От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое
Шрифт:
А вот что говорилось в донесении о действиях войск 53-й армии: «Точно в установленный срок части и соединения армии подошли к Большому Хингану и тут же по горным верблюжьим тропам, по совершенно не известной местности, где никогда не проходили войска, начали форсировать его, не имея при этом ни точных географических карт этого района, ни проводников. Путь пришлось прокладывать через горы и заболоченные узкие долины. Потребовались огромные усилия, люди по несколько суток работали без сна и отдыха на устройстве дорог, проходов, взрывали скалы, засыпали овраги, на себе тащили через горы, по болотам и пескам машины,
Войска генерал-полковника Плиева решали важную задачу – «упредить противника в захвате важнейших пунктов Большого Хингана в полосе наступления конно-механизированной группы…
Утро 12 августа было обычным. Из-за Хингана неторопливо выкатывалось солнце, похожее на огненный шар. С его появлением обитатели пустыни стараются держаться ближе к своим норам и пристанищам, сухостойные кустарники и травы сжимаются. Все вокруг затихает… Неожиданно подул резкий, каленый ветер.
– Песчаная буря! – крикнул кто-то.
Действительно, по лицу и рукам начали хлестать колючие, как крапива, песчинки. Еще мгновение – и все вокруг заволокло вздыбленной песчаной завесой. Ни вдохнуть полной грудью, ни глотнуть воды…
Буря стихла столь же неожиданно, как и началась. С трудом скинув бурку, я расправил омертвевшие мышцы, потянулся и… замер от изумления. Пустыня преобразилась. Редкая и приземистая растительность исчезла. Вокруг лежал бескрайнее море барханов – и ни одной живой души… Но вот рядом что-то зашевелилось, и из-под осыпавшегося песка показалась плащ-палатка… В следующий момент пески заколыхались, и, словно по мановению какой-то таинственной силы, барханы на глазах преобразились в воинов. И будто ничего не было. Снова гнетущая неподвижность раскаленного воздуха.
Все тропы, колонные пути через трудные участки, колодцы, которые мы начали рыть, – все оказалось засыпано песком. Но войска возобновили наступление и с еще большим упорством пробивались вперед».
Успешно развивались военные действия и на других фронтах. Началось мощное наступление в Северной Корее. «Основную задачу решила 25-я армия при взаимодействии с Тихоокеанским флотом, – писал Василевский. – 12 августа они овладели городами Северной Кореи Юки и Расин (Наджин). С выходом советских войск к Сейсину (Чхонджину) полностью нарушилась оборона Квантунской армии на приморском направлении. Были также осуществлены морские и воздушные десанты в ряде портов и городов Северной Кореи».
Ответ четырех великих держав на японское заявление поступил в Токио, когда там было уже 12 августа. Как его восприняли в Токио?
Около 5.30 утра Того домой принесли текст ответа союзников, как его передало агентство Ассошиэйтед пресс. Министр иностранных дел и его советники читали и перечитывали документ и приходили в замешательство. Вместо четкого ответа: «Да, императорская система правления сохраняется» там содержалась унизительная для императора формула, которая, как и остальной текст, могли только вызвать ярость военных. Того указал пальцем на параграф, касавшийся формы будущего правления:
– Это ключевое условие, которое труднее всего принять, – произнес он.
Было решено, что переводчики должны проявить чудеса изобретательности, чтобы на японском текст выглядел как можно менее вызывающим. Эксперты МИДа лихорадочно копались в англо-японских
словарях в поисках более приемлемых слов. В итоге были смещены и смягчены акценты в ключевом вопросе – об императоре.Было записано, что «власть императора и японского правительства будет ограничена Союзными Державами», а не подчинена им, как в оригинале. Это и стало официальной версией ноты, направленной министерством иностранных дел в правительство.
Но текст ноты обсуждали и в других местах. В 8.20 в штаб-квартире начальника штаба армии Умэдзу собрались генералы и старшие офицеры, которые пришли к заключению, что выдвинутые условия абсолютно неприемлемы. Начальники штабов армии и флота запросили аудиенцию у императора. Хирохито встретился с Умэдзу и Тоёдой в присутствии своего адъютанта генерала Хасунумы.
Умэдзу начал первым. В торжественном тоне, подобающем аудиенции, он подробно раскритиковал ноту союзников, перечислил горестные последствия ее принятия и сделал вывод:
– Несомненно, остается одна возможность – отвергнуть наглые требования и продолжать сражаться до последнего. С великой радостью солдаты умрут за своего императора и свою страну.
Тоёда был того же мнения. Хирохито слушал внимательно, а потом промолвил:
– Мы еще не получили ни одного официального ответа от союзников. Как только он придет, мы обязательно подробно рассмотрим его. Возможно, нам следует еще раз изучить те положения документа, которые вызывают наибольшие сомнения.
Вслед за генералами к императору запросился Того. Ненадолго заехав к Кидо и обсудив с ним ноту, глава МИД в 11.00 утра предстал пред Хирохито. Того обратил внимание, что волосы у императора были растрепаны, лицо было бледным и с темными кругами под глазами. Министр подробно проанализировал и раскритиковал ответ союзников. Было ясно, что выполнение любых японских условий зависело исключительно от воли союзников, включая вопросы о безопасности императора и пределах его власть. Вместе с тем Того подчеркнул:
– Союзники не глупые люди, и они не станут предпринимать что-либо незаконное в отношении императора и его семьи и тем самым вызвать сопротивление японского народа их действиям.
Хирохито ответил Того, что считает ответ союзников вполне удовлетворительным и что его следует принять.
– Я понимаю все опасности, стоящие перед нами, но моя первейшая обязанность – незамедлительно закончить войну, – передавал Того слова императора. – Поторопитесь.
Того поторопился в резиденцию премьер-министра, где незаметно проскользнул в кабинет Судзуки и сообщил ему, что император готов принять условия союзников.
Совсем иного мнения были «молодые тигры» генерала Анами. В 14.30 полковник Такэсита и его друг полковник Инаба собрали их в военном министерстве. После короткого обмена мнениями они решили, что настало время действовать, причем с участием самого министра Анами. Такэсита расскажет: «Мои коллеги, которые ожидали в приемной, видя, что остается мало надежды добиться своей цели, поспешили войти в кабинет министра. Вместе с ними были Вакамацу, полковник Инаба, полковник Арао, майор Хатанака, полковник Хаяси и подполковник Хиросэ (личный секретарь заместителя министра). Они застали Анами в последний момент, когда он, уже пристегнув свой меч и взяв фуражку, был готов отправиться на заседание правительства.