Осуждённые грешники

— Что? — огрызаюсь я, распаляясь от намека в его тоне. Рыжие волосы и игральные карты мелькают у меня перед глазами.

— Пожалуй, в этом вопросе я соглашусь с мамой.

Ты мог бы добиться всего успеха в мире, но Королева Червей поставит тебя на колени.

В случае, если Пенелопа — Королева Червей, мне, вероятно, не следовало позволять ей сексуально двигаться на мне.

Я почесываю челюсть и пожимаю плечами.

— Дерьмо случается.

— Да-да.

— Отвали, пожалуйста.

С мрачной усмешкой он поднимается на ноги и отбрасывает тень на стол.

— Посмотри на это с другой стороны, брат. Это твое любимое время месяца.

Я хмурюсь.

— Правда?

— Ты издеваешься надо мной?

В наступившей тишине меня осеняет. Конечно, это так. Обычно мы выбираем кандидатов Анонимных Грешников в последнее воскресенье каждого месяца, но в этом году это будет Рождество, поэтому мы выбираем в это воскресенье.

Не могу поверить, что забыл. Горячая линия Анонимных грешников — это мое детище, любовное письмо садисту, который живет в глубине моей груди. Это лучшая игра, и только раз в месяц мы с братьями собираемся вместе, чтобы пережить лучшие моменты нашего детства. Простые времена, знаете ли, до того, как наш отец убил нашу мать, а Анджело убил его в отместку.

— Я займусь этим, — говорю я, поправляя булавку на воротнике, а потом вздергиваю подбородок, вспоминая, о чем я должен был его спросить. — Ты будешь завтра здесь?

— Зависит от обстоятельств.

— У меня встреча с Келли, и я хотел бы, чтобы ты присутствовал.

Выражение лица Анджело тут же мрачнеет.

— Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты работаешь с ирландцами.

— Ты ненавидишь, когда я работаю с кем-то, у кого нет nonna⁴⁷ с секретным рецептом соуса Альфредо.

Когда речь идет о деловых партнерах, я не делаю различий. Если они умны и могут предоставить деньги и связи, я не буду обращать внимания на их родственные связи. Келли, может, и О'Хара, но по-моему мнению с ним все в порядке. У нас три совместных предприятия в Лас-Вегасе — казино, бар и бутик-отель, — и наше партнерство безупречно работало на протяжении последних восьми лет.

— Что ему нужно, и почему я должен быть там? — ворчит Анджело.

— Он... имеет привычку хотеть то, что ему не принадлежит, — говорю я с натянутой улыбкой. — Просто нужно, чтобы он знал, что Яма — это не ничейная территория.

Он кивает.

— Хорошо. Но я не хочу, чтобы ты ныл, если он получит пулю в голову.

Я закатываю глаза.

— Никакого нытья.

Анджело оставляет меня в моем кабинете с почти пустой бутылкой виски и жестокими мыслями.

Остро нуждаясь в чем-нибудь более крепком, чтобы отвлечься, я решаю, что, вероятно, мне следует выбрать три главных греха месяца для встречи с братьями в церкви в воскресенье.

Я открываю ноутбук, папку голосовой почты Анонимных грешников и нажимаю кнопку — воспроизведение.

Один за другим звуки грехов заполняют комнату.

Когда я слушаю, всегда происходит обычное дерьмо. Неуверенные признания о дорожных происшествиях на шоссе. Пьяная нечленораздельная брань людей, чьи демоны выходят наружу только в три часа ночи. Но иногда появляется грех, который вызывает извращенную ухмылку на моих губах и вызывает трепет под кожей.

Однако сегодня они не справляются с зудом так хорошо, как обычно. Поэтому я протягиваю руку и открываю подпапку со звонками, которую я удалил из общей сети.

Достаю сигарету из пачки, засовываю ее в рот и провожу пальцем по Зиппо.

Затем я откидываюсь на спинку кресла, закрываю глаза и позволяю глупым бредням Пенелопы впитаться в мою кожу, как мазь.

Если я погружаюсь на дно, то, по крайней мере, ее голос составит мне компанию на пути вниз.

Глава двадцать четвертая

— В Атлантик-Сити есть масса вещей, по которым я скучаю, — я кладу мобильник на умывальник в ванной и дрожащей рукой провожу щеткой по волосам. — Но ничего... особенного, понимаешь? Бейгл с лососем и сливочным сыром из того маленького кафе на пирсе. Мартини с маракуйей в баре Ронни. Эм... что еще...

Я беру телефон и несу его в спальню, прижимая ко рту, пока роюсь в шкафу. Я выбираю джинсы и свитер, а затем бросаю сотовый на кровать, чтобы переодеться. Когда он отскакивает от матраса, я мельком вижу время звонка и отшатываюсь. Господи. Я уже сорок пять минут разговариваю на линии Анонимных грешников и несу полную чушь, просто чтобы заполнить свою пустую квартиру чем-то другим, кроме моей собственной нервной энергии.

Каждая косточка в моем теле гудит от последствий прошлой ночи. Призрак текстурированной шерсти все еще ласкает пространство между моими бедрами. Тихие команды сдавленным голосом все еще отдаются в голове. И каждый раз, когда я смотрю на одну из моих белоснежных стен, на их фоне вспыхивает изображение разрисованной кожи Рафаэля.

Мои нервы напряжены чем-то... странным. Что-то, что балансирует на грани между беспокойством и поражением. Я раскусила блеф Рафаэля и устроила ему приватный танец, так почему я не чувствую, что обыграла его в его же игре?

Возможно, это как-то связано с доведением себя до оргазма, словно я гребаное бешеное животное, которое прижималось к передней складке его брюк. Или, знаете, тот факт, что я заснула на его пассажирском сиденье.

Мои щеки горят уже в миллионный раз за сегодняшний день. Почему я не могу подавить вчерашнюю ночь, как это делаю со всеми остальными проблемами? Страх быть пойманной Мартином О'Хара едва не дает о себе знать. Рафаэль Висконти, от его стильного костюма до скрытых татуировок и дурацкой булавки на воротнике: он заполняет каждый квадратный метр моего сознания до такой степени, что я могу лопнуть по швам.

Подавив возглас разочарования, я пересекаю комнату и выглядываю в окно, разглядывая пустую улицу внизу.

— Ничего не делать весь день было пыткой. К тому же сегодня я не работаю, и у меня нет никаких планов, — сообщаю я на горячую линию. — Мэтт тренирует свою хоккейную команду, у Рори урок пилотирования, Тейси работает, и Рэн тоже. Что ж, полагаю, я могла бы спуститься и повидаться с Рэн в «Ржавом якоре» ....

Ранее я чуть не рассказала на горячую линию о Рафаэле, но что-то меня остановило. Наверное, из-за того, что я выросла на этой линии, роботизированная женщина на другом конце провода кажется мне скорее другом детства. Я не хочу осквернять ее грязными рассказами о танцах на коленях и сухом сексе. Так что я придерживаюсь поверхностного подхода.

Бип-бип. Бип-бип.

Я хмурюсь, смотрю на телефон и понимаю, что мне звонит Лори.

Черт. Сердце замирает, и я нажимаю кнопку — переключить линию.

— Да?

В трубке раздается легкое хихиканье.

— Расслабься, милая. Я пока не собираюсь тебя увольнять. Вообще-то, я звоню, чтобы узнать, сможешь ли ты прийти сегодня? Знаю, что поздно, но у нас на борту состоится очень важная официальная встреча и...

— Да! Да, я свободна.