Осколки недоброго века
Шрифт:
Как его потом ни успокаивал Авелан, мерзкое ощущение не покидало, на языке вертелись самые избитые эпитеты, поносящие «коварный Альбион».
А ведь думал, что с переговоров возвращался с полным триумфом, считая, что дело провернул идеально. Не омрачали настроения даже заработанный насморк и дрянная погода. Весь обратный путь ветер пел… да нет – точно завывал пронизывающим нордом от хмурых скандинавских берегов какую-то древнюю балладу викингов. И встречающий Кронштадт прямо с трапа сутулился серыми тучами.
– Вас который день дожидается японский посол, – уже во дворце согласно своим обязанностям сообщил Ламсдорф. Хотя в первую очередь его, наверное, распирало узнать, с какими результатами вернулся государь. Кое-какие слухи диппочтой и газетными статейками уже достигли столицы – телеграф обогнал
– Он не уехал, – с непонятной интонацией (не спросил, не утвердил, скорей рассеянно) проговорил Николай II – на вид был бледен, обратное путешествие оказалось утомительным. По пути штормило. В самой столице порошило, подметая мостовые уже не первым колючим снежком.
– Узнав о вашем отсутствии, слал телеграммы в Токио, – министр сдержанно улыбнулся, – что бы там себе ни возомнил этот вежливый азиат, уверен, что озлился. Но в ответных квитанциях ему велели ждать вашего возвращения.
– Чуть попозже, Владимир Николаевич, – Романов видел желание министра-профессионала взглянуть на протоколы договоров – что с германским кайзером, что заключённые с англичанами. Хотел ещё о чём-то спросить, но вошёл дворецкий, объявив:
– Его высокопревосходительство Авелан!
– Ага! – просторечиво оживился монарх. – О военных делах и свежих новостях с Дальнего Востока лучше расспросить Фёдора Карловича. Просите. А что вы говорите японский посол? Вы с ним побеседовали?
– Японец, – Ламсдорф пожал плечами, якобы это «японец» само за себя говорит, – выше всего ставит гордость, но будучи дипломатом, вынужден… В общем, как любой восточный человек не гнушается хитростью. Это сугубо мои выводы.
– А и чёрт пока с ним. Ждал неделю-полторы, подождёт ещё! Я себя, признаться, дурно чувствую. Не для новых тяжких диалогов. Добрый день, Фёдор Карлович, – уже понятно кому…
Морской министр явился с толстой папкой, с ходу, после «здравствуйте, ваше величество, как доехали? Штормило?», расстелил карту, выкладывая свои бумаги:
– Вот пожалте, согласно последовательному списку…
– Что-то не так? – спросил Романов, сразу заметив серьёзность адмирала.
– Есть немного, – скорее кисло ответил адмирал, – второй акт кордебалета с продажами-перепродажами военных кораблей в страны Латинской Америки. Вы, конечно, помните историю с попытками перед войной перекупить чилийские броненосцы? Эти нестандартные посудины, в том числе и по вооружению, не вписывающиеся в тактико-технические элементы российского флота. Британцы отказали в сделке японцам, как и нам. Оставили себе, обозвав «Свифтшур» и «Трайемф». Хотя они их Адмиралтейству как седло корове. Простите, ваше величество.
– Ничего, ничего, – помрачнел государь, – продолжайте.
– Так вот. Подозрительные слухи давно муссировались, периодически проскакивая даже в британской печати, – это было обосновано критикой и несоответствием сиих кораблей стандартам британского флота. Но вчера я получил достоверное сообщение от морского агента в Лондоне, что броненосцы выведены из состава Хоум Флита якобы на продажу куда-то в Южную Америку. Бразильтянам или как бы не опять тем же чилийцам. И у меня есть устойчивое подозрение, где они вскоре «всплывут».
– Под командованием Того.
– Совершенно не исключено. Запрет на продажу боевых кораблей воюющей стороне, разумеется, будет обойдён… Что-то там упоминалось о «разоружении броненосцев под коммерческие надобности». Либо… ах, ну да – могу ещё вспомнить аферу, о которой докладывал статский советник Давыдов [49] .
– Я помню, – Николай казался совершенно расстроенным. Задумался. – Не думаю, что у них есть необходимость так всё усложнять. По бумагам третьей стороны это будет числиться как продажа разоружённых судов. Но каковы, а? Эдуард, лорды… Каковы подлые, лицемерные негодяи.
