударника я себя ни разу не пробовала, но один из моих сокурсников дал мне как-то по дружбе пару уроков, так что в своих силах я была уверена. Главное — поймать ритмический рисунок!

* * *

Своего Отца-Ора, духа Великой Степи, орки развлекали от души.

Все началось с ритуальных плясок под ритм, задаваемый барабанами.

Удивительно, но я даже без пояснений сумела понять все, о чем рассказывали эти танцы. О величии бескрайней степи. О тучных стадах и диких хищниках, скрывающихся в зарослях низкорослых кустарников. О красоте раннего утра, когда над равниной, расстилающейся от горизонта до горизонта, встает солнце и озаряет своим светом сплошной пестрый цветочный ковер…

Следующий танец, судя по всему, повествовал о честной жизни Туна ор-Тунтури, о его героических победах и славной гибели.

Третий танец выражал просьбы родственников погибшего в бою центуриона о счастливом посмертии для его души.

После третьего танца в центр крепостного двора вышел вождь клана, Лэрг ор-Тунтури. Он нес в руках боевую дубину погибшего центуриона.

— Объявляю турнир среди молодых воинов и воительниц за право владеть славным оружием нашего почившего родича и называться вольным воином-наемником! — возвестил он.

— В отряде нашего клана было три десятка наемников, — шепнула мне на ухо тетушка Хави, которая пристроилась подле меня и тоже от души лупила по барабанам. — Сегодня место Туна займет кто-то из молодых.

— И что это ему даст? — заинтересовалась я.

— Право участвовать в боевых походах и в охотничьих вылазках в степь, возможность заниматься охраной, а не земледелием или уходом за б-раконами. Если юный воин или воительница еще не обзавелись собственной семьей, то смогут сами выбрать себе спутника жизни, а не вступать в брак с тем, кого укажет Совет Клана.

— Что ж, достойный приз победителю, — кивнула я.

Про себя же подумала: получается, та, чье тело я заняла, тоже победила в турнире и получила боевую дубину неспроста! Видать, славная была воительница.

Интересно: что же с ней случилось, если ее душа куда-то исчезла, а я заняла освободившееся место? Надеюсь, с выбором мужа она не спешила?.. Было бы весьма неожиданным явиться в клан ор-Тьюндер и обнаружить, что у меня есть муж-орк и парочка маленьких орчат в придачу!

От этих размышлений меня отвлек взмах руки вождя и его громоподобный глас:

— Первый этап — заезд на боевых б-раконах! Пусть победит сильнейший!

Из б-раконюшен, расположенных вдоль дальней от замка крепостной стены, вывели десяток оседланных б-раконов. Учитывая, что передвигались эти звероящеры на двух лапах, воины сидели у них на закорках в подвесных седлах-люльках, чем-то похожих на рюкзачки для младенцев, используемые в земном мире. Размеры этих «рюкзачков» впечатляли.

Взгромоздившись на спины своих чешуйчатых скакунов, молодые орки — восемь юношей и две девушки — взялись за поводья и выстроились в ряд.

Распорядитель заезда махнул флажком, б-раконы сорвались с места и под мерный рокот барабанов бросились бежать по кругу. Ящеры, судя по всему, были в прекрасной форме, их наездники — тоже, так что первые пять кругов явного лидера выявить не удавалось. Однако на шестом круге б-раконы начали уставать, отвлекаться, артачиться. К десятому кругу трое сошли с дистанции и выбыли из турнира. Остальные семь, как выяснилось, на равных условиях перешли во второй тур. Среди претендентов на боевую дубину Туна ор-Тунтури остались шесть молодых парней-орков и одна орисса.

— Ты смотри! Хорошо выучил Тун свою дочь! — с гордостью отметила тетушка Хави, одобрительно поглядывая на ориссу. — Впрочем, и сыновья не подкачали!

— А сколько сыновей центуриона участвует в турнире? — тут же полюбопытствовала я.

— Двое. Вон тот, в темно-коричневом жилете с нашивками из хвостов степной лисицы, и второй — в таком же жилете, только с нашивками из хвостов степного снумария, — охотно сообщила в ответ разговорчивая банщица.

Чтобы я еще знала, что это за зверь такой — снумарий! Но хвост у него явно был роскошный, пушистый, приятного палевого оттенка — под цвет выгоревшей на солнце степной травы.

— Думаю, Туну было бы приятно, если бы победил кто-то из его детей, — вежливо заметила я.

Про себя решила, что буду болеть за дочь Туна. Просто из женской солидарности.

— Уверена, что кто-то из них и станет победителем! — заявила моя собеседница.

Тем временем, вся семерка вооружилась учебными дубинами — более легкими, чем боевые, и без шипов.

— Объявляю начало второго тура! — объявил Лэрг ор-Тунтури. — Распорядитель, проведи жеребьевку!

Немолодой орк-распорядитель поклонился, и принялся составлять пары… с помощью какой-то считалки! Нет, ну детский сад, штаны на лямках!

Впрочем, с поставленной задачей распорядитель справился быстро. Как только пары были составлены, по взмаху руки вождя снова зарокотали барабаны, а в центре поля два огромных, как горы, орка, сошлись в поединке.

Они кружили, слегка сгорбившись и согнув колени, угрюмо и внимательно поглядывая друг на друга из-под огромных надбровных дуг, скалили начищенные клыки, делали ложные выпады и вертели тяжеленные дубинки с той же легкостью, с которой я в своей прошлой жизни могла бы вертеть разве что зубочистки.