Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные

И бегают же, задрав хвост!

– Папа! – не вытерпел я, - неужели ты не видишь, что всё просто объясняется: я чертовски обаятелен! Весь в маму!

– Насчёт мамы ты прав, но, что касается тебя… пацан пацаном, какое, к чёрту, извиняюсь, обаяние! Не иначе, Юрка обучил колдовству!

– Процесс только запущен, - скромно сказал Юрик.

До шести вечера, когда нам надо было идти на вечер в школу, мы наготовили куч салатов, налепили пельмени и манты.

Уговорили родителей пойти с нами на представление, хотя бы на наше.

Они согласились посмотреть, как мы выступим, затем отправятся дальше готовить квартиру к празднику. Я забыл сказать, что ёлка уже стояла в углу,

вокруг висели гирлянды и мишура, квартира приобрела праздничный вид.

Мы договорились, что узнаем, когда наша очередь, и позвоним родителям.

Оказалось, что наше выступление назначили на семь часов, так что подготовиться время было. Переодеваться надо было в своём кабинете, потом через всю школу бежать спортзал. Этот момент я как-то не продумал. Если переодевались только один раз, то мне надо было три раза, как и Толику. Причём ему бегать полуголым. Толика мы всё-таки окрасили, завили, получился замечательный негритёнок.

Пришлось пойти на поклон к физруку.

Тот доверял нашей компании и открыл свой кабинетик, доверив мне ключи.

Сначала мы вышли в обычных мальчишеских джинсах и рубашках, чтобы затеряться в толпе. Толик надел панамку и закрытую маску. Потанцевали с девчонками медленные танцы, поплясали быстрые. Затем нам дали знак.

Я не ожидал от себя такого мандража. Вчера, на прогоне я ощущал себя совершенно свободно, сегодня же я не мог унять дрожание рук и ног.

Толика трясло не меньше. Саша сначала успокаивал нас, потом ион заразился. Тем временем в зале уже хлопали и орали.

Изо всех сил скрутив внутри себя страх, я схватил за руку Толика и бросился в зал бегом, чтобы отрезать себе путь к отступлению.

Когда мы выбежали к ёлке, зал удивлённо затих, наверно, не поняли, кто это здесь появился.

– А теперь из солнечной Бразилии выступят артисты. Ваша задача - угадать, кто скрывается за масками.

Но мы масок не надевали, наоборот, сняли. Кроме парика, я вставил голубые контактные линзы. Вместе со светлыми волосами парика голубые линзы сделали меня совершенно неузнаваемыми, Толик ещё более потемнел, его курчавые волосы ещё никто не видел.

Оркестр начал играть задорную музыку, и мы пустились в пляс.

Зрители в зале сначала сохраняли тишину, наблюдая наши па, затем начали хлопать, кричать что-то. Мы не слышали, что нам кричали, нас несла музыка, пришло спокойствие и второе дыхание. Моя короткая юбочка моталась где- то на уровне пояса, длинные волосы развевались, Толик старался плотнее прижаться ко мне.

Возглас удивления пронёсся по залу, когда меня подхватил Саша, и мы продолжили танец втроём.

Нас узнали. Пронёсся вопль и волчий вой. Под этот ужасный шум мы убежали переодеваться к вальсу.

Зал ещё не успокоился, когда мы вышли в костюмах принца, принцессы и их оруженосца. Оруженосец неожиданно для меня и всех остальных надел мне серебряную корону, которой так не хватало костюму Ледяной принцессы. По залу пронёсся восторженный вздох.

Оркестр начал медленный вальс. Мы посмотрели в глаза друг другу и начали танец, опять забыв, где находимся. Для нас остались только мы и музыка. Замолкли звуки вальса, а мы стояли посреди зала и держали друг друга за руки. «Танго!» - крикнул кто-то, и зазвучало танго. Мы пошли под звуки танго. Все молчали, наблюдая за нами.

Кончилось и танго. С трудом нас привели в чувство и попросили спеть что-нибудь. Я взял за руку своего принца, другой рукой микрофон и запел: «Как будто по ступенькам, всё выше, и вперёд, нас за руку из детства, юность уведёт». Кто-то зашмыгал носом.

Мы закончили выступление, но нас долго не хотели отпускать, требовали что-нибудь спеть и станцевать.

Пришлось сказать, что мы и так перевыполнили программу, и зрителей ждут ещё не менее замечательные номера.

К нам пробилась Алевтина Андреевна.

– Какая ты надменная, Саша! – восхитилась она, - даже я робею!

– Вот видела же, как вы танцуете, надо было вас в заключение поставить!

Нас обступила восторженная толпа, сквозь которую кое как прошли мои мама и папа с Юриком. Юрик сразу схватил меня за руку и раскланялся. Он был в костюме чертёнка, все смеялись и хлопали, кто знал, объясняли другим, что это мой братик.

– Это было чудесно! – кричала сквозь шум мама, папа показывал большой палец и смеялся, почему-то вытирая глаза. Смеялся до слёз?

– Саша! – закричал кто-то, - спой «куда уходит детство»! Зал взорвался.

Я подошёл (подошла?) к микрофону и спокойно сказал, что для этой песни надо переодеться в мальчишку.

– Переодевайся и пой! – завопили в зале.

Не сходя с места, я скинул туфли на высоком каблуке и в два приёма скинул платье Ледяной принцессы, оказавшись коротко стриженым мальчиком в футболке и шортах.

Зал ахнул. Толик аккуратно сложил платье.

Я начал петь, вспомнив, что я нахожусь в чужом теле, и у этого тела замечательный, сильный голос. Чертёнок сидел у моих ног, заглядывая мне в лицо. Саша и Толик стояли неподалёку, мама, не скрываясь, плакала.

Многие девочки тоже всхлипывали.

После этого я попытался сбежать, но был перехвачен… Арсением.

– Ну, здравствуй, принцесса, - протягивая свою лопатообразную руку, сказал Арсений. Я подал свою ладошку, которая безнадёжно утонула в его лапе.

Вокруг нас уже собралась толпа.

– Ты знаешь, - прогудел Арсений, - пацаном тебе лучше. В костюме Принцессы, и даже девчонки ты теряешь э-э-э…

– Загадочность, - подсказал Борька Гуревич.

– Да! – радостно согласился Арсений.

– Вот ты обзавёлся ещё одним поклонником! – констатировала директриса.

– Нам придётся сбежать домой, - сказал я.
– Нас там ждут.

– Ты, правда, когда с Сашей, ничего вокруг не видишь? – удивилась Алевтина Андреевна. – Все ваши родители здесь. Так что, переодевайся в принцессу, и веселись вместе со всеми. Сегодня вечер будет продолжаться до утра. Сходите домой, встретите Новый год с родителями, и вернётесь.

Ещё много номеров нас ждут.

Спортивные сборы.