От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое
Шрифт:
18 августа
В штабах армии и флота Японии не зря опасались бунта войск после того, как они отдадут приказы не просто о прекращении огня, а о капитуляции. Поэтому и произошла задержка с их изданием. 18 августа сначала армейское командование, а через день и командование флота все-таки отдали такие приказы. Но, чтобы смягчить удар для военных, там содержались весьма двусмысленные формулировки: «Военный персонал и гражданские лица, находящиеся в подчинении вооруженных сил, которым предстоит перейти под контроль вооруженных сил противника после опубликования императорского указа, не будут рассматриваться в качестве военнопленных. Также ни разоружение войск, ни любое
«18 августа японское командование отдало приказ о капитуляции и поставило об этом в известность Василевского, – замечал Штеменко. – Но и после того в различных районах Маньчжурии бои продолжались, а на Курильских островах и Сахалине борьба только разгоралась».
Советское руководство предпочло поспешить. Успешное развитие военных действий в Маньчжурии, Корее и на Южном Сахалине позволило практически приступить к операции на островах и одновременно готовить крупную десантную операцию на Хоккайдо.
В Курильской десантной операции участвовали войска Камчатского оборонительного района и корабли Тихоокеанского флота. Им противостоял 5-й японский флот и свыше 50 тысяч солдат и офицеров.
Первым островом Курильской гряды, куда высадились три роты морской пехоты, был Шумшу, расположенный в 6,5 милях от южного побережья Камчатки. Остров был неплохо укреплен: противотанковые рвы, доты, дзоты, артиллерийские площадки, пулеметные точки. По мере высадки полков 101-й стрелковой дивизии противник терял позиции одну за другой. В течение пяти дней гарнизон Шумшу будет упорно обороняться. Только 23 августа он капитулировал. В плен попало 12 тысяч человек.
Продвигались дальше наши войска и в Маньчжурии. «18 августа Квантунская армия была отрезана от ее крупнейших резервов в Северном Китае, – писал Плиев. – Войска Забайкальского фронта выполнили свою ближайшую задачу…
Мы уже знали, что под ударами войск Забайкальского фронта 44-я японская армия генерал-лейтенанта Хонго и 30-я армия генерал-лейтенанта Яда распались на изолированные группировки, потеряли управление и связь… На всем протяжении фронта к 18 августа советские войска вышли к железнодорожной магистрали Бэйпин (Пекин – В.Н.) – Чанчунь, а ударная сила главной группировки фронта – 6-я гвардейская танковая армия – вырвалась на подступы к Мукдену и Чанчуню. Левое крыло фронта находилось на подступах к городу Цицикару. В этот день капитулировал, наконец, гарнизон Хайларского укрепрайона…
Успешно развивалось и наступление 2-го Дальневосточного фронта.
2-я Краснознаменная армия генерал-лейтенанта танковых войск М. Ф. Терехина овладела районом Кэлочжаня, Луэчженя, а 15-я армия генерал-лейтенанта танковых войск С. К. Мамонова во взаимодействии с Краснознаменной Амурской флотилией контр-адмирала Н. В. Антонова захватила на реке Сунгари важные в оперативном отношении города Цзямусы и Саньсин…
Все это говорило о том, что к 18 августа вооруженные силы японских интервентов в Маньчжурии были в значительной мере уже разгромлены…
Теперь можно было с твердой уверенностью сказать, что славная победа на главном Жэхэ-Пекинском направлении в оперативном смысле предопределена… Овладение городом Жэхэ имело большое оперативно-стратегическое значение. Оно открывало путь к Пекину и на побережье. А с выходом советско-монгольских войск к Ляодунскому заливу оказывались отрезанными все японские соединения, действовавшие в Северном Китае».
Взять Пекин советским войскам в этих условиях не составило бы большого труда.
Василевский рисовал диспозицию: «18 августа
в 3 часа 30 минут Ямада ответил по радио советскому Главнокомандованию о готовности выполнить все условия капитуляции. 18 августа на многих участках фронта японские части начали сдаваться в плен.Чтобы ускорить разоружение капитулировавших японских войск и освобождение захваченных ими территорий, 18 августа я отдал следующий приказ войскам Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов: „В связи с тем, что сопротивление японцев сломлено, а тяжелое состояние дорог сильно препятствует быстрому продвижению главных сил наших войск при выполнении поставленных задач, необходимо для немедленного захвата городов Чанчунь, Мукден, Гирин и Харбин перейти к действиям специально сформированных, быстроподвижных и хорошо оснащенных отрядов. Эти же отряды или подобные им использовать и для решения последующих задач, не боясь резкого отрыва их от своих главных сил“.
Такие отряды создавались во всех армиях Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов из танковых частей, стрелковых подразделений, посаженных на автомашины, и подразделений самоходной и истребительно-противотанковой артиллерии. Для захвата важных военных и промышленных объектов и приема капитуляции их гарнизонов были высажены воздушные десанты в Мукдене, Чанчуне, Порт-Артуре, Дальнем, Харбине и Гирине. Вслед за воздушными десантами в Мукден, Чанчунь, Порт-Артур и Дальний вступили передовые отряды, а также части и соединения 6-й гвардейской танковой армии».
Первый десант был в Мукдене. Ровно в 13.00 над этим городом появились десантные самолеты в сопровождении истребителей. В 13.15 на аэродроме Мукдена высадились 225 бойцов из 6-й гвардейской танковой армии во главе с особоуполномоченным – начальником политического отдела штаба Забайкальского фронта генерал-майором Александром Дорофеевичем Притулой. Их ждала неожиданная добыча.
Подробности сообщал Штеменко: «Десантников вышли встречать представитель „императора“ Маньчжоу-Го и начальник японского гарнизона. При осмотре же аэродромных помещений в одном из них обнаружился вдруг и сам „император“ ПуИ.Он застрял здесь случайно. Хозяева приказали ему явиться в Японию, но подходящего самолета под руками не оказалось, и „император“ со своей свитой сидел на аэродроме в ожидании такового. А тут подоспели и наши десантники.
Пу И сразу же стал просить не выдавать его японцам. Затем пролил крокодилову слезу по поводу угнетенного состояния местного населения в период японской оккупации. А под конец вручил особо уполномоченному послание, завершавшееся: „… С глубоким уважением к Генералиссимусу Советского Союза Сталину я выражаю ему искренние чувства благодарности и желаю Его Превосходительству доброго здоровья“».
Мерецков относит задержание Пу И к 17 августа, а Василевский – к 19 августа.
Обстановка в городе была такова, что никто не мог ручаться за безопасность императора и его свиты. Десантники сочли за благо поместить Пу И в камеру под охрану. Доложили Василевскому. Тот отменил арест и приказал разъяснить, как следует обращаться с императорами.
«Положение в Мукдене было очень сложным, – писал Штеменко. – Население города составляло 1 700 000 человек, из них 70 000 японцев (не считая отходившие сюда войска) и около полутора тысяч русских белоэмигрантов. В городе функционировали немецкое консульство и даже „фюрер“ немецко-фашистских организаций… Управиться в таком городе 225 десантникам было просто невмоготу.
На следующий день к ним прибыло подкрепление. Но даже и тогда советский гарнизон в Мукдене насчитывал всего тысячу человек, а разоружать ему пришлось 50 000 японских солдат… С 20 августа в Мукдене стала действовать советская военная комендатура во главе с генерал-майором А. И. Ковтун-Станкевичем».