Откуда берутся эльфы

– Честно говоря, это музыка моего детства, - водя по экрану планшета, сказал Тиходол.
– Я нашёл её несколько лет случайно, услышал где-то на станции и вышел на двух. сородичей. У них своя группа, они играют те мелодии, что помнят. Мелодии Ювента.

– Ты нашёл ещё двух эльфов?

– Я не называю их так, - он хмыкнул.
– Но да, нашёл.

– И Армир. А сколько всего ты их нашёл?

Тиходол пожал плечами. Ответа Элидес не дождалась.

Из планшета полилась переливчатая музыка, освежающая, как утренний морской бриз, лёгкая, как белоснежное пёрышко, скользящее по воздуху.

Элидес заворожила простота и искусность исполнения. Какой-то духовой инструмент с поддержкой струнного.

Если чуть раньше Элидес хотела потанцевать, то сейчас забыла обо всём - просто стояла на месте, почти испуганно оглядываясь на сомкнувшиеся за спиной густые кусты, и слушала.

Когда последние аккорды замерли, она невольно сглотнула.

– Тиходол, скажи, как назывался наш народ? Как они сами себя называли?

Видно было, что отвечать он не хочет. Но нахмурившись, всё-таки произнёс:

– Дэрфы, они звали себя дэрфы.

– Значит, мы с тобой - дэрфы?

Мышцы его лица дёрнулись и застыли в упрямой гримасе.

– Тиходол, а ты никогда не думал. не хотел, чтобы наш народ снова существовал? Найти место, ну, не знаю, основать поселение, куда может прийти любой дэрьф, брошенный в мире людей. Большинство наших, я так понимаю даже не знают, что они не совсем люди? Живут среди чужаков, отличаются от них и жутко переживают, что не похожи. А ведь они просто.

– Остановись, Элидес.

– Почему?
– Она растерялась.

– Ты фантазёрка, прямо как Армир. Тот тоже считает дэрфов чем-то особенным. Всё проблемы именно от осознания какой-то своей фальшивой важности.

– Это просто необходимость живого существа находиться среди себе подобных!

Элидес подумала, что сейчас они начнут спорить. Как он не понимает? Каждому хочется быть среди своих. Если у тебя рога, ты хочешь жить среди рогатых, а не чувствовать себя уродом среди безрогих.

Но Тиходол спорить по какой-то причине не стал.

– Я никогда не думал. о том, что ты спросила.
– Просто ответил и всё.
– Десерт?

Они вяло попробовали ягод и вечер закончился. Элидес почему-то было грустно. Ровно до тех пор, когда они подошли к базе и Тиходол остановился, смотря на неё с улыбкой.

– Повторим. завтра?

– Да!

– Только уже не в таком масштабе? Не хочется напрягать Дудило, давай есть то же, что все остальные.

– И в общей столовой?
– расстроилась Элидес.

– Нет, там же. Я принесу еду. И, - он посмотрел на свой костюм.
– Выберу что-нибудь не такое белое. А то страшно двинуться лишний раз, вдруг опрокинешь на себя вино и стаешь похож на идиота. Обычная еда, обычная одежда, но только мы вдвоём. Ладно?

– Ну, согласна. А про одежду. если только завтра. Надеюсь, белый костюм ты ещё однажды наденешь.

Элидес не очень нравилась мысль, что красота сегодняшнего вечера совсем пропадёт, что они перестанут есть из праздничной посуды и наряжаться. Нет, так не пойдёт!

– Я обязательно надену белый костюм. Ещё не раз, - его глаза сверкнули, и это заворожило её, как кролика завораживает загадочный взгляд змеи.

Некоторое время Тиходол стоял рядом, любуясь ею. Но не поцеловал. Пожелал спокойной ночи и ушёл на кухню, чтобы помочь Дудило убрать остатки ужина.

Элидес, засыпая, полчаса вздыхала, жалея, что он её не поцеловал. Ведь судя по взгляду, хотел, но что его остановило?

Ничего, в следующий раз она наверстает, думала Элидес. Если сам не решится, она не будет больше ждать и начнёт действовать сама. Завтра это произойдёт!
– думала Элидес.

И не представляла, как сильно ошибается.

Глава 13 .

Тиходол чуть не проспал завтрак. Его разбудил не будильник, а Мигль, забравшийся сверху и принявшийся царапать когтями одеяло, сбивая на пол.

– Что ты делаешь?
– простонал капитан, которому вовсе не хотелось шевелиться. Животное курлыкнуло и продолжило драть когтями ткань. Будит по-своему, как умеет.

– Ладно, ладно, перестань, я встаю.

Одеяло сползло, и лапа с твёрдыми когтями легла на живот.

– Встаю, сказал. Отстань.

– Есть. Есть хочу.
– Прорычал чей-то незнакомый голос.
– Играть хочу.

Тиходол быстро открыл глаза и уставился на Мигля. Что это было?

– Ты что-то сказал?

Мигль урчал и продолжал мять его лапами. Огромные глаза смотрели прямо, как обычно.

Нет, не может быть. Мигль не разговаривает, у него даже голосовых связок нет, это установленный Научным комитетом факт.

Но что это тогда было?

Привиделось, ясное дело. Сны же - страна неизведанная, никакая наука при всём своём развитии не способна объяснить, что происходит с человеком во сне. Как его переживания воплощаются в ужасы, ну, или в приятные сказки, и как их остановить.

Спасибо хоть кошмары не снились. Тиходол сел, бесцеремонно отпихивая Мигля в сторону. Ого, времени сколько, полминуты до будильника, всё равно бы пришлось вставать. И вроде придерживаться жёсткого графика на базе нет нужды, но Тиходол соблюдал режим и не позволял себе лениться.

Одевшись и позавтракав в пустой столовой, потому что члены его команды придерживались другого, противоположного взгляда на распорядок дня, Тиходол направился к лаборатории. Сердце билось всё сильней и громче, в ушах шумела кровь. Элидес там, с профессором. Стоит в своём халате, нахмурив брови, если решает какую-то задачу, или прикусив губу, если думает о чём-то неприятном. Или облизывая розовые губы, если волнуется. И каждый жест словно картина, которой он готов любоваться бесконечно. Они похожи, но каждый раз немного другие. И следить, как меняется её лицо невероятно интересно.

Это и есть любовь? Тиходол сомневался. Но, чёрт возьми, он помнил отца, который любовался мамой. Следил за ней с блеском в глазах, собранный и напряжённый, улыбался еле заметно и ничего больше не замечал. Тиходолу приходилось по нескольку раз звать отца, прежде чем тот обращал на него внимание.

И мама знала. Изредка бросала короткий лукавый взгляд, слегка повернув голову - и заливалась светлым румянцем.

Как давно это было. Может, и не было вовсе? Просто фантазия, чтобы помнить хоть что-то хорошее.