Остров преступников

Вскоре я убедился, что конструкция дядиной машины несколько напоминает амфибию. Турбину я легко вставил сзади машины. С правой стороны передней части «сама» я поместил половину руля, над назначением которого я так ломал голову. В багажнике я нашел длинный кусок жести, служившего рулем в воде.

Поэтому «сам» имел два двигателя, независимые друг от друга, только топливо подавалось из общего бака. Машина имела также две самостоятельные системы управления, одна - ездить по земле, вторая - по воде. Чтобы ездить по земле, надо было сесть слева , а чтобы машина плыла по воде, надлежало сидеть с правой стороны и управлять половинкой руля, соединенного с рулем в воде. Круглый черенок у ручного тормоза оказался просто ускорителем скорости лодки. Достаточно было передвинуть рукоятку назад , и вентилятор , т.е. турбина находящаяся сзади , начинала вращаться. Частота указывалась на специальном указателе .

– Что вы делаете?
– Допытывалась девушка , присматриваясь как я превращал свой автомобиль в моторную лодку.

– Погода такая хорошая , что стоит плыть рекой , - объяснил я .

– Боже милостивый, - воскликнула она, всплеснув руками .
– Разве это возможно? Мы действительно поплывем Вислой?

Я полез под машину , чтобы лучше закрепить руль . Девушка присела на корточки возле « сама » и заглядывая мне в глаза расспрашивала :

– А вы возьмете меня кататься по Висле ? Я уже не смеюсь с вашей машины . Она замечательная. Видимо , она может и летать .

– Нет, не может, - ответил я.
– Ведь вы видите , что она не имеет крыльев.

Два часа я переоборудовал «сама» из автомобиля в лодку, очень устал и вымазался с ног до головы. Наконец мы столкнули машину на воду . Искренне сказать, когда я сел за руль, мне было немного страшно. А вдруг машина дырявая и начнет тонуть? Я успокаивал себя : сначала поеду недалеко от берега , а как увижу , что лодка протекает , то успею добраться до него .

Девушка села возле меня слева . Я нажал стартер , и мотор заработал. Когда я повернул рукоятку ускорителя , сзади машины послышался плеск воды от лопастей турбины. «Сам» плыл по Висле , послушно подчиняясь рулю , соединенному с винтом .

– Прекрасно! Чрезвычайно!
– Восклицала девушка.

Я подумал, что надо бы снять колеса и спрятать их в багажник. Без них вода оказывала бы меньшее сопротивление машине и та двигалась бы куда быстрее.

«Сам» не протекал. «Он замечательный» - повторял я мысленно за Терезой. Но на всякий случай держался недалеко от берега .

– Вы гениальный тип, - сказала девушка.

– Не я, а тот, кто сделал эту машину .

– Кто же он?

– Дядя Громилл.

– Пусть живет дядя Громилл!

– К сожалению, он умер. И в наследство оставил мне эту машину .

– А куда вы едете?

– В отпуск.

– Не могли бы вы меня забрать с собой? Это было бы куда приятнее , чем жить с тетей в Цехоцинке.

– Нет , не могу. Это не обычный отпуск . Мой приятель просил решить загадочное дело . Боюсь , что это будет нелегко , впереди меня ждут большие трудности , а может и опасность . Я не имею права подвергать вас риску. Кроме того , вы должны , по воле ваших родителей , быть с тетей в Цехоцинка .

– А я хочу подвергнуться опасности .

– Нет, - коротко прервал я.

Она надулась и надолго замолчала . Наконец нас обоих заинтересовала река и берега . Висла текла здесь долиной , как в глубоком корыте , окруженная высокими , обрывистыми берегами. Справа - высокий берег , поросший сосновым лесом , слева - холмы с распашными полями , на горизонте прекрасно вырисовывается небольшой костел со стройным шпилем. Вдали за водой зеленели луга , защищены дамбой от наводнения , за ними виднелись неуклюжие вершины старых ив и высоко поднимались тополя. Река была быстрая и поэтому очень веселая. Время от времени возникали мели и песчаные рукава , золотые от намытого водой песка. Иногда проходили мимо пассажирские пароходы, белые как чайки , из них звучала веселая музыка. Мимо плыли катера, тянули баржи. Случались и разноцветные байдарки , на которых отдыхающие трудолюбиво размахивали веслами . С большим удовольствием я заметил, что мой «сам» не производил здесь такого досадного впечатления , как тогда , когда мчался по шоссе. На воде он был очень похож на обычную моторную лодку , и мне казалось , что он уже не такой странный.

Вскоре Висла медленно завернула и слева мы увидели временный причал, у которого стояла старая баржа . Прочитав на ней надпись : «Цехоцинек» , я пристал к берегу и высадил девушку.

– Так куда же вы все-таки едете?
– Спросила она , прощаясь .

– В Антонинов над Вислой, - ответил я. И впоследствии очень пожалел об этом .

– До свидания! Счастливого пути!
– Крикнула девушка.

– До свидания.

Отплыв от берега, я изо всех сил дернул круглый черенок, и мой челнок вовсю поплыл к середине реки. Оглянувшись, я увидел, что девушка взобралась на высокую плотину и оттуда махала мне рукой на прощание. Я нажал на «самов» клаксон и он глухо загудел, словно сирена парохода. Через минуту новый поворот реки спрятал от меня Терезу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В пойме Вислы.
– На полуострове.
– Я становлюсь лагерем.
– Таинственные незнакомцы. – Лучники.
– Вильгельм Телль.
– Томаш Бродяга.
– Антропология.
– Любопытство лучников.
– Зачем я сюда приехал?
– Телль стреляет из лука.

Солнце клонилось к закату, когда я добрался до места, где Висла разветвляется на несколько рукавов, образуя островки , поросшие кустами . Где-то здесь надо было завернуть в какой-то рукав , чтобы попасть в город Антонинов - цель моего путешествия. Городок лежал в трех километрах от Вислы , и мне показалось , что лучше остановиться над рекой , на каком-то островке или полуострове. В кустах легко будет скрыть и палатку , и машину . Оттуда я смогу ходить в городок, не привлекая внимания. Правда, в моем портфеле лежало письмо к руководителю антропологической экспедиции , производившего раскопки близ городка. Сначала я даже решил поселиться в лагере экспедиции , но теперь изменил свое намерение , посчитав, что ради дела , которое привело меня сюда , лучше держаться в стороне от ученых.

Утомленный дневным путешествием, я уже не обращал внимания на хорошую окружающую природу . Даже замечательный закат - красное сияние разлилось по реке и в этом свете как в горящей воде, медленно плыл белый пассажирский пароход , - даже он не произвел на меня впечатления своей игрой красок. На уме у меня было одно: быстрее добраться до берега , поставить палатку и лечь спать. Я убедился, что в баке осталось мало бензина , поэтому найти безопасную пристань было крайне важно.

Я свернул в широкий рукав - меньшие могли быть просто заливами и далеко врезались в берег . Вскоре широкий рукав поделился на два поуже, их берега поросли камышом и ивняком . Я свернул налево , чтобы оказаться ближе к городу . На мгновение выключил двигатель «сама» , чтобы проверить - вода в рукаве проточная ? «Сам» потихоньку поплыл. За поворотом берег становился выше, с обрыва свисали корявые корни тополей , чуть дальше берега снова заросли камышом и ивняком, а дальше только камышом , что сужало пролив и тормозило течение . Сидя за рулем «сама» , я видел только небо , красное от заходящего солнца, и высокую зеленую стену тростника, которая все темнела до черноты. Начинало смеркаться .

Этот рукав реки показался мне мрачным. Вода здесь была черная от ила, из нее под стеной тростника неподвижно торчали желтые кувшинки . В камышах все время что-то шелестело - или ветер , или дикие утки . Жужжали тучи комаров , и темнело все больше, чем больше они донимали . Видимо , берега пролива были топкие . Я не видел ни тополей , ни ив. Здесь стоило поставить палатку .

Я поплыл дальше, а так как уже начиналась ночь, то зажег на повороте «самовы» фары. Еще один поворот и вдруг у меня перед глазами открылся огромный плес главного русла Вислы, - казалось, бесконечный . Тот берег реки , видимо, очень далекий , утонул в ночной темноте. Слева от меня , у края тростника , белела длинная песчаная коса.

Здесь - решил я. И пристал к косе. Вытащив машину до половины на берег , так что задние колеса остались в воде , я побрел по песку искать место для палатки. Под моими ногами хрустела белая галька , намытая водой. От косы тянулся берег Вислы , поросший травой, он становился выше и выше , до самого леса.

Я вытащил из машины сумку с палаткой, спальный мешок , резиновый надувной матрас , два одеяла и еще жестяную коробку с едой и туристическую плитку. Потом снова подвинул «сама» на воду , завел мотор и , взяв разгон , вовсю вогнал машину в тростник . Грубая стена камыша окружила и спрятала ее . Я бросил якорь в воду и вытащил из зажигания ключ , - теперь никто посторонний не сможет сдвинуть «сама» с места.