Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные

– Толик, привет! Письменные сделал? Ура! Приходи в школу пораньше, мне списать надо! Почему-почему… Лень было.

Быстро одевшись, я осмотрел себя со всех сторон в зеркале. Вроде всё сидит на мне хорошо, ладненько. Волосы вот опять отросли, когда меня последний раз стригли? Осенью. Может, отрастить? Да ну их! Голова чешется, ухаживай за ними! Я взял гребешок и поправил свою причёску.

Волосы наэлектризовались и слиплись. Я раздражённо взлохматил их ладонью и надел спортивную шапочку.

– Не замечала раньше за тобой… - Незаметно подошла мама.

– Да вот, смотрю, стричься пора, или нет.

– У Саши спроси.

– Да ему, хоть налысо…

– Не скажи, его совет, хоть и не решающий для тебя, но много значит, ты можешь узнать его ещё лучше.

– Ещё лучше? В этом что-то есть! Ладно, мамочка, я побежал! – я чмокнул маму в щёчку и побежал в школу.

Сегодня я прибежал рано, и Саша не ждал меня, как прежде, у дверей.

У турникета сидел наш охранник дядя Витя и читал газету.

– Дядя Витя! – окликнул я его, - скажешь Саше, что я в кабинете математики!

Дядя Витя важно кивнул: - Что-то ты сегодня рано?

– Домашние задания вчера забыл сделать!

Дядя Витя снова важно кивнул: - Бывает!

Толик уже сидел в классе, раскрыв тетрадку с математикой.

Я быстро достал свою и быстро начал скатывать примеры, а то сейчас набегут желающие.

Переписав почти всё, я почувствовал сладкое томление в груди, щёки запылали, губы сами собой растянулись в улыбку. Не поднимая головы, я спросил Толика:

– Давно он наблюдает за мной?

– Минут пять.

Я не выдержал и поднял голову. Саша стоял возле двери и тоже улыбался.

Поняв, что его раскрыли, он подошёл ко мне.

– Что, списываем?
– съехидничал он, поцеловав меня.

Я вздохнул: - Заленился вчера, наверно устал.

Саша не стал обвинять меня во лжи, только спросил, во сколько мы сегодня будем репетировать.

– Саша, а что, если провести репетицию у тебя дома? – задумчиво произнёс я, - Сегодня папа в отгуле, отдыхать будет.

– Сегодня мои родители будут поздно, но ужинать нечем.

– Приготовим что-нибудь. Курица есть, картошка есть?

– Не знаю.

– На месте разберёмся, не будет, купим. Деньги есть?

– Деньги есть. Тысячи две.

– Тебя балуют.

Саша покраснел:

– Мама положила мне, сказала, чтобы я тебя чем-нибудь угостил, а я всё не решаюсь.

– Какой ты робкий. Но это к лучшему, потратим с пользой, зайдём в ближайший магазин, купим что-нибудь, пожарим курицу с картошкой.

– Ты умеешь?

– Научимся, - рассмеялся я.

– Здравствуйте, Саши, - мы не заметили, как вошла Антонина Павловна.

– Здравствуйте! – мы подскочили.

– Скоро звонок, - сообщила Антонина Павловна, - прощайтесь по-быстрому.

Уроки кончились успешно, меня вызывали, но я успел подготовиться, отвечал даже лучше, потому что прочитал только что.

После уроков я подошёл к Антонине Павловне и намекнул, что пора бы порепетировать со школьной группой, распеться, расплясаться, а то группа даже не знает, что играть. Антонина Павловна пообещала поспособствовать.

Перерывов в тренировках не было, потому что занимались на улице.

Проделав все положенные нагрузки, мы отправились домой к Саше.

По пути мы зашли в магазин, и я выбрал бройлера, а так - как Саша не знал содержимое холодильника, пришлось взять всё остальное, и картошку, и масло, даже соль, лук и сметану.

Разложив всё это на кухне, я поинтересовался, что будем сначала делать.

Мои поклонники сразу закричали, что умирают с голоду. Я не стал после уроков заходить домой, и ребята никуда не пошли.

– Саша курицу разделывает, Толик картошку чистит, я ищу сковородку.

Сковородку я нашёл самую большую, глубокую, прикинул по руке и спросил: - Как я выгляжу?

Ребята мельком взглянули и отвернулись, пожав плечами. Мальчики не поняли.

– А если со скалкой? – ага, начало доходить.

– Так встречают загулявших мужей, но мы-то не такие, - проговорил спокойно Толик, после чего шутить мне расхотелось.

– Ты что молчишь, Саша? Ты хоть понял, что сказал Толик? – спросил я.

– Да понял я. Толик согласен быть твоим вторым мужем.

– А что, - задумчиво сказал Толик, - Саша станет моряком. Не знаю, военным, или капитаном дальнего плавания. Вечно будет в море, а тут я. Послушный, красивый, нежный, и никакой ревности, никакого тягостного ожидания…

– Ты… Ты… - не мог подобрать я слов.

– Вот так, Саша, оказывается, и тебя можно поставить в тупик, - спокойно сказал Саша, заканчивая разделывать курицу.

– Ах, так! – воскликнул я, размахивая сковородкой, - сговорились, за это обедать будете в ужин! Картошка почищена?

Я поставил сковородку на плиту, выложил на неё курицу и задумался, нарезая картошку.

Пацанов я отправил в большую комнату, чтобы сыгрались на гитарах, сейчас они наигрывали что-то мелодичное, не серенаду ли они собирались спеть под дверьми кухни?

Если подумать о будущем, Саша действительно пойдёт или в военное училище, или в МГУ, в смысле, Морской Государственный Университет.

Уйдёт в море… Да и до моря. Училища закрытые, МГУ во Владивостоке, или в Питере. Какова моя роль в его дальнейшей судьбе?

Кухня – кровать отменяется. Начинаются долгие расставания и короткие встречи.

Вот и вся романтика. Так что, как ни абсурдно предложение Толика, в этом что-то есть. Надо набирать гарем. Матриархат, так матриархат.

Заносит тебя что-то, Сашка, сказал я сам себе, ишь, размечтался. Может, не ограничишься двумя? Мечтать не вредно, а эти… Кстати, а что это они спелись? Очень подозрительно. Не делят меня, вернее, делят, когда вместе целуют, и я не скажу, что это мне неприятно!

Я засыпал картошку в сковородку, потому что курица уже обжарилась с двух сторон, распространяя одуряющий аромат. А как аромат действует на моих будущих мужей?