49
В августе 1904 года одна из английских компаний, занимающаяся поставкой оружия в Китай, предложила русскому дипломату в Пекине совершенно авантюрную сделку: купить нелегально военные корабли Чили и Аргентины под прикрытием китайской сделки. Затем путём «утечки информации» о предназначении их якобы
для Японии конфисковать. Дело было не просто рисковым и компрометирующим, но, вероятно, намеренно провокационным, и перехват кораблей в море с конфискацией скорей был бы осуществлён японцами.Романов вкратце озвучил пункты англо-русских секретных протоколов, снова повторяя:
– Лицемеры и негодяи! Подписывая бумаги, глядючи в лицо… тут тебе сплошной бал-банкет, полное воодушевление! Титул адмирала британского флота вознамеривались мне присвоить, да я тактично отказался! А за спиной в это время уже происходила подковёрная гнусность!
– Ваше величество, – попытался успокоить государя Авелан, – не стоит так переживать из-за этих кораблей. Техническими характеристиками не блещут. Мореходность посредственная, низкие надводные борта невыразительны для собственной средней артиллерии, тем более что осенний сезон и на морях зимние шторма. Перегон для приличий придётся проводить через порты Бразилии или Чили (или куда там их продали). Разоружение, вооружение, освоение экипажами – это всё время…
– Снимут пару пушек для вида, – отмахнулся Николай, – сами ж говорили…
– И всё же я считаю, что эти броненосцы не столько военная акция, сколько политическая для торга, так как поспеют на театр боевых действий аккурат к переговорным процессам.
– Но мы должны… – Романов не договорил.
– Конечно, мы должны немедленно поставить в известность Рожественского. И поторопить Небогатова – он уже должен скоро быть на подходе к колониям французского Индокитая, где планируется бункеровка.
– И дать запрос за разъяснениями в Лондон, – сжал кулаки монарх.
– Я бы не унижался, – немедленно вставил Ламсдорф.
Романов стрельнул глазами, но кивнул, соглашаясь:
– Фёдор Карлович, давайте сначала по обстановке на Дальнем Востоке, а потом уж решим с телеграммами.
Указка властью Авелана вольно гуляла по карте:
– До недавнего момента общая ситуация была такова! Рожественский полностью выставил японцев из Талиенваньского залива. В связи с чем третья армия под командованием Ноги была вынуждена прекратить осаду Порт-Артура, отступая с потерями под огнём корабельной артиллерии. Освобождён порт Дальний. Основная ретирада противника происходит вдоль железной дороги по восточной стороне полуострова к Пуланьдяню, где закрепилась армия Оямы. Но, похоже, что часть снаряжения и содержимого складов из Дальнего уже отправляется гужевым образом через Бицзыво на Дагушань. Из чего следует, что Ояма уже предвидит отход от Пуланьдяня далее в глубину Корейского полуострова – случись спешное отступление, тащить обозы через гористые перевалы будет трудней. Даже я, будучи в сухопутных делах не очень, наглядно по карте вижу, что узость полуострова у Пуланьдяня – это последний шанс японцев удержать позиции Квантуна. Поэтому здесь Ояма все свои силы собрал в кулак, сумев остановить продвижение Маньчжурской армии Гриппенберга. Да и сам Гриппенберг в телеграммах напрямую пишет, что его войска выдохлись и ему нужно время для накопления сил. По всем данным, у противника как людей, так и боеприпасов вдосталь, так что лёгкой победы не обещает. Посему пока ведутся позиционные бои от обороны. Нельзя сказать о какой-то чёткой линии Пуланьдянь – Бицзыво. Позиций как таковых нет. Но на горных перевалах преобладает противник. А Стессель не особо торопился зажать Ояму с тыла. Ещё Гриппенберг не исключает решительного контрудара японцев. Но это всё сухопутная лирика – озвучу последние данные и соображения.
Рожественский выбил японцев из Эллиотов. Докладывает о полном разгроме третьего флота Катаоки – пусть это и устаревшие корабли. Потоплено и повреждено до двух десятков миноносцев. Часть судов, в основном вспомогательного назначения, удалось захватить. Фактически после расчистки акваторий от мин береговая полоса в районе Бицзыво и далее простреливается корабельной артиллерией, появляется возможность высадить десант. Выводы штаба таковы, что под угрозой окружения уход Оямы через Далинский перевал вероятен в самое ближайшее время. При необходимом напоре наших войск неприятель будет продолжать отступление, вероятно, используя каждую удобную позицию для организации арьергардной обороны, как правило, по водоразделу рек, разрушая мосты, беря под артиллерию переправы.