Орчиха в свадебной фате
Шрифт:
Сказала бы я, как трибун спасался сам и спасал меня от атаки смеющихся тварей, но… решила промолчать. Все-таки скромность красит девушек, даже если они — зеленокожие и клыкастые наемницы-ориссы!
Глава 20. Снова вместе, снова рядом
На тракте, до которого домчал нас уже ближе к полуночи все еще вздрагивающий после встречи с хохотунами возница, обнаружился очередной поселок. Три десятка домов, траттория, постоялый двор с б-раконюшней — все, как и в других придорожных городишках, где мне довелось побывать.
Вот только
Не раз обещала себе: не буду ни к кому привязываться в этом мире! Но — ничего не получалось. Вот и к магварру уже прикипела душой. Знала, что никогда ему в этом не признаюсь, не стану подавать надежду, но сердце уже грызла печаль грядущей разлуки.
Я вздохнула, повозила ложкой по дну тарелки с кашей из каких-то зерен, похожих на чечевицу. Есть не хотелось. Хотелось взрыднуть над своей горькой судьбинушкой…
Будь мы где-то в уединенном месте — я, наверное, вынула бы из чехла свирель да сыграла что-то для себя, для души. Но мы втроем сидели в едальне, и привлекать к себе внимание я не собиралась.
— Ты что-то совсем поникла, наемница! — заметил наблюдательный возница, который остался в поселке до утра. — Устала небось, от новых впечатлений?
— Угу, — уныло согласилась я. Не откровенничать же мне с парнем о своих переживаниях?
— Это что еще за кислый вид, Барбра?! — Магварр Виатор гладить меня по шерстке не собирался. — Приказываю оставить хандру! Ты наемница или бледная моль аристократических кровей?!
— Пф… за что это ваш великий трибун аристократов недолюбливает? Не знаешь, друг? — я нарочито обратилась не к Алаиру, а к вознице.
— Не могу сказать… слухи всякие ходят, но не стану же я их при самом трибуне пересказывать? — парень поспешно глотнул какого-то крепкого напитка и тут же закашлялся.
— Не станешь, дружок. И вообще спать пойдешь сейчас. Пора тебе отдохнуть, завтра ведь в дорогу, — похлопывая возницу между лопаток и выпроваживая его из-за стола, заявил магварр.
Открыл дверь кабинета, чтобы выпустить захмелевшего парня, и тут до моих ушей донесся мягкий звук дрожащей струны и знакомый до боли голос:
— Чего вам спеть, почтенные господа? Чем усладить ваши уши и души?
Я вскочила и метнулась к дверям прежде, чем трибун успел меня поймать. Выбежала в общий зал, подняла глаза на возвышение в дальнем конце питейного зала:
— Чайм! Шейма! Раф!
Маг-арты услышали мой радостный возглас, вскочили со своих табуретов:
— Барбра! А вот и ты! А мы тебя искали!..
— Правда?! Как же я по вам соскучилась!
— Так иди к нам, на сцену! Сыграем вместе, как тогда, в Севенбелсе!
Перекрикиваться через весь зал было глупо, поэтому я шустро пробралась мимо уступающих мне дорогу зрителей, прихватила поданным кем-то четвертый табурет, устроилась подле друзей.
— Доставай свирель, подруга. Играть еще не разучилась? — подначил меня
Раф.— Вот сейчас и услышишь, — хмыкнула я, извлекла из чехла на боку свой инструмент, подняла глаза…
Прямо напротив, возвышаясь над прочим людом, стоял мой командир, магварр Алаир Виатор, и сурово сверлил меня взглядом. Рта он не раскрывал — видно, не желал выяснять отношения при посторонних, но его мечущий синие молнии взгляд обещал мне жестокую расправу за бегство, за непослушание…
— Это и есть тот самый крайне неприятный старый знакомый, от которого ты скрывалась? — заметив, как поедает меня взглядом трибун, полюбопытствовал непосредственный, как дитя, Раф.
Я округлила глаза, глядя на парня, словно говоря: «что ты несешь?!»
Шейма толкнула его локтем в бок.
…но было поздно.
— Неприятный, значит? Ладно. Потом поговорим. — Магварр круто развернулся, ушел в дальний конец зала, уселся там в гордом одиночестве за скрытый в тени столик.
Вот только я продолжала своей зеленой кожей чувствовать его обжигающие холодом, колючие взгляды. Народ магварра, разумеется, узнал, каждый поклонился ему почтительно, однако нарушить уединение и пристать с разговорами никто не рискнул. А уж когда мы с маг-артами заиграли — о трибуне и вовсе позабыли. Веселье закручивалось и разрасталось, развлечь народ получилось на славу! Ну и монетки, как и в прошлый раз, сыпались в глиняную плошку для сборов звонким ручейком!
Наконец, народ нагулялся, угомонился и принялся расходиться.
Маг-арт Чайм сел пересчитывать барыш, а мы с Шеймой и Рафом взялись обмениваться новостями.
— Выходит, ты от самого трибуна Виатора, воспитанника короля, убегала? Вот уж не ждал от тебя, Барбра! — первым заговорил Рафф, попивая рецинту из поданного разносчиком бокала и искоса поглядывая на магварра, который по-прежнему сидел за своим столиком и, кажется, целенаправленно напивался.
— Так уж вышло… я его с поля боя вынесла, в палатке целителей оставила, а сама с обозом ушла. Ну, и прихватила кое-что по неосторожности, что мне не принадлежало.
— И магварр решил тебя догнать и наказать?
— Догнать — решил, да, а наказывать сначала вроде бы не собирался…
— Да и сейчас не похоже, чтобы собирался, — хмыкнула Шейма. — А вот отпускать от себя он тебя явно не намерен!
— Что правда, то правда. — Я поспешила перевести разговор на другую, не такую скользкую тему. — А вы меня для чего искали?
— Так ты ведь так внезапно исчезла! Прыгнула в портал — и поминай как звали! Не попрощалась даже. Думали, вдруг случилось с тобой что-то, на выручку спешили.
— На выручку? — на сердце потеплело, к глазам подступили слезы благодарности: какие все-таки в этом мире люди чудесные: всего несколько дней вместе провели, а уже друзья навек!
— Ну, а как же? Мы своих не бросаем! — подключился к беседе маг-арт Чайм. — Ну, а раз уж встретились, значит, дальше вместе пойдем. Дважды встречи Всевидящий просто так не посылает.
Мне стало еще теплее на душе от этих слов, но уверенности, что магварр обрадуется компании музыкантов, у меня не было. Да и вести друзей за собой во владения хунгров было опасно, а мой путь, вне всяких сомнений, лежал как раз туда.