Оторва. Книга вторая

— Тебе смешно, — обиделся Петя, а мне повезло, что тогда только 11 лет было, и отделался легко. Отцу на работе выговор влепили и лишили премии, а он меня за это выдрал. И на учёт в детскую комнату поставили. Старший лейтенант, Тамара Ивановна, пообещала, что первого сентября снимет с меня взыскание и даст рекомендацию, чтобы меня в комсомол приняли. Ну и чего ты ржёшь как конь?

— Скорее как лошадь, — ответила, продолжая давиться смехом.

А кто им доктор? Но стало понятно, почему побежал пацан за мной. Старший лейтенант, Тамара Ивановна, узнав о новых приключениях мальчика Петеньки, никаких рекомендаций ему бы не дала.

Нашу идиллию прервали совершенно неожиданно. Окно в доме внезапно распахнулось, и в проёме появилась вихрастая голова.

— А что вы делаете на нашей территории? — спросила голова, разглядев нас на траве.

Я заржала в полный голос, позабыв про сержанта, и ткнув в бок Петю, сказала:

— Подъём боец, а то видишь, — я кивнула на дом, — у этой хламиды хозяин объявился.

Петя отреагировал мгновенно, вскочил на ноги и стал протискиваться между досками в заборе.

— Куда, а ну стоять, — заорала голова, когда мы уже оказались на другой стороне.

Я не стала обувать босоножки, так и пошла босиком, по утрамбованной тропинке вдоль дороги держа их в руках, а Петя бодро засеменил за мной.

Но как выяснилось, вихрастая голова не просто так орала нам вслед, а конкретно искала приключения. Мы не дошли несколько метров до конца участка, когда нам перегородили дорогу два обормота.

Один, хозяин той самой головы, что орала нам вслед, и ещё один задохлик.

— Кто разрешил ходить по нашей улице? — заявил вихрастый и, опустив голову, набычился.

Ну надо же, это их улица. Два шкета возрастом, вероятно, постарше, чем мы с Петюней, но росточком подкачали. Второй был даже пониже меня на полголовы.

Петя оторопело остановился, а я ни слова не говоря, сунула ему в руки босоножки.

— Держи, — сказала строгим голосом, потому как он их едва не уронил.

А потом, развернувшись к пацанам, заехала вихрастому пяточкой ладони в подбородок. Хороший удар получился, смачный. Чувак откинул голову назад и растянулся на дороге что-то жалобно блея.

Не останавливаясь, ударила второго в горло растопыренной ладонью и тут же другой рукой в солнечное сплетение.

Убедившись, что оба потеряли к нам интерес, оглянулась на Петю, который опять превратился в истукана.

— Ну что встал, как памятник Пушкину, идем.

Метров через двадцать оглянулась. Оба чувака продолжали сидеть на земле провожая нас взглядами. Дефективные, блин. Улица им принадлежит.

Петя оглянулся, глянул на меня всё с тем же придурковатым видом.

— Что? — я тоже остановилась, — Представляешь, я совсем недобрая девочка, — и ткнула пальцем в сидящих на земле пацанов, — а они пытались меня разозлить. А меня не нужно злить. Понятно?

— Понятно, — согласился Петя.

— А раз понятно, — я забрала у него босоножки, — идём.

И чертыхнулась. Пластиковые набойки на шпильках стёрлись почти на треть. Вот же. Сунула Пете почти под нос.

— Не знаешь где металлические набить вместо этого дерьма?

Закивал.

И где? — спросила уже более дружелюбным тоном.

— Там где мы сегодня с тобой встретились. Напротив киоск — ремонт обуви. Через дорогу.

— Ага, — обрадовалась я, — до киоска доживут.

И отряхнув ступни, обулась. Поискала глазами подорожник, но здесь даже обычные лопухи не росли.

— Слушай, — сказал Петя, когда мы уже отшагали не меньше километра, сошли с дороги и топали сквозь берёзовую рощу, — а где ты так драться наблатыкалась? Дядьку вырубила, пацанов завалила и так быстро. Они и ойкнуть не успели.

— Борьбой занималась, — буркнула я в ответ. Хорошо, что чувак безграмотный, а увидел бы кто-то более или менее соображающий?

— А меня научишь?

Я даже остановилась от неожиданности.

— В городе что, секций нет?

— Почему нет, есть. Я хожу на вольную борьбу уже полгода, но пока только до партера добрались. А вот так, взмахом руки, я такого не видел.

— Ну и забудь, я не тренер, — попыталась отбрыкаться я, но мальчик Петя вцепился в меня клещами.

Пришлось пообещать, может после экзаменов, может позже, но пацан остался доволен. Такими темпами и в кино на последний ряд рискнёт пригласить.

Мы вышли прямо на пляж. С песочком, толпой загорающих и даже пивной ларёк имелся около которого толпились мужики.

Я сразу сориентировалась, увидев вдали автомобиль, тянущий за собой вагончики.

— Мне туда, — указала я направление.

— Я тебя провожу, — закивал тут же Петя.

— Ладно, но только до того места где мы встретились. Заодно набойки на шпильки набьют.

Петя тут же согласился.

Девица с огромным бюстом проводила нас взглядом, а я только сейчас разглядела название киоска: «Союз грампластинок». И стала понятно, почему у неё всё время музыка играет.

Напротив действительно находилась небольшая будка, рядом с которой сидел на маленьком стульчике здоровенный детина лет пятидесяти и что-то вколачивал в подошву ботинка.

Нужные набойки у него нашлись, но он содрал с меня за них — целый килограмм докторской колбасы. Полный абзац. Мне неделю назад такие же набойки обошлись ровно в треть. В Москве!

Простила его только по одной причине. Рядом стоял ещё один киоск с газетами, за стеклом которого я увидела то, что должна была купить ещё вчера. Карту города Кишинёва.

Около подъезда столкнулась с Люсей. Я, как раз пройдя по тропинке мимо орешников, вышла на асфальтированную дорогу, которая проходила вдоль дома и в этот момент Люся меня окликнула.

Глава 6

— Ты только с консультации? — удивлённо спросила девчонку.

В моей памяти это мероприятие проходило гораздо быстрее, а вспомнить, сколько дел я успела переделать, так прошло не меньше трёх часов, а то и больше.

— А, — отмахнулась Люся, — Кряжева Марина устроила комсомольское собрание. Обсуждали недостойное поведение Григорьева.

Надо же.

— А кто такая Кряжева? — поинтересовалась, потому как ни фамилия, ни имя ничего мне не сказали.