Острова Чалдеи

– Продолжайте качать! – крикнул Риз Айвару и Ого – оба выглядели так, точно готовы испустить дух, – а потом крикнул родителям: - Рычаг, папа, сейчас! Якорь, мама. О. Во имя Галлиса, шевелитесь, оба!

Думаю, Венда и Брэн ждали так долго, что, когда время наступило, они едва могли поверить. Но они тряхнули головами и выполнили свою часть работы, в то время как Риз забирал якорь и сворачивал веревку на боку лодки.

И невероятно, но мы поднялись со склона и полетели по воздуху.

Некоторое время мы двигались по-настоящему быстро. В мгновение ока Венда и Брэн из людей нормального размера, машущих нам на прощание, превратились в крошечных далеких кукол. Мы поднимались выше и выше и в следующее мгновение оказались в золотом рассветном небе с острыми скалами внизу. Затем мы уже плыли высоко-высоко над зеленым склоном, двигаясь к волнистой береговой линии, очерченной белизной. А потом оказались над морем. Риз позволил мальчикам перестать качать, и они рухнули на скрипучие плетеные стенки.

Я вцепилась в веревку, пристально вглядываясь в потрясающий вид Галлиса, представшего в виде туманного полумесяца, тянущегося далеко на юг – сплошные голубые вершины гор и зеленые или золотые равнины. Потом стало слишком много тумана, чтобы увидеть хоть что-то, а внизу осталась лишь вода. Море с высоты выглядит странно однородным. Я видела его как серую массу с белой рябью, находящей одна на другую, будто узор на накидке. Оно было ужасно пустым. Я посмотрела вперед, заинтересовавшись, где находится Логра. На горизонте не было ничего, кроме тумана.

Райаннэн оказалась права. Наверху было холодно. Айвар и Ого завернулись в свои накидки. Все остальные, кроме Финна и тети Бекк, надели пальто. Финн весело сообщил, что на Бернике привык и к худшему. Тетя Бекк заявила, что Скарр – гораздо холоднее. Мы засмеялись. Все были поразительно счастливы. Страшила лежал у меня в ногах и мурлыкал. Зеленый Привет взлетел на веревку, где и повис боком, оглядываясь вокруг. Блодред повела себя еще более предприимчиво. По голове Риза она вскарабкалась на другую веревку и продолжила взбираться наружу по тугому лоскутному одеялу, пока мы не потеряли ее из виду.

– С ней всё будет хорошо? – обеспокоенно спросила Райаннэн.

– Надеюсь, - ответил Риз, столь же обеспокоенно вытягивая шею. – Обычно она вполне благоразумна.

Мы плыли уже около часа (хотя казалось, будто мы стоим неподвижно в воздухе), когда что-то пошло не так.

– Море кажется очень близким, - произнес Ого.

Он был прав. Посмотрев вниз, я увидела, как волны вздымаются и разбиваются в белые брызги. Теперь больше невозможно было разглядеть четкие узоры. Просто серая, яростная вода, простирающаяся до далекого горизонта. Риз, который скармливал огню очередной мешок угля, подпрыгнул и посмотрел.

– Галлис! Мы слишком низко! Айвар, Ого, начинайте качать.

Он поспешно прицепил к мехам еще две деревянные педали и начал яростно топтать одну из них.

– Мы утонем? – спросил Айвар, пробираясь к ближайшей педали.

– Не должны, - ответил Риз. – Не с бесколесной повозкой под нами. Финн, не могли бы вы тоже покачать, пожалуйста?

Они четверо принялись усиленно качать, пыхтящие и с красными лицами. Огонь заревел и сменил цвет с голубоватого на красный, а потом – на желто-белый. А море всё приближалось. Вскоре я уже слышала шум разбивающихся волн. Соленые брызги попадали внутрь и на наши лица. Тетя Бекк спокойно облизала губы, но я запаниковала.

– Риз, мы совсем внизу! – завопила я.

Струя воды плеснула через борт, и огонь зашипел.

– Проклятие богов! – выдохнул Риз. – Кажется, бесколесные чары выветриваются. Райаннэн, начинай петь заклинание. Пой – на кону твоя жизнь!

Райаннэн встала, держась за одну из веревок, и запела – чудесные чистые ноты и странные слова. Эту мелодию я знала еще со Скарра. Эта песня воодушевляла сердце, но ничего не смогла поделать с воздушным шаром. Мы опустились так низко, что плетеная лодка начала качаться на волнах, как настоящая лодка. Пенящаяся вода водоворотом заливалась сквозь щели.

– Все, пойте! – выдохнул Риз, продолжая качать. – Давайте! Вы все!

Он тоже начал на коротких выдохах петь ту же песню. Финн, Айвар и Ого отрывисто присоединились. Финн знал один набор слов, Айвар и Ого – другой, и они ревели, не обращая ни на что внимания, и песня Скарра перемешивалась со словами Берники. Зеленый Привет слетел на напряженные плечи Финна и, похоже, тоже каркал песню.

Я посмотрела вниз и встретила обвиняющий взгляд Страшилы. Он считал, я тоже должна петь.

– Но ты должен знать, что я не умею петь, - простонала я.

Он продолжал смотреть – как могут только кошки.

– Хорошо, - сказала я. – Хорошо!

И я сделала единственное, что могла придумать – напеть «Гимн Мудриц». Я никогда не улавливала смысла в его словах. Тетя Бекк однажды призналась, что тоже не может их понять. Тем не менее я начала их гудеть – всё на одной ноте:

– Я – лосось, перепрыгивающий водопад,

Я – гром бодающего быка.

– Ha galla ferrin magonellanebry! – воспевал нежный голос Райаннэн.

– Солнце, пронзающее озеро – это я, - продолжала я угрюмо гудеть. – Я трель птицы.

– И пусть тихий дождь прольется на меня! – ревел Финн, качая педаль.

– Мы, мужчины Скарра, будем торжествовать всегда! – вопили Айвар и Ого, тоже качая.

– Хитрость кота поистине во мне, - упорно продолжала я.

– Ha galla fenin hiraya delbar, - пел Риз вместе с Райаннэн.

Наверняка мы звучали, как самый безумный хор, когда-либо собиравшийся. Я посмотрела на тетю Бекк и с удивлением обнаружила, что она тоже поет наш Гимн. Похоже, не замечая, что ее при этом с ног до головы окатывает брызгами.

– И силу бега я по полному праву считаю своей.

Во мне огонь, который дарит дракону крылья.

И я использую его, когда цель того стоит,

Когда нужно бросить в цель луч света,

И когда плоды появляются на исходе года…

Дойдя до этой строчки, я заметила, что Райаннэн, не прерывая песни, с изумленным видом указывает наверх. Я тоже посмотрела наверх и была так поражена, что чуть не забыла продолжать петь. За широким лоскутковым изгибом воздушного шара я увидела, как бьется громадное красное крыло, а отклонившись назад, смогла разглядеть проблеск длинного мотающегося из стороны в сторону хвоста ящерицы. «Блодред. Это Блодред!
– подумала я. – Она выросла гигантской. Она помогает!»