Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные

– Ты предложил, ты и будешь капитаном.

– Всё же надо голосовать, да и подойдут ребята постарше, будут бурчать.

– А они пусть свою команду собирают!

– Справедливо. Ладно, давайте пока каждый вечер просто играть, когда найдём тренера, там он решит, что кому делать.

Я и не сразу заметил Толика, который стоял в стороне, уже переодетый.

– Ну, всё, сказал я, - подбирая свою майку, - пора уроки учить. Пошли, Толик, - и, так, полуголый, пошёл домой, не надевать же чистую майку на мокрое от пота, да и пропылившееся тело.

Бабки на лавочке очень неодобрительно посмотрели на меня, но промолчали.

– Смотри, не простудись, - озаботился Толик, - скучно без тебя в школе будет.

– Ничего, тепло ещё.

– Странно, середина сентября, а так сухо и тепло, обычно в это время идут дожди, холодно, сыро.

– Это, наверно, потому, что я здесь. Знаешь, какой у нас в Приморье сентябрь?!

– Сашка! – со звоном в голосе воскликнул Толик, - Прекрати!

Я смутился. Наверно, перевозбудился за сегодня, путаю уже свои жизни.

– Ладно, извини, Толик, просто пробиваются чужие воспоминания.

Дома я сразу убежал в ванную, бросил в машинку пропотевшую одежду и долго, с наслаждением, натирался мочалкой.

Вытеревшись полотенцем, я обнаружил, что надеть мне нечего.

– Толик!
– завопил я.

– Что? – подошёл к двери Толик.

– Подай мне бельё, там, в шкафу.

– Сам не можешь, что - ли?

Я же голый! – возмутился я.

– Я не знаю, что тебе надо, - дрогнувшим голосом ответил Толик.

– Любые трусики, только не Юркины. На себя прикинь.

Толик отправился на поиски, а я, обмотавшись полотенцем, встал перед зеркалом, разглядывая, насколько сошли синяки, потрогал затылок, ещё было немного больно, подёргал себя за волосы, решив, что пора бы подравняться, а то вон, торчат во все стороны.

В дверь поскреблись. Я открыл, смотрю, стоит Толик, отвернулся, зажмурился и протягивает в мою сторону трусы.

Я не мог удержаться: - Что жмуришься, голых пацанов ни разу не видел?

Толик дёрнулся, выронил трусы и бросился в прихожую.

Пока я, давясь от смеха, натягивал трусы-шорты, Толик в прихожей, похоже, обувался. Я выскочил из ванной:

– Стой!
– Толик уже взялся за ручку. – Куда? От меня так быстро не убежишь!

– Пусти! – вырывался Толик.

– Бежишь, друг? – зловеще прошипел я. А кто обещал прикинуться ковриком перед дверью?

Толик обмяк, стоял и молчал.

Я решил довершить разгром: - Хочешь, я тебя поцелую?

Толик распахнул ресницы и неверяще посмотрел на меня:

– Правда, что - ли?

Мне стало стыдно за насмешки над невинным ребёнком, и сказал:

– Правда, только закрой глаза.

Толик закрыл глаза, губы тронула мечтательная улыбка.

Он действительно был похож на переодетую девочку, и я, нисколько не тушуясь, прикоснулся к его губам, хотя намеревался чмокнуть в щёчку.

Толик погрузился в нирвану. Я внимательно посмотрел на него и подпрыгнул от неожиданности: кто-то отпирал дверь.

Меня будто ветром сдуло. Никогда не думал, что способен к телепортации.

Когда опомнился, на мне уже были длинные, красные шорты, и я натягивал майку. Только теперь я услышал мамин голос: - Толик, почему не проходишь? – Толик молчал. Пришлось его выручать, и я крикнул: -Толик пришёл ко мне позаниматься, а я здесь переодеваюсь, - всё-таки я не удержался пустить шпильку: - Толик очень стеснительный.

– Не то, что некоторые, бегают голышом по двору и не краснеют.

– Бабки наябедничали?

– Не бабки, а бабушки. Проходи, Толик, на кухню, сейчас Саша выйдет. Если выйдет.

– Отчего же мне не выйти? – с опаской спросил я, неужели знает про мои приключения?

– Знаю-знаю, - ответила мама на мои мысли, - так что, выходи, подлый трус.

Я с невинным выражением на лице (а чё я сделал?) зашёл на кухню.

Мама готовилась кормить Толика. Толик всё ещё пребывал в нирване.

– А Сашек мы кормить не будем, сегодня не заслужили.

– Мне снять майку?

– Не надо, твои мослы и сквозь майку прекрасно видны.

– Сегодня мне звонили из школы…

– И?

– Приглашали на разбор дела некоего хулигана.

– И?

– Я сказала, что ты большой мальчик и сам способен отвечать за свои поступки. – Мама достала из микроволновки тарелку и поставила её перед

Толиком. Сунула в одну руку ложку, в другую хлеб.

– Ешь! – приказал я.

Толик стал аккуратно кушать.

– Что это с ним?

– Мы играем. А что ты так рано?

– Пришла убедиться, что моё чадо ещё живо, о здоровье я не говорю. Что будешь есть?

– Что есть, то и буду. Рассказывай дальше.

– Мне сказали, что ты избил мальчиков, которые гуляли в парке… - Толик поперхнулся, не переставая, однако, кушать. Мы посмотрели на него, но ничего больше не дождались.

– Мама, у меня был сегодня тяжёлый день. Вернее, тяжёлая неделя. Давай подведём итоги. Если я буду говорить правду, Толик будет кивать, если вру, встанет и скажет. Итак. В пятницу меня пытались убить, – кивок.

– в воскресенье меня пытались добить, - кивок, - я не дался, - кивок, - за что был вызван на суд тройки. Должен сказать, нарушений не было, полиция допрашивала меня в присутствии завуча, директор был обвинителем. Меня обвиняли, чуть ли не в предумышленном убийстве, за пару разбитых носов мне грозит немалый срок… учёта в детской комнате милиции и исключением из школы. Затем я был удалён из зала, и, пока они решали мою судьбу, в туалете на меня напал какой-то бугай, решивший заменить мне гинеколога, - и это подтвердил Толик, - но и это ещё не всё, - я выдержал паузу и трагическим голосом сказал: - его представили, как жертву, а меня представили сексуальным маньяком! – кивок.

Мама растерялась.

– Так что, мама, твоя шутка насчёт пистолета перестаёт быть шуткой. Но

последняя новость, боюсь, тебя добьёт, - отойдя поближе к двери, я сказал:

– Мы решили создать пару дворовых команд, нанять тренера, купить форму.

– Будем стремиться выходить на городские соревнования! – кивок.

Мама со стоном опустилась на стул:

– Ты действительно меня в гроб загонишь, молодую. Ну, что стоишь у двери? Думаешь куда-то от меня убежать? Иди за стол.