Ормхеймский Бастард

Всадники резко свернули направо. Не прибавляя ходу.

И куда же вас понесло, голубчики? В той стороне — ничего. Кроме проклятого монастыря. Где принято уродовать себя и других.

И зачем вам туда, а? В меру симпатичные личики надоели? Хочешь, ревинтеровская мразь, выглядеть снаружи, как внутри? Так это тебе Ирия и сама устроит, только попроси. Или дай приблизиться. Распишет за милую душу — не хуже целой банды большедубовских художников. Во главе с самим мастером кисти и ствола — Клодом. Великий Алиэ Готта свой знаменитый мольберт сгрызет от зависти. Сточенными старостью и спесью зубами.

Ладно. Тем интереснее проследить. Тут ведь есть и кружная дорога. Ирия разведала заранее. Вдруг пришлось бы спешно спасаться?

Всё-таки Клод иногда и впрямь — весьма полезен. Когда не врет.

Могут ли этих двоих ждать у гнилого монастыря союзники? Подельники.

Маловероятно. Почти совсем — нет.

Могут ли свернуть? Некуда. Разве что развернутся назад.

Или Ирия и впрямь пожалеет, что не выстрелила издали. С риском попасть вместо Ревинтера в невиновного. В единственного сына дяди Ива. В… собственного брата. Только, в отличие от Леона, еще не успевшего предать сестер. Точнее, успевшего, но не зная об этом.

Как бы их разделить? Будет ли шанс напасть у монастыря? Или… в самом монастыре? Уж верхом-то они точно уже не будут. Сдадут ли пистолеты?

А Ирия всё равно собиралась узнать, выполнен ли ее приказ? Относительно детей. К нему хоть приступили? Или уже дошли вести, что у нас теперь почти Квирина?

И, кроме того… Ревинтер-то навидался всякого. Небось, еще и зрелищем насладится. А вот честного, наивного братишку там вывернет не раз. И он точно будет небоеспособен. А то и вообще отойдет подышать.

Отползет.

2

Мрачный монастырский двор будто вовсе не знал летнего тепла. Как и весеннего, и осеннего.

Здесь провела полтора года новорожденная девочка…

А если бы дольше — превратилась бы в жуткую копию тех, кто ее мучил.

Роджер опоздал. Опять. Как всегда.

Это Анри Тенмар почти всегда успевал вовремя. Или догонял потом.

А Роджера самого — догнали.

Слишком много прошлого в последнее время. И неудивительно, что, едва вынырнув из Бездны, бывший капитан Ревинтер узрел очередное воплощение судьбы. Она шагнула ему навстречу — будто ниоткуда. Уверенная, легкая, гибкая, сильная. Оживший клинок из северной стали. Ирия Таррент.

Годы превратили самого Роджера в хромого калеку с вечной лихорадкой. А Ирию — лишь наградили силой и ловкостью. Закалили и обточили, как совершенное оружие.

Она действительно еще выросла — не меньше, чем на полголовы. И движется, будто танцует. Что-то в ней от Анри Тенмара… далеко не всё, но на Ревинтера хватит. Даже на прежнего. Который еще не хромал.

Тенмар пощадил его. От Ирии Таррент на такое лучше не рассчитывать. Сам Роджер уж точно не пощадил бы Андроника.

И… прежде Ревинтер сам не смог бы точно сказать, красавица она или дурнушка. Смотря как взглянуть. Но, видимо, справедливая судьба годами старалась, не покладая рук. Стирала лишнее, подчеркивала нужное. Будто яркий, но неумелый детский рисунок поправляла отточенная временем рука опытного мастера.

Нечеловечески прекрасная девушка холодно усмехнулась. Прежнюю Ирию прежний Роджер яростно жаждал стиснуть в объятиях. Нынешнюю — не пожелал бы и под угрозой смерти.

Только убьют его за другое. За всё, что желал и делал прежним.

— Дерись или умри, — равнодушно бросила девушка. Беспощадный и справедливый лик его судьбы.

Сталь клинка ловит блик неяркого осеннего солнца. Уже почти закатного.

Нет. Не равнодушно. Просто ледяная ненависть за годы подернулась пеплом. Давно уже нет ярости. Ирия Таррент просто давит очередное мерзкое насекомое. Пусть даже уже и не опасное.

Скольких она уже успела… раздавить? Неважно. Такие избавляют подзвездный мир лишь от отъявленной мрази. Ирия Таррент — чиста и безгрешна, как зимний лед Альварена. И так же безжалостна.

— Я и раньше не смог бы тебя одолеть, — устало произнес Роджер, неловко отбивая первый же удар. И уже его едва не пропустив. Рука онемела вмиг. Прошедшие годы хорошо научили Ирию, куда бить. — И теперь и вовсе. Убивай сразу.

— Где твои прихлебатели, Ревинтер? — новый хлесткий удар — плашмя по лицу — швырнул его на колени. Так уже было. Но Ирия Таррент — все-таки женщина. Насколько же она теперь сильна? — А слуги? Холуи? И почему ты всё еще жив? Что с Анри Тенмаром?

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но Анри Тенмар жив, здоров и ведет армию.

— А тебя он пожалел, простил и отпустил? — недобро усмехнулась Ирия.

Да. Должна же была отдать долги и ты. Все должны успеть.

— Хочешь — верь…

Тяжелая пощечина заставила голову мотнуться. Левой рукой. В правой — по-прежнему клинок.

Мешки с камнями Ирия, что ли, таскала?

Рот наполнила соленая кровь. Так уж тоже было.

С прежнего удара Ирии — еще на весеннем Альварене — остался памятный шрам. И от Тенмара — тоже. Но новых шрамов не будет. Не успеют появиться.

— Не хочу. И не верю. Хватит болтать, Ревинтер. Здорового или больного, я тебя убью. Как и безоружного. Вас самих с папашей такие мелочи никогда не останавливали.

— Давай, — он отбросил шпагу в сторону. Так далеко, как сумел с колен. И с кружащейся головой.

Легкий-легкий похоронный звон. В висках. И падающим клинком — о случайный камень.

Хорошо, что Сержу совсем поплохело. Не увидит смерти друга. И не кинется сдуру под клинок.

Взмах тяжелого сапога оборвал дыхание. Земля грянулась о спину. Багровая тьма застила взгляд.

— Предпочитаешь быстро или медленно? — нашел в себе силы усмехнуться Роджер. Не дрожать же. Не поможет.

Миг Ирия медлила. Клинок — три блестящих клинка в алом мареве! — замер в дюйме от его открытого горла. Так уже было.

Но бить прекратила. Жгучая ярость подернулась горьким, остывшим пеплом, правильно?

— Быстро, — решила графиня Таррент. — Я все-таки не ты, не твой подонок-отец и не Его бывшее Величество Карл.

Всеслав бы рассудил так же. Пристрелил бы и всё. Или отдал приказ. Чтобы лично руки не марать.

Бывшее Величество?

Удивиться Роджер не успел.

3

— Нет! Не надо! Остановись!

Бледное лицо, растерянный взгляд. Краем обзора.

Ирия — не дура. Будем надеяться. И оборачиваться не собирается.

Просто отступила на шаг. Чтобы держать в поле зрения обоих. Даже если ни один толком не боец. Она и сама — далеко не богатырша. Увы, Ральф Тенмар был прав кругом.

Почему вековые плиты в его замке дышали только древностью, а эти — мерзостью и гнилью?