Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 5

Быстро следуя за Ванессой, я снова заговорил:

— Я думал, что ты, как и остальные ночные стражники, пошла отдыхать.

— Я помогала Паулу подлатать раны.

— Он сильно пострадал?

— Благо нет.

Ванесса была непоколебима. Пусть я и шел рядом с ней, но не мог по ее лицу сказать ни того, что она чувствовала, ни того, о чем она думала. В конце концов не выдержав, я глубоко вдохнул и устало спросил:

— А мы куда идем?

— Подлатывать тебя.

Ванесса остановилась и опустила взгляд на мою грудь. Там, из-под одежды, проглядывали уже довольно грязные, пропитавшиеся остатками крови бинты. Честно говоря, прямо сейчас я даже не мог четко сказать была ли это моя кровь. Все-таки бинты на мне красовались с предыдущего бурного дня.

Снова хладнокровно посмотрев мне в глаза, Ванесса спросила:

— Или ты собирался весь день ходить в кровавых бинтах?

14. Смерть: разговор на ферме

Следующее место, которое я должен был посетить ради спасения этого мира, называлось фермой. От всех остальных оно отличалось тем, что здесь было шумнее всего. Любая живность, которую люди разводили для своего выживания и просто удовольствия: от совсем маленьких птиц и до крупного домашнего скота — проживала здесь.

Сохранились ли подобные виды животных на поверхности, честно говоря, мне самому было интересно. Как автор, при создании этого мира я больше переживал за линию главных героев, поэтому и описывал подробно все то, что они видели. А так как главный герой этого мира ни разу не бывал на поверхности, поэтому и описывать виды флоры и фауны вне подземного города мне даже в голову не приходило.

Здесь также работало множество разных людей. По тому, как они смотрели на меня, когда я пришел, сразу стало ясно, что каждый здесь знал друг друга в лицо. Появление чужака в виде стражника было плохим вестником, и с улыбками меня особо не встречали.

— Честно говоря, я удивлен вашей просьбе. — Мужчина, встретивший меня на ферме, растерянно покачал головой. — Еще никогда стражники не обращались к нам за помощью.

Он был слегка полноват и бледен. Из-под круглых очков, которые скрывали его небольшие глаза, выплывали симметричные, словно блюдца, синяки.

— В отчаянные времена требуются отчаянные меры, — спокойно отвечал я.

Рядом прозвучал еще один голос. Молодая девушка, явно помощница нынешнего владельца фермы, напряженно спросила:

— Так это правда?

— Что именно?

— То, что мы обречены.

Сначала этому вопросу я даже удивился. Да, этот мир определенно был обречён, только вот его жители не должны были ничего об этом знать.

— С чего вы взяли? — растерянно спросил я.

— Так ведь монстр проник в город. — Девушка подняла взгляд на своего начальника, будто пытаясь найти в нем поддержку, и мужчина в ответ ей утвердительно закивал. — Значит ли это, что все мы уже вот-вот…

Я неосознанно нахмурился. Кажется, даже второстепенные герои этого мира подсознательно чувствовали, что к ним приближался неминуемый финал. Собравшись с мыслями, я глубоко вдохнул и ответил:

— Мы делаем все возможное для того, чтобы этого не случилось.

Переглянувшись, девушка и ее начальник уверенно кивнули друг другу. Их лица изменились сразу же. Вместо удивления из-за моей просьбы, или страха из-за предчувствия скорой гибели, они внезапно стали решительнее. Помощница подняла руку и легким жестом указала в сторону постройки, к которой они меня привели.

— Здесь находятся все виды собак, которых мы содержим, — спокойно объясняла она. — Как вы понимаете, в собаках нет особой необходимости, поэтому многие породы уже…

— Прекрасно понимаю, — отвечал я ей. Плавно развернувшись, я посмотрел на, пожалуй, один из самых маленьких сараев, что я здесь видел, и уверенно пошел к нему.

Стоило мне надавить и открыть скрипучие ворота, как зазвучал звонкий лай. Собаки, содержавшиеся внутри, стали истошно лаять, будто бы намеренно привлекая к себе внимание.

Проходя мимо всех этих вольеров с разными видами собак, про себя я невольно начал оценивать, чем они отличались друг от друга. Большинство из тех, кого я видел, можно было назвать скорее дворнягами. Изредка я замечал у них черты, присущие разным породам: вытянутые тела, приплюснутые носы, необычные длинные уши. Но при всем этом я понимал, что сохранить чистые признаки какой-то конкретной породы в условиях подземного существования уже было невозможно. Поэтому, в конце концов, эти собаки претерпели такие же изменения, как и люди в свое время.

Когда я дошел до последнего вольера, находившегося в дальнем конце этой постройке, я удивленно замер. Этот вид собак сразу показался мне знакомым. Черный окрас с рыжими подпаленными, прямые правильно поставленные еще со щенячества уши, короткие хвосты, вытянутые крепкие корпуса — это определенно были доберманы. Причем они не выглядели как порода, кое-как дожившая до наших дней. Напротив, по купированным хвостам, ровно поставленным ушам и прекрасной гладкой шерстке я понимал насколько правильно о них заботились. Кто-то явно был в курсе особенностей содержания этой породы.

Все еще удивляясь тому, что я вообще видел здесь подобную породу, я растерянно обернулся. Одного взгляда на хозяина и его помощницу мне хватило для того, чтобы понять, как горды они были своими зверьми.

— Доберманы? — полушепотом спросил я.

Хозяин и его помощница с довольными улыбками быстро закивали головами. Правда, кажется, мой вопрос их тоже удивлял. Мгновение спустя мужчина спросил:

— Вы знаете этот вид?

Я все еще не мог ему ответить. Смотря на все остальные вольеры, в которых сидели какие-то неполноценные животные, я не мог понять по какой именно причине столь сложная для выведения порода сохранилась.

Так и не найдя ответа на этот вопрос, я снова посмотрел на владельца фермы и спросил:

— Почему все остальные виды — это уже фактически дворняги, но доберманы…

— Основатель фермы был фанатом этой породы, — объяснял мужчина, — и многие его потомки сохранили любовь к этому виду.

Теперь я понимал, что именно случилось. Снова обернувшись к доберманам, я изучающе окинул их взглядом. К моему удивлению, эти собаки были намного спокойнее многих других. Они не лаяли при виде незнакомцев и лишь деловито смотрели на нас, будто бы понимая, что мы вот-вот должны были уйти.

Несмотря на то, что владельцы фермы явно постарались сохранить породу, кое-какие изменения этот вид все же претерпел. Из-за долгой жизни под землей изменился способ ориентирования в пространстве. Пусть я и не знал этого наверняка, но был уверен в том, что у собак, как и у людей, со временем должно было улучшиться зрение. Из-за более низких температур должна была измениться и терморегуляция, и обмен веществ.

Посмотрев на владельца, я спросил:

— У вас есть как взрослые особи, так и юные?