Острова Чалдеи

– Зеленый Привет, - попросила я, - не мог бы ты быть так добр утихомирить Мо?

Зеленый Привет изогнулся в другую сторону, чтобы одарить меня одним из своих мудрых морщинистых взглядов.

– Могу, - ответил он.

Он спикировал на спину Мо, оставив длинное зеленое перо в волосах Ого. Мо подпрыгнула, почувствовав птицу на своей спине, и вскинула голову.

– Тихо, - велел ей Зеленый Привет. – Ешь свой обед, ешь свой обед.

И, к моему облегчению, Мо принялась есть как раз в тот момент, когда начала петь седьмая певица.

Хватило несколько секунд – даже тете Бекк, – чтобы понять, что этой леди нет равных. Песня поднималась ввысь – столь же чистая, как звуки серебряного колокольчика – и спускалась, и снова восходила, как требовали слова, точно полет самой великолепной птицы, какую только можно вообразить.

– Гораздо приятнее, - громко произнесла тетя Бекк. – Я могу даже расслышать слова.

– Тише! – сказали мы все, включая Зеленого Привета.

Песня продолжалась. Я ужасно завидовала. Я никогда, никогда не была способна вести мелодию. Каждый раз, когда я пытаюсь, Айвар смеется надо мной. Хуже того – певица была молодой, светловолосой, стройной и – насколько я могла рассмотреть с такого расстояния – решительно красивой. Я вздохнула.

Наконец, песня закончилась. Последовало мгновение абсолютной тишины, словно аудитория была слишком восхищена, чтобы реагировать. А потом раздались громовые аплодисменты. Люди кричали и топали не меньше, чем хлопали. Даже тетя Бекк хлопала.

А Мо каким-то образом вынула морду из торбы и присоединилась ревом. Но теперь это было уже неважно. Главный жрец – я предположила, что это Преподобный Гронн – по-прежнему хлопая, приблизился к девушке, а потом перестал хлопать, чтобы прикрепить какую-то сияющую брошь на ее зелено-голубую тунику.

Когда аплодисменты начали стихать, другой жрец объявил громким раскатистым голосом:

– Победитель Певческого турнира – Райаннэн из Пэнди.

И аплодисменты начались заново и продолжались, пока у меня не заболели ладони.

Внезапно Преподобный Гронн возник рядом с повозкой. Вероятно, он быстро пробрался к нам, пока продолжались аплодисменты, но я не уверена. В Галлисе существовала подобная магия.

– Лью-Лос, - сказал он, - тебе так необходимо было привести шумного осла вместе с шумной женщиной?

И засмеялся. Вблизи Гронн оказался толстым коротышкой с круглым веселым лицом.

Порой вещи оборачиваются совсем не так, как ожидаешь. Я с большой подозрительностью относилась к жрецам Галлиса и готовилась бороться с ними за каждый дюйм пути, но, посмотрев на Преподобного Гронна, я подумала: «А он милый!» Это ужасно сбивало с толку.

Лью-Лос, конечно же, впал в исступление угрюмого почтения. Он выкручивал руки и корчился.

– О, Преподобный Верховный, - запротестовал он, - я прошу прощения! Они самая нечестивая компания. Эта женщина рехнулась, а ее осел безумен. Не уверен, кто из них хуже!

– В таком случае я освобождаю тебя от них, - с широкой улыбкой заявил Преподобный Гронн. – Твои испытания закончены, и ты можешь вернуться прямиком в сторожку.

Лью-Лос был крайне удивлен:

– Как, сейчас? Без обеда?

– Ты можешь пройти через поставщиков провизии, - сказал Гронн, - и попросить у них мясной рулет, чтобы поесть в дороге. Скажи им, что я послал тебя. Иди.

Он проследил взглядом, как Лью-Лос, надувшись, уходит, и покачал головой.

– Этот человек, - сказал он нам, - всегда напоминает мне человека из Балликерри с Берники. Никогда не бывает счастлив. Неважно. Мы всегда ставим неудачников охранять сторожки. А теперь…

Он осмотрел нас одного за другим, не исключая Мо и Зеленого Привета на ее спине. Единственным из нас, кого он не видел, был Страшила, который выбрал этот момент, чтобы невидимо прижаться к моим ногам. Я обрадовалась этому ощущению, поскольку взгляд Гронна был по-настоящему проницательным. Его большие, окруженные морщинками голубые глаза, казалось, делали о нас четкие выводы. Конечно, он не мог бы стать Преподобным Верховным Жрецом, не будучи крайне умен, но это всё равно нервировало.

Наконец, его глаза вернулись к Финну.

– Вы, сэр, - сказал он. – Отойдемте в сторону и поведайте мне, как один святой человек другому, как и почему вы все оказались на Галлисе, - он протянул руку и весело отвел Финна в сторону – за кусты дрока.

Финн – такой скромный человек. Я видела, он удивлен и встревожен тем, что его отобрали первым. Но как только Гронн отвел его за пределы слышимости и улыбнулся ему, Финн начал расслабляться. Вскоре он уже говорил и жестикулировал так, словно они с Гронном были друзьями много лет. Снова магия Галлиса, подумала я и понадеялась, что Финн правильно рассказывает.

– Он должен был выбрать меня, - сказал Айвар. – Я здесь принц.

– Вероятно, он руководствовался возрастом, - объяснила я, чтобы утешить его.

Но я подозревала, что Гронн выбрал Финна, потому что видел, что Финн – простой и честный.

Некоторое время они разговаривали. Задолго до того, как они закончили, Айвар и Ого оглядели поле в поисках поставщиков провизии, и заинтересовались, позволят ли им, как Лью-Лосу, получить мясной рулет. Из-за них я тоже почувствовала голод.

– Я могу съесть маринованную селедку, - объявила тетя Бекк, как раз когда вернулись Гронн и Финн.

– Вы застали меня врасплох, леди, - сказал ей Гронн. – У нас есть свежий краб и заливные угри, но сельдь исчезла из вод Галлиса с тех пор, как поднят барьер. Вы не знали?

 Тетя Бекк просто уставилась на него. Я заметила, что Гронн внимательно осмотрел ее, чтобы понять, в каком именно она состоянии, прежде чем повернуться ко мне.

– Это не обычный паралич, не так ли, Эйлин? Что заставило тебя сказать так Преподобному Оуэну?

Я почувствовала, что краснею.

– Это… это было проще объяснить. Мало кто поверит, что ее чуть не превратили в осла, правильно?

– Красная Женщина Берники? – спросил Гронн.

Я кивнула. Похоже, Финн правильно рассказал.

– Понимаешь, - объяснил Гронн, - я должен это знать, прежде чем решить, к кому ее послать. Обычный целитель ей не поможет. Но я работаю над этим. А пока, остальные – это Айвар, сын короля Кенига со Скарра, Ого с Логры и Скарра и Зеленый Привет Берники. Я правильно понял?

И Страшила, подумала я, чувствуя его рядом с моими ногами. И надо было Ого сказать: