Ошейник Омерта

Эта тварь несколько отличалась от первой. Вместо рога у нее был покатый бронированный лоб, а глаза горели не зеленым, а фиолетовым огнем. В остальном, она была столь же чудовищно велика и страхолюдна.

Несколько секунд мы глазели друг на друга. Заброшенные черти откуда и черти куда разумные и мертвое чудовище из иного мира. А потом она пошла в атаку.

Твою мать!

— Валим! — крикнул я резу. Но тот застыл в недвижимом оцепенении.

У меня оставались считанные секунды, чтобы уйти с траектории атаки твари. Но Бугор застыл соляным столбом. Не успевая, а, может, и не желая сохранять свою жизнь.

И тогда я сделал потрясающую глупость.

С короткого, в два шага, разбегу, попытался сбить массивного реза в сторону. В последний момент ноги подогнулись и вместо резкого сноса, у меня получился вялый тычок. Бугор не удержал равновесие, завалившись, увлек меня за собой.

И тут же мимо, буквально в считанных сантиметрах, пронесся зомбиносорог. Он в щепу разбил телегу и врезался в толпу молчаливых рабов за ней, топча людские тела.

Бугор подо мной заворочался, а потом резко сдвинул меня на пол.

— Что разлегся?! Валим!

Вскочил и, схватив, за руку, буквально потащил меня за собой в сторону прорехи в стене.

Позади снова раздался грохот, вечерний полумрак вновь разорвали мерцающие вспышки. Но мне было плевать, кто кого там натянет по самые помидоры. У нас появился, пусть призрачный, но шанс вновь обрести свободу. И я не собирался его терять. А потому, из последних сил переставляя ноги, помогал резу тащить свою тушку.

Когда мы прошкандыбали полсотни метров, я вдруг ощутил внезапный прилив сил.

Ах, тварь такая! Магия!

— Ты это тоже почувствовал?

— Ага. Дело не в телеге. Паршивец воздействовал на нас каким-то дерьмом.

Позади продолжало грохотать. Схватка Хенгала с двумя бродячими Рейдами разошлась не на шутку. Вспышки света, грохот, пыль столбом. Кажется, у здания даже просел один из углов.

Но у нас обнаружились и другие проблемы.

Завернув за угол мы, мы наткнулись на целую тройку быстряков. В обычном состоянии мне одному они пошли бы на смазку для клинка, но с Ошейником Омерта на шее…

Благо, Бугор и без Умений был здоровенным стапятидесятикилограммовой детиной. Когда он вышел из состояния уныния, то превратился просто в машину смерти. Похоже, на бедных зомбарях он решил поквитаться за все последние дни.

Я успел лишь вколотить в одного из немертвых пару ударов ногой по туловищу, когда Бугор одному из наших противников размозжил голову, а второго просто вбил в асфальт.

Бац! Бац! Бац!

Он с остервенением наносил удар за ударом по лежащему зомбарю, пока его голова не превратилась в месиво, а затем помог мне с моим.

— Скорость ни к черту, — выругался он.

Я и сам ощутил, насколько стал медленнее. Ошейник отнимал бОльшую часть полученных в этом мире возможностей.

— Никогда еще не был так рад чертовому кинжалу! — воскликнул я, когда, обшаривая, оставшийся после зомбарей пепел, наткнулся на ржавую железку.

— Нам везет, — хмыкнул Бугор, извлекая из пепла короткий меч.

Эта толика везения вселила в нас толику надежды. Окрыленные ей, мы рванули в сгущающуюся тьму, стремясь оказаться как можно дальше от места схватки Торговца с Рейдами. Несмотря на их монструозность, я не верил, что они завалят Хенгала. Вопрос лишь в том, сколько он на них потратит времени и сил.

— Но ведь должен быть способ?

Небо сегодня поражало своей голубизной. В этом мире редко когда увидишь столь сочные цвета. Пыль, казалось, въелась в каждый сантиметр Города. И небеса были ему подстать — уныло желтоватые, или слегка голубоватые.

— Конечно, есть. Зачитать чары-ключ, — сплюнув, сказал Бугор. Чтобы осмотреть мой ошейник, ему пришлось согнуться едва ли не вдвое. — Ну-ка не вертись…

Он просунул заскорузлые пальцы под ободок и, напрягшись, рванул, что было сил, чуть не сломав мне шею.

— Анхххх…

Пять, секунд, десять, перед глазами поплыли круги, а боль от рук гиганта стала совсем нетерпимой.

Наконец, он сдался и отпустил.

— Глупо… было надеяться, что тебе удастся его порвать, — сказал я, отдышавшись.

— А что твой… этот… бестелесный?

— Иногда, кажется, я его ощущаю. Он словно вьется рядом, но не может прорваться сквозь стеклянную стену.

— Говорят, Духи являются только очень сильным Черным. Никак не новичкам.

— Да, я слышал об этом.

Он замолк и тоже поглядел на небо, а потом достал из почти разложившейся на отдельные нити котомки кусок вяленого мяса и, разрезав его пополам, протянул половину мне. Уныние на глазах возвращалось в реза. Но мне нельзя было допустить, чтобы оно вновь завладело бывшим владетелем Чаграка.

— Нужно возвращаться. Кто-то должен был выжить.

— Щачла нашел свою последнюю смерть…

— Неужели во всем Чаграке не найдется кого-нибудь, кто совладает с Ошейником, кроме жирдяя?

Рез нахмурился.

— Ошейник на людей вешают не для того, чтобы его мог снять каждый встречный поперечный… Да и не думаю, что в Чаграке остались маги такого уровня. Слуги прочесывали его несколько дней.

Уныния в голосе реза хватило бы на взвод. И меня это как-то стало, мягко говоря, доставать. Да, я понимал, что сверзиться с места Владетеля Чаграка еще больнее, чем со статуса почти неприкосновенного Черного, но это было еще не концом света!

— И что теперь? Предлагаешь вернуться к Хенгалу? Если такого мага нет в Чаграке, значит, нужно пойти в другой город или…

Я вспомнил вонзающийся в небо шпиль цвета слоновой кости. Татуировка на плече вдруг начала сильно жечь, будто пытаясь проплавить мышцы до кости.

То Место Силы, что показал мне Аур… я чувствую… я знаю, что оно могло мне помочь. Как? А вот хрен его знает. Уйдя оттуда, я забыл свое имя и… что-то еще.

— Давай так, ты помогаешь мне добраться до одного места. А потом можешь ложиться и отдыхать, — жестко сказал я и обидные слова слегка отрезвили реза. В его глазах вместо покорности судьбе появилась злость.