Осколки любви

— А руки? Их тоже смогла исцелить?

— Нет, — качнула головой и горько усмехнулась. — Я тут бессильна. Переломы, тем более они уже начали срастаться.

— И никаких шансов?

— Только… ломать и заново собирать.

— Ох, девочка моя, — он погладил меня по рукам, и я видела, как блестели его глаза от влаги. Он держался, ради меня. Но ему было тяжело видеть меня такой.

Да и какому отцу было бы легко видеть единственную дочь на больничной койке?

Отец вытер большим пальцем влагу. А я сделал вид, что не заметила этого. А потом он посмотрел на меня, и этот взгляд напугал меня.

— Это всё он?

— Пап, ну ты что. Нет, конечно. С чего ты взял?

— Он тут не появился ни разу. Ты ехала не пойми куда. И в «Империю» меня не пустили.

— Ты был там? — покачала головой. — Ну зачем?

— За тем, — зло процедил он. — И это так похоже на них. На методы семейки Дрейкморов. Хотя в лицемерии твой… муж, — скривился он и произнес это слово, словно это было ругательство. — превзошел даже отца.

— Пап, ты сгущаешь краски.

Хотя я… пусть и не совсем, но во многом была согласна с отцом.

Я была зла, обижена, а это благодатная почва для сомнений. Но я не хотела, чтобы отец лез во все это. Я боялась за него. А значит, мои сомнения насчет Дрейкмора должна остаться при мне.

— Вовсе нет. И ты, вижу, пусть не совсем, но согласна со мной. Кроме того, протез ведь там?

— Там, — рвано выдохнула я.

— Ну вот, — тот разрезал ладонью воздух. — Мерзавцы. Семейка безжалостных ублюдков.

— Его ведь правда завалило в руднике.

Хотя… откуда я это знаю? Так мне сказали. Так сказали всем, об этом писали в газетах. А что если это все фикция? Разве у Дрейкмора не достаточно денег для любой аферы?

И снова сомнения. Снова подозрения. Все это прорастало во мне, подогревалось обидой, злостью. Расцветало пышным цветом ненависти.

— Знаешь, ради того, что ты принесла в их «Империю», можно было и подольше посидеть там, где он всё это время был. Поверь.

— Пап, это из-за тех рун?

— И из-за них, и из-за знаний, которые теперь перед ними открыты. А еще магии.

— О чем ты?

— Изготовить-то они могут такое же. И даже написать те руны, только не все маги подойдут для наполнения.

— А какие?

— Такие, как ты. Кровь особая нужна, — скривился отец. — В любом случае, пусть не сразу, но они разберутся.

— Он поможет людям, оставшимся без конечностей и драконам без крыльев, — скорее убеждала себя, чем отца, но это была восхитительная ложь.

Это я думала, что он будет помогать людям и драконам, а что на самом деле думал Дрейкмор — загадка.

И снова сомнения. Снова разочарование. В себе — за доверчивость и влюбленность. В нем — за лицемерие, жестокость и за то, что он мой истинный.

— Да, если захочет и если пустят это в массовое производство. Но ты так наивна и веришь в чудо, в добро. Милая, я тебе читал слишком много добрых сказок на ночь, — отец погладил меня по голове.

— Плохо выгляжу?

— Бледная, под глазами синяки, губы все растрескались, — он тепло улыбнулся мне, а глаза его снова заблестели. — Но для меня ты самая красивая.

— Пап, пообещай, что больше не поедешь в «Империю»?

Он молчал.

— Пап, — я приподнялась. — Пообещай, что ничего не сделаешь.

Он молчал.

— Это была авария. Несчастный случай.

— Я не поеду в «Империю», — неохотно выдал из себя отец. — Но только если ты расскажешь всё.

— Мы… Дрейкмор просто вернулся и… сам был не свой. И мне лучше не попадаться ему на глаза.

— Очень кратко и безрадостно. Впрочем, чего-то такого я и ждал.

Нужно было срочно сменить тему.

— Пап, расскажи про Алекса и я хочу навестить его.

— Тебе ещё рано.

— Я хочу посмотреть на него.

— Исцели себя сначала, а потом уже пойдешь к нему, — покачал головой отец.

— Пап.

— Всё сказал, — строго произнес отце. Пришлось смириться.

— Зайди к нему, проведай, передай от меня привет. Его родители знают о случившемся?

— Да.

— И как они?

— Убиты горем. Но держатся. При нем стараются быть сильными. Их сын — калека. Он не встанет больше с постели. Они ищут сиделку ему.

— Бездна! — выругалась я и ударила искалеченной рукой по одеялу, стало больно, но эта же боль говорила, что я жива.

— Именно.

Я закусила губу. Внутри всё разрывалось в клочья.

Но тут в дверь заглянула медсестра и удивленно посмотрела на отца.

— Не сообщили? Ладно. Сейчас сама позову врача.

— Я хорошо себя чувствую, — опередила ее.

Она посмотрела на меня, на показания аппаратуры. Кивнула мне и проговорила:

— Доктор Тирс сейчас на обходе, но если что, обязательно зовите.

Я кивнула головой. Медсестра скрылась.

— Приходил следователь, — вдруг сказал отец.

— По поводу аварии?

— Да.

— И что там выяснят? В нас влетел мобиль. Я правда почти ничего не помню и мало, что видела. А что с другим водителем?

— Там не всё так просто.

— О чем ты? — нахмурилась я.

— Тот другой уехал с места аварии, оставив вас. Скорую вызвали очевидцы аварии. Вы врезались в дерево на полном ходу.

— Боги, — выдохнула я.

— Да.

Но тут в дверь постучали, и вошла незнакомая мне… молодая женщина.

— Лираэль? — спросила она.

— Да. А вы кто?

— Я хотела бы поговорить с вами наедине.

Папа нахмурился. Посмотрел на меня. Но я кивнула ему.

— Пойду загляну к Алексу и передам ему привет.

— Хорошо.

Отец вышел. А я только сейчас более пристально присмотрелась к этой блондинке.

Как и она ко мне.

Светловолосая, ярко накрашенная, вроде бы ухоженная, но словно недостаточно.

Волосы как солома, но при этом на ней надеты дорогие брендовые вещи. Лицо выдавало тщательно замаскированные признаки весёлой жизни.

А на вид она чуть младше меня. Короткое бежевое платье, высокие шпильки, потёртый брендовый клатч.

Словно она была богата, но по какой-то причине теперь это уже не так. Да и платье… тоже дорогое, но край слегка пошел волной.