Ошибка в объекте

Он двинулся к входной двери. Хозяйка вскочила со стула, намереваясь броситься вслед, но следователь негромко произнес:

– Останьтесь, пожалуйста.

Лариса села. Лебедев резко обернулся, смерил Виктора Сергеевича злым взглядом, хотел что-то сказать, но Лариса поспешно произнесла:

– До свидания, Юрий Васильевич! Я вам позвоню.

Лебедев мрачно хмыкнул и вышел. Майя, так и не поняв, что произошло, тоже выбежала.

– Кто это был?
– спросил Агеев, когда они с Ларисой снова остались один на один.

– Тренер дочери... По плаванию... Он столько делает для Майечки!

– быстро заговорила хозяйка.
– Майечка больна... Бронхиальная астма... Какими только лекарствами её не лечили! Вывозили в горы, к морю. Все впустую! Вот решили попробовать плавание...

– Помогает?
– спросил Виктор Сергеевич.

– Стало лучше. Это, конечно, не радикальное лечение, но легкие укрепляет, - ответила Лариса.

Виктор Сергеевич хотел было спросить, почему у тренера дочери имеется и ключ от квартиры, но передумал.

Спросила на этот раз Лариса:

– Вы все-таки объясните мне наконец, зачем этот допрос?

– Объясню, Лариса Клементьевна, - строго сказал Агеев.
– Умерли два человека. Как говорится, ни за что ни про что...

– Лева?!
– У Ларисы от ужаса расширились глаза.

– Понимаете, - жестко продолжал Агеев, - убиты два прекрасных человека! Осталось четверо сирот, вдова и убитая горем мать!..

– Как убили?..
– Лещенко не сводила со следователя застывшего взгляда.

– Ядом. Который был в бутылке с горилкой. Да, да, в той самой, что ваш муж взял с собой в дорогу.

Лариса вцепилась побелевшими руками в боковую спинку дивана.

– А Лева?.. Лева...
– прошептала она.

– К счастью, жив, - ответил Агеев. Он стал говорить об Иванове и Вачнадзе, о горе, которое принесла их смерть родным и близким.

– Зачем вы мне рассказываете об этом?
– перебила следователя Лариса.

3-зачем?

От потрясения она стала заикаться.

– А затем, что хочу выяснить, как в горилку попал цианистый калий, ответил следователь.

– Откуда я могу знать!
– неожиданно успокоившись, зло произнесла Лариса.

– Давайте рассмотрим факты, Лариса Клементьевна, - продолжал Агеев.
– Вот вы уверяли меня, что боретесь с дурной привычкой мужа. Не хотите, чтобы он выпивал. Так?

– Ну...

– А сами покупаете ему в дорогу горилку... Где же логика?

– Я ведь объяснила! Неужели не понятно?
– пристукнула кулачком по кушетке хозяйка.

– Но вы же знаете, Лев Митрофанович мог запить! Мало того что он сам взял бутылку, так ещё вы дали ему... Вам ведь известно: стоит ему только начать... А это значит - горит санаторий. Выгнали бы за милую душу да ещё на работу сообщили... Так?

Лариса молчала. Долго и мрачно. Смотрела в пол.

– Вам, я вижу, нечего сказать в свое оправдание, - сказал следователь. Давайте лучше начистоту...

– Чушь!
– почти выкрикнула Лариса.
– Е-ерунда! Слышите! Не сыпала и я никакого яда! Откуда он у меня! И зачем мне убивать Леву?!

– Вот зачем - об этом стоит поговорить... Вы расскажите, пожалуйста, какие у вас взаимоотношения с Лебедевым?

– При чем тут Лебедев?!
– выпалила Лариса. И замолчала, словно споткнувшись обо что-то.

Фамилия тренера прозвучала в комнате впервые. Это, видимо, её насторожило.

– Насколько мне показалось, - произнес Виктор Сергеевич, - он не чувствует себя посторонним в вашем доме.

– А вот это вас уже не касается, - сухо заметила хозяйка, зачем-то пересаживаясь с дивана на стул, оказавшись, таким образом, лицом к лицу с Агеевым. Их разделял только стол.
– Выдумываете Бог знает что!

– Так вы будете отвечать?

– Нет, - твердо произнесла Лариса.

Следователь стал оформлять протокол допроса, намеренно тянул время, пока не раздался звонок в дверь.

Это была Карапетян с участковым инспектором и понятыми.

Агеев приступил к обыску. Начал он с комнаты, где допрашивал Ларису.

Осматривая мебель, Агеев наткнулся в одном из шкафов на картонную коробку с массой баночек, пузырьков, флакончиков, наполненных химическими реактивами. На каждом сосуде была этикетка с названием.

– Сама составляю проявитель и закрепитель, - пояснила хозяйка.
– Для слайдов.

Действительно, в тумбочке под телевизором хранился проектор и ящичек со слайдами. В серванте лежал фотоаппарат.

Виктор Сергеевич изъял все склянки с реактивами.

Больше в этой комнате следователя ничего не заинтересовало. Так же как и в другой, поменьше, служившей супругам Лещенко спальней.

Зато на кухне Агеев обнаружил шприц с набором игл. Они находились в настенной аптечке. Тут же хранились и различные лекарства. Виктор Сергеевич поинтересовался, зачем Лариса держит дома шприц.

– Я же говорила, что у дочери астма... Бывают такие приступы... Не вызывать же по каждому случаю "Скорую помощь". Вот я и делаю уколы сама...

– Когда последний раз пользовались шприцем?
– спросил Агеев.

– Недели три назад, - ответила Лариса.

Виктор Сергеевич изъял шприц, иголки, а также все лекарства из аптечки.

Когда Агеев доставил в бюро судебных экспертиз ящик с реактивами, лекарства и шприц с иголками, изъятые у о Лещенко, и попросил произвести исследование как можно скорее, эксперт-химик только всплеснула руками:

– Да тут провозишься не меньше месяца!

Но пообещала ускорить дело. Инспектор угрозыска Карапетян тоже не сидела сложа руки.

– Не знаю, тот это кончик, который нам нужен, или нет, - сообщила она вскоре следователю.
– У Ларисы Лещенко одна из ближайших подруг работает на базе центральной аптеки. Некто Оксана Назаренко.

– Так-так!
– загорелся Агеев.
– На базе имеется в наличии цианистый калий?

– Есть. Понимаете, я беседовала с сестрой Оксаны. Приблизительно за неделю до поездки Льва Митрофановича в санаторий домой к Назаренко приходила Лариса и просила подругу что-то достать. Сестра, правда, не расслышала, что именно. Она сидела в другой комнате, смотрела телевизор